Большая маленькая ложь - Лиана Мориарти

– Ты рассказала ему?.. – Понизив голос, Мадлен кивнула в сторону Перри.

– Нет! – прошептала Селеста. На ее лице отразился ужас.

– Во всяком случае, Джейн сейчас здесь нет, – сказала Мадлен. – Помнишь, она пошла кое-куда. – У Селесты был озадаченный вид. Мадлен понизила голос: – Ты ведь знаешь, прием у врача.

Джейн умоляла их не распространяться о предстоящем визите к психотерапевту, к которому Джейн записала Зигги. «Если люди узнают, что я веду его к психотерапевту, то посчитают это доказательством того, что он сделал что-то дурное».

– О да, конечно. – Селеста постучала пальцем себя по лбу. – Забыла.

Перри замедлил шаг, и Мадлен с Селестой поравнялись с мужчинами.

– Ну, Эд только что рассказал мне об этих разногласиях по поводу запугивания, – сказал Перри. – Это дочка Ренаты Клейн? Эту девчушку запугивают? – Он обратился к Мадлен. – Я знаком с Ренатой по работе.

– Правда? – спросила Мадлен, хотя уже знала об этом от Селесты.

Надежней, чтобы мужья были в неведении относительно информации, которой обмениваются их жены.

– Так, если Рената попросит, следует ли мне подписать эту петицию? – поинтересовался Перри.

Мадлен выпрямилась, готовая пойти в атаку за Джейн, но первой заговорила Селеста:

– Перри, если ты подпишешь эту петицию, я уйду от тебя.

Мадлен рассмеялась со смущенным удивлением. Предполагалось, что это шутка, но Селеста произнесла ее совершенно серьезно.

– Сильно сказано, приятель! – заметил Эд.

– Это точно, – сказал Перри, обнимая Селесту и прижимаясь губами к ее лбу. – Начальница приказывает.

Но Селеста так и не улыбнулась.

* * *

ВСЕМ РОДИТЕЛЯМ

От: ВАШЕГО ОБЩЕСТВЕННОГО КОМИТЕТА

Долгожданный ВЕЧЕР ВИКТОРИН «ОДРИ И ЭЛВИС» начнется завтра в 7 часов вечера в школьном актовом зале. Включите свое воображение и будьте готовы веселиться весь вечер! СПАСИБО папе ученика второго класса Бретту Ларсону, который будет нашим ведущим на вечере. Чтобы мы не скучали, Бретт подготовил несколько хитрых головоломок.

Загадайте, чтобы прогноз погоды не оправдался (вероятность дождя 90 %, но что они вообще знают?) и мы смогли бы перед вечеринкой насладиться коктейлями и канапе на нашей прекрасной террасе.

БЛАГОДАРИМ также наших щедрых местных спонсоров! Среди выигрышей в лотерее есть ВОСХИТИТЕЛЬНАЯ МЯСНАЯ ЗАКУСКА, любезно предоставленная нашими друзьями из замечательной фирмы «Идеальное мясо Пирриви», изысканный ЗАВТРАК ДЛЯ ДВОИХ в «БЛЮ БЛЮЗ» (мы любим тебя, Том!), а также МЫТЬЕ ГОЛОВЫ И СУШКА ВОЛОС в салоне «РАЙСКАЯ ЖИЗНЬ»! ВАУ!

Помните, что все собранные средства пойдут на покупку интерактивных досок для обучения наших ребятишек!

Обнимаем! Ваш общественный комитет: Фиона, Грейс, Эдвина, Ровена, Харпер, Холли и Элен!

ххххххх

P. S. Миссис Липман призывает быть внимательными к нашим соседям и стараться сильно не шуметь, когда все будут расходиться.

Саманта. Накануне вечера викторин я была на школьном собрании и слушала, как дети из подготовительного класса декламируют стихи. Я заметила, что все сторонники Ренаты сидят с одной стороны, а сторонники Мадлен – с другой, совсем как на свадьбе. Я посмеялась про себя.

* * *

Школьные вечера в Пирриви всегда долго начинались и долго заканчивались. Единственное, что не вызывало досады, – это расположение. Школьный актовый зал находился на втором этаже. Стеклянные раздвижные двери вели на просторную террасу, идущую вдоль одной стороны здания. Оттуда открывался восхитительный вид на море. Сегодня все двери были раздвинуты, и в зал врывался чистый осенний воздух. При закрытых дверях в зале становилось душновато – пукающие дети, надушенные Модные Стрижки и их щедро политые одеколоном мужья.

Мадлен смотрела на вид из окон и старалась настроиться на позитивный лад. Она испытывала легкое раздражение, а это означало, что назавтра у нее будет пик ПМС. Не дай бог на вечере викторин кто-нибудь попадет ей под горячую руку.

– Привет, Мадлен, – сказала Бонни. – Привет, Эд.

Она уселась на пустой стул у прохода рядом с Мадлен, принеся с собой раздражающий аромат пачулей.

Мадлен почувствовала, как ей на колено легла ладонь Эда, который старался успокоить ее.

– Привет, Бонни, – бросив взгляд через плечо, мрачно произнесла Мадлен. Неужели нет других свободных стульев? – Как дела?

– Отлично, – ответила Бонни.

Она перекинула косу через белое плечо с россыпью мелких темных родинок. Даже плечо Бонни казалось Мадлен каким-то чуждым.

– Тебе не холодно? – поежилась Мадлен.

На Бонни был топ без рукавов и штаны для занятий йогой.

– Я только что провела занятие по бикрам-йоге.

– Это ведь трудные занятия, верно? – спросила Мадлен. – У тебя свежий вид.

– Я приняла душ, – ответила Бонни. – Но глубинная температура тела у меня по-прежнему высокая.

– Простудишься, – сказала Мадлен.

– Не простужусь, – откликнулась Бонни.

– Простудишься, – повторила Мадлен.

Она почувствовала, что сидящий слева Эд сдерживает смех, и сменила тему:

– Натан не пришел?

– Он работает. Я сказала ему, что вряд ли он много потеряет. Скай так боится выступления, что, пожалуй, спрячется за другими детьми. – Она улыбнулась Мадлен. – Не так, как твоя Хлоя.

– Не так, как моя Хлоя, – согласилась Мадлен.

По крайней мере, вы никогда не заберете от меня Хлою, как забрали Абигейл.

Ей казалось возмутительным, что эта незнакомка знает, что именно ела утром за завтраком ее дочь, а она сама не знает. И хотя Мадлен знала Бонни уже несколько лет и сотни раз вежливо разговаривала с ней, Бонни не казалась ей реальным человеком. Она представлялась Мадлен какой-то карикатурой. Невозможно было вообразить себе, что она делает какие-то обычные вещи. Сердится ли она когда-нибудь? Кричит ли? Хохочет до упаду? Слишком много ест? Слишком много пьет? Зовет кого-нибудь, чтобы принес ей туалетной бумаги? Теряет ключи от машины? Бывает ли она когда-нибудь просто человеческим существом? Она когда-нибудь перестанет говорить этим вкрадчивым мелодичным голосом гуру?

– Сожалею, что Натан не сказал тебе об отмене занятий по математике, – произнесла Бонни.

Не здесь, идиотка. Давай не будем обсуждать семейные дела, когда вокруг нас мамочки с ушками на макушке.

– Я говорила Натану, что нам надо еще много учиться общению, – продолжала Бонни. – Все это в процессе.