Зачем я ему? - Алина Ланская

— Привет, ты как нас нашел? — впускаю его в квартиру.

— По паспорту! Никому не нужен?

Беру в руки документ. Машка! Ну хорошо, что принес. Может, она еще там чего уронила?

— Спасибо!

При дневном свете он выглядит не лучше, чем в клубе. Ну разве что волосы чистые… Что у него общего с Ледневым? Он же явно не из их тусовки, хотя и знает всех…

— Слушай, у тебя есть что пожрать? С вечера не ел.

Быстро заливаю воду в чайник. Что у нас в холодильнике? Домработница уехала к родственникам на три недели, так что запас еды резко уменьшился. Хотя… колбаса и сыр есть. Можно сделать бутерброды.

— Порежь колбасу пока, ножи там — показываю рукой на столешницу.

Так, а что у нас с хлебом…

— А-а-а, сука!

Оборачиваюсь на крик и вижу кровь, много крови.

— Что?

— Порезался, бля!

Пока бегала за бинтом и йодом, промывала его пальцы в холодной воде, выяснила, что Даня не выносит крови, не приемлет никакого оружия, никогда не дерется. Да, и бутерброды он не делает. От слова «никогда»…

— Ты вообще готовить не умеешь, что ли? Ну там яичницу или сосиски отварить?

— Нет, не мое это, — бутеры ест так, будто, и правда, сутки не ел…

— А как же ты питаешься?

— Необязательно уметь готовить, чтобы есть.

Это да, логика железная.

— У тебя есть еще что?

— Картошку пожарить?

— Давай.

Чищу картошку и молю бога, чтобы Машка не пришла прямо сейчас. Вот скандалу будет. Даже найденный паспорт не спасет.

— Давно с Никитой знаком?

Бабушка говорила, что мужчину надо сначала накормить, а уже потом спрашивать. Первый голод он точно утолил. Сидит на стуле, развалившись, ноги вытянул, глаза прикрыты.

— Давно, считай с песочницы.

— Ты их всех знаешь, да? Ну там Марину, Воронова, Леху…

— Угу, ты чего хочешь от меня, Варь?

Смотрит на меня цепко так, вот тебе и фрик обдолбанный.

— Расскажи про Марину.

— Зачем? Она тебе не конкурент. Гадость еще не раз сделает, но Никитос никогда с ней не будет.

— Это из-за того, что она сделала в «Утке» год назад?

— Слышала, значит?

— Дань…

— Не мое дело. У Никитоса спроси, но лучше — не спрашивай.

— Ты есть хочешь?

Смотрит на сковородку с картошкой, думает…

— Ладно. Может, успокоишься, но я тебе ничего не говорил. Маринка с детства на нем помешана. Но она ж сестра лучшего друга, так что ни-ни. Айс ее всегда стороной обходил, вот и дообходился…

— Лучшего друга? Я не знала, что…

— Уже нет.

— Так, что случилось?

— Она у них дома дневала и ночевала: то с отцом его контакты налаживала, то с матерью, когда та в городе была. Соседи как-никак… Я думаю, Никитос свалил из родительского дома и купил себе квартиру, только чтобы ее меньше видеть…

— Себе купил? В смысле? Отец подарил?

— Ты вообще ничего не знаешь? Это он сам тебе пусть расскажет.

— Дань!

— Нет, уговор был про Марину… Я покурю?

Вытаскивает сигареты, быстро бегу окно открывать. Машка убьет, если табак учует, терпеть его не может. Прям как Даню.

— Вокруг нее всегда много парней вилось, самых разных, — пускает дым. — Парнишка там был один, уж не знаю, где она с ним познакомилась. Сказала ему, что к ней Айс приставал, даже изнасиловать хотел. Что ей никто не верит, ни родители, ни брат. Мы с Никотосом, Лехой и еще пара парней тогда в «Утке» были. Маринка с нами увязалась, еще каких-то подружек приволокла. И он пришел с друзьями, пять человек… Они пытались ее забрать с собой, типа защитить от «подонков»… Варь, там картошка не горит?

Подскакиваю со стула, точно, запах уже пошел… Быстро сбавляю огонь. Вот это Марина! Хотя не так уж и удивительно, она же мнит себя великим манипулятором.

— А потом?

— Потом драка была. Она кричала, что ее похитить хотят, ну и сцепились. Я такого мочилова не видел. Жестко дрались. Леднев, он же всю жизнь спортом занимается, даже на соревнованиях выступал когда-то. А там была еще пара пацанов, они на улице ждали, с кастетами были и ножами. В общем, Никитос их приложил и того паренька сильно, очень сильно. Пока охрана не растащила, они уже на улице заканчивали.

— Насколько сильно? — кажется, я начинаю вспоминать эту историю. Я ведь слышала ее, только там по-другому немного было.

— Одного почти до смерти. Еле спасли.

— Ник чуть человека не убил? — смотрю на Даню в ужасе. И он так спокойно об этом говорит?!

— Да, не рассчитал. А она стояла рядом и смотрела, как он ради нее других калечит. Могла же остановить, не доводить до такого… Но она улыбалась, Никитос ведь столько лет внимания не обращал, а тут дерется из-за нее. Это не обычная драка была, тот ее приятель, он не простых друзей позвал, там парни в колонии за нападение сидели. Они и знать не знали, кто он, чей он сын… У этого пацана свои планы на Ника были, не такие, как у Маринки… Так что либо ты, либо тебя. Пепельница есть?

Я в ступоре, на автомате встаю, даю Дане блюдце.

— Он, что, хотел Ника убить?

— Ну, как минимум, покалечить, но один-то точно не справился бы…

— А она видела все это и… Я не понимаю, зачем ей надо было стравливать их всех?

— А хрен ее знает. Она же больная на всю голову! Чтобы на нее внимание обратил, типа спас от приставаний. Думала, что Ник просто накостыляет этому парнишке.

Я просто в шоке.

— А дальше что?

— Дальше полиция приехала, скорая. Стали разбираться. Паренек как в сознание пришел, понял, что его развели, и сдал Маринку с потрохами… А Ник в больнице был, сидел и ждал, что с парнем тем будет. Выживет ли. Выжил, но, скорее всего, остался бы к коляске прикованным, если бы не Леднев-старший. Там несколько операций было потом, не у нас, в Германии.

— А Марина, что с ней?

— Да ничего. Родители замяли, сказали, что она ни при чем, парня того деньгами заткнули, а Маринку в Лондон сбагрили.

— А Воронов? Его не было тогда с вами?

— Не было, — усмехается, — сказал потом, что не знал, что Маринка придумала. Но я не верю в это, она всегда им помыкала…

— А Никита?

— Не знаю, не спрашивал. Все изменилось.

Пытаюсь переварить услышанное. Как он это все пережил? А если бы тот парень умер? Зачем она это сделала? На что надеется? Смотрю, как Даня картошку уминает. Ну хоть у кого-то аппетит есть.