Другой путь - Дмитрий Бондарь

Я понял, что он имеет в виду Москву.

— Так, как я и говорил. Только в реальности выглядит все гораздо ярче и насыщенней, чем в памяти. Холодно, многим голодно. Но в глазах блеск и желание все поменять. Правда, еще не очень знают — что будут менять и как?

— Я тоже соскучился. Ночью снится. Березы, луга, все такое… Как на картинке, — пожаловался Захар.

— Съезди в Канаду. Там все это есть. Отведи душу. А года через три можно будет и… к оригиналу в гости наведаться.

— Я уж дождусь. Рассел интересовался твоим отсутствием. Я сказал Чарли, что ты уехал в Лондон — смотреть Сити и пытаться вылезти на их площадку. Так что твое отсутствие замотивировано, но если станет спрашивать — выкручивайся сам.

Мы на самом деле не проговорили детально причину моего десятидневного отсутствия — сказался невеликий опыт планирования таких операций. Как бы не засыпаться в дальнейшем…

Нам принесли порезанную на квадраты пиццу, к которой я уже привык почти как к пельменям. Миловидная официантка — если бейджик не врал — Дженни, доложила противным голоском:

— Чикагская пицца на тонком тесте, две колы. Бон аппетит.

Картинно вертя тощим задом, пошла в угол к желающим расплатиться.

— Во какая! — похвалил Захар то ли пиццу, то ли Дженни — уточнять я не стал.

Мы дожевали коржи, расплатились с поджимающей губы официанткой, и минут через сорок я уже входил в палату к Чарли.

Он сидел на кровати, перевязанный так, словно побывал как минимум в авиакатастрофе.

— Привет, Чарли. — Я подержал его за кончики пальцев, выглядывающие из гипсовой трубы на руке. — Как ты?

— Уже лучше гораздо. — Он улыбался мне из-под повязки. — Как Лондон?

— Тонет Лондон. Осень, дожди, Темза и дым. На площади Патерностер чисто и благолепно. Джентльмены, что с них взять? Они даже грабят друг друга в белых перчатках. Все как на картинке.

— Посмотрел?

— Насмотрелся. Думать будем, там тоже большие деньги, Чарли. Очень большие. Как бы не больше, чем здесь. Ты давай, выздоравливай. Дела нас ждут великие.

— Да самому уже надоело валяться. Вы только без меня ничего серьезного не начинайте, ладно?

Я пообещал, что мы непременно дождемся его выздоровления, да и в ближайший месяц ничего особенного не предвидится.

Я сдержал слово: весь ноябрь мы с Захаром планировали несчастный случай для Чарли — и без него ничего серьезного не начинали. Ведь он должен был стать главным участником предстоящего события.

Новостные каналы девятнадцатого ноября захлебнулись необыкновенной новостью — в России правительство и компартия разрешили частную инициативу. Появился закон, легализовавший «подпольные» доходы. Перестройка прочно встала на рельсы. Теперь ее главный лозунг звучал не по-горбачевски: «Каждый на своем месте должен ответственно делать свое дело», а прямо-таки по-бухарински: «Обогащайтесь!». Правда, незабвенный родитель «диалектики стакана» и «любимец партии» имел в виду по большей части крестьянство. Теперь же разрешалась частная инициатива практически везде: «Все, что не запрещено — то разрешено». И в стране скоро появились другие «руководящие и направляющие центры», действующие на законных основаниях. На самом деле этим вроде бы полезным законом было позволено оппозиции внутри страны — национальной или политической — иметь и высказывать свои убеждения не опасаясь, что однажды придут ребята из ОБХСС, как происходило это раньше, и прикроют нарождавшуюся демократию банальным обвинением в расхищении социалистической собственности. Кто женщину кормит, тот ее и танцует. Если у коммунистов денег нет, а у Маматкула деньги есть — я стану слушать Маматкула и делать то, что попросит выполнить этот хороший, достойный человек.

Рассел появился в офисе в конце ноября — как раз в разгар скандала «Иран-контрас», когда Оливера Норта уволили из аппарата Совета национальной безопасности, а Ронни Рейган уже прикидывал — стоит ли уходить в отставку?

Он пришел, опираясь на трость, но сам. Захар, поехавший с утра к Расселу домой, шел чуть сзади, страхуя. Чарли был доволен своим здоровьем, делами и успехами. Немножко расстраивало его, что рокеры так и не были найдены, но он не терял надежды. Да и полицейский инспектор заверил нас, что если они в Кентукки, то из штата им не выбраться. Мне было забавно наблюдать его наглую самоуверенность — Захару на днях пришла почтовая открытка стоимостью в тысячу долларов — ровно столько, сколько он остался должен бородачам. На открытке два довольных абсолютно лысых — как бильярдные шары — парня в гавайках что-то удили в море. Отправлена она была с островов Бимини.

Я в первый раз услышал о существовании островов с таким названием и постарался узнать о них в первом же турагентстве, нашедшемся в телефонном справочнике.

Место оказалось примечательным — часть тех самых Багам, где в большом доме жила мамаша с шестью дочерьми, воспетая негритосами из Boney M. Там, у берегов этих островов кто-то искал остатки Атлантиды, предсказанную моим предшественником на ниве познания будущего — Эдгаром Кейси, там пролегала подводная дорога из известняковых блоков, там водилась царь-рыба голубой марлин, вдохновивший бородатого дядюшку Хэма на написание «Старика и моря». Там, на Бимини, предполагался сокрытый в гротах источник вечной молодости. Словом, узнав немного об этих благословенных клочках суши посреди Атлантики, я очень захотел присоединиться к нашим рокерам, нашедшим поистине райский уголок для того, чтобы переждать маленький луисвиллский переполох.

Два дня мы вместе делали то же самое, что и всегда: грузили наших брокеров ордерами, отправили Джоша в Калифорнию — присмотреться и провести переговоры о приобретении тамошних виноградников — все было как обычно.

На третий день — это был четверг, я прикрыл дверь к девчонкам и сказал:

— Чарли, есть информация, что скоро, где-то через неделю, повторится нечто подобное той игре против немецкой марки. Нам нужно собрать все, что у нас есть.

В его глазах блеснул живейший интерес.

— То есть, Сардж, мы гарантированно сможем удвоить наш капитал за пару месяцев?

— Нет, Чарли, не удвоить, а утроить. Примерно за месяц. Движение на рынке будет мощным! Правда, не везде. — Я должен был как-то обезопаситься от желания Рассела сыграть самому. — Так что готовься, спать не придется.

И мы начали постепенно выводить наши активы из позиций и аккумулировать деньги, как делали это в прошлый раз.

В понедельник Чарли явился в офис возбужденный:

— Зак, Сардж, у меня есть отличная новость! Наш инвестор из Европы решил тоже принять участие в игре. Сорок пять миллионов долларов!

Все-таки пятерку где-то прижал наш жадный Чарли. Но и то хлеб.

— Если еще не поздно, — продолжал он, — то завтра деньги будут на счетах.

— Отлично, Чарли! — обрадовался Зак, потому что все разыгрывалось ровно так, как рассчитывалось. — А какая там доля «Торговой компании Смита»?