Ты нас предал - Елена Безрукова

только к одной женщине — к Наде. Точнее, буду ждать, когда она вернётся. И простит.

— Какой же ты козёл… — прошептала она сквозь слёзы. — Я тебя просто ненавижу. Надеюсь, ты сгниёшь, но так ничего и не дождёшься! — она дёрнула ручку двери на машине и выскочила на улицу. — Пошёл ты на…

Дверь хлопнула, отрезав от меня бранные слова Анфисы, но примерный путь я понял.

Что ж… Так даже лучше.

Розовые очки Анфисы лопнули стёклами внутрь, и она наконец-то поняла, что я не герой её романа и вообще — далёк от образца высокой морали.

Может, я и козёл, только она сама не слышала меня. Я ей никогда ничего не обещал, и попробовать решил быть с ней только ради ребёнка, когда она настояла на том, что оставит его. Но не смог. Что ж мне теперь — изображать из себя благородство и любовь, которой нет? Жить во лжи? Нет уж.

Анфиса улетела, но забыла документы на панели моего автомобиля.

— Да бли-и-ин… — протянул я, снимая их с панели. — Придётся теперь везти их ей… Как она без них-то…

Думая о том, что ещё одной головомойки от бывшей любовницы мне бы не хотелось, чисто машинально открыл её карту и стал листать. Даже не знаю, зачем я стал вчитываться в строчки, меня словно вело какое-то предчувствие.

— Что, мать вашу? — нахмурился я и снова перечитал одну из последних записей.

“...беременность, одна, прервалась на девятой неделе, вследствие чего…”

— Прервалась? — почти смял я эту тетрадь в кулаке, словно она была во всём этом виновата. — Прервалась?! Дрянь такая, а… Ну я тебе сейчас покажу, лгунья!

Небрежно бросил тетрадку на соседнее сиденье, дал по газам и резко вырулил на дорогу. Дождусь её возле дома, и мы поговорим о том, как долго она собиралась водить меня за нос.

ГЛАВА 45

— Анфиса, — позвал я её и вышел из машины.

Девушка как раз добралась до дома и вздрогнула, когда я окликнул её.

— Богдан? — подняла она брови. — Ты что тут делаешь? Зачем ты поехал за мной? Я поняла, что тебя стоит потревожить теперь только после родов.

— Ты забыла у меня в машине свои документы, — сказал я. — Иди, забери.

Анфиса с опаской глянула на меня, но видимо, решила, что я в них не смотрел, и подошла к машине.

— Сядь, пожалуйста, — попросил я её, открыв дверь авто. — Я хочу тебе кое-что сказать ещё.

— Ты недостаточно напел мне о любви к своей Наде?

— Сядь. Пожалуйста, — повторил я с нажимом.

Анфиса села в машину. Я тоже занял своё место и заблокировал двери. Вот теперь мы поговорим.

— Что ты делаешь? — округлила глаза бывшая любовница, которая явно ощущала исходящую от меня энергию опасности.

— Поговорить с тобой хочу, и чтобы ты при этом не сбежала, пока не расскажешь мне всю правду.

— Какую правду? — побелела она. Уже явно догадалась, о чём пойдёт речь. Ведь знает за собой грешок…

Я взял её карту в руки, раскрыл на той самой странице, положил тетрадь ей на колени и тыкнул в строку про прерывание беременности.

— Это что значит? — спросил я.

Анфиса какое-то время просто тупо смотрела в эту строку, а потом её плечи затряслись. Слёзы закапали на колени.

— Речь о…нашем ребёнке? — уточнил я.

— …да.

— И как долго ты собиралась скрывать, что никакого ребёнка больше нет?

— Прости, Богдан… Прости. Я тебя обманывала… — смотрела она на свои колени, сжимая в руках медицинскую карту, которая открыла мне сегодня глаза на всё.

— Бог простит. Сколько ты ещё хотела водить меня за нос? А дальше как? Живот накладной надела бы, как в фильмах?

— Не знаю… — покачала она головой. — Сколько получилось бы. Я…просто хотела иметь возможность хоть иногда с тобой общаться.

— А ещё получить от меня машину, деньги и что-нибудь ещё!

— Это не главное. Всё это не имеет уже для меня значения, — ответила она как-то странно и серьёзно.

Деньги для Анфисы больше не имеют значения? С чего бы вдруг?

Опять враньё очередное.

— Я ребёнка потеряла, — хлюпнула она носом. — А всё из-за тебя!

— Из-за меня? — поднял я брови. — Давай ещё меня вини…

— И-за тебя! — повторила она. — Ты стал твердить о любви к…ней, я стала нервничать, переживать, и у меня случился выкидыш. Но это не самое страшное.

Теперь уже я окинул её внимательным взглядом. Если женщина говорит, что выкидыш — не самое страшное, то что для неё ещё страшнее?

— Я больше не смогу иметь детей вообще и… — продолжила она и запнулась. — Ты дальше не читал?

— Твою карту? Нет, зачем?

— А там написано, что я больна, — тихо сказала она. — У меня рак. Я скоро умру, и…просто хотела провести последние месяцы жизни с тобой.

Сказать, что меня эта новость повергла в шок — ничего не сказать.

Одно дело — злиться на неё за обман, и совсем другое — узнать не только причину прерывания беременности, но и о тяжёлой болезни человека, с которым ты…

Это трудно. Даже если я её не любил.

Такой участи я не желал бы никому.

Я просто не знал, что на это отвечать, и молча смотрел перед собой.

Можно ли продолжать казнить человека в таком состоянии?

Это отчаянный поступок, глупый, но…понятный теперь.

Даже злиться на неё как-то больше и не получалось…

— Прости, что всё так вот… Я хотела тебе сказать правду, но никак не решалась, — сказала она.

— Ну, может, тебя в Израиль отправить, пусть посмотрят диагноз… Может, что-то можно сделать?

— Нельзя, Богдан, нельзя, — вытерла она нос салфетками, которые я достал для неё из бардачка. — Я просто хотела провести эти дни с тобой…

— Ты узнала об этом до того, как мы… Как всё вскрылось о нашей связи?

— Нет. После…

Решил перепроверить информацию и всё-таки полистал карту дальше.

Нет, Анфиса не лгала: там стоял страшный диагноз, который понял даже я без медицинского образования…

Всё понятно.

Но что же теперь с ней делать?

* * *

НАДЕЖДА.

Город у моря. Когда-то в детстве