Фледлунд - Соня Фрейм

По лицу Эрика запоздало расползается улыбка, Ребекка вторит, но в их глазах растворяется жизнь. Сон обрывается. Это произошло когда-то и стало началом чего-то страшного…

* * *

Киран не хотел жить у Фергюсонов, но другого места пока не было. Ему нужно было восстановиться. Эрик проколол ему на всякий случай антибиотики, но плечо заживало медленно. А в городе его разыскивали. Даже создали какой-то топорный портрет. Наверняка Отто Граммель постарался.

–Вот когда Граммель катит в полицию, те в лепешку расшибаются,– не преминул съязвить на этот счет Эрик.

Бартош лежал в реанимации. Он получил какое-то осложнение после нападения. Почему-то казалось, что, как только он придет в себя, они вернутся в лавку и наладят режим. Он бы помог старику найти хорошего помощника, который заботился бы о нем, когда Киран уедет. Но с каждым днем это ожидание все больше напоминало самообман.

Из хорошего был только его паспорт. Датский вид на жительство действовал до июля, и Киран находился в Европе более чем легально. И может, стоило бы все бросить и уехать, но пока Бартош не придет в себя, он не мог.

Пришлось несколько дней торчать в особняке, и Киран наконец перевидал всех домашних.

Немногословного сухопарого отца, который пожал ему руку за помощь в спасении Дагмар и сказал, что он может оставаться у них сколько захочет. Изящную мать Эрика – даму непонятного возраста с пристрастием к кипенно-белому в одежде. Родители Эрика долгое время оставались загадкой. На деле они оказались абсолютно чужими друг другу людьми, взаимодействующими на основе каких-то негласных обязательств. Дагмар первое время вообще не выходила из комнаты, но потом стала вызывать Кирана на прогулки по саду. Дальше дома она выходить боялась.

У Эрика определенно был разговор с отцом, и оставалось только гадать, узнал ли глава семейства всю правду про резню в бараке. Уже разобравшись немного в этой семье, не оставалось сомнений, что Хенрик подтер бы за Эриком так, что не прикопаешься. Ни отец, ни сын не выглядели обеспокоенными. Как и мать. Они все явно о чем-то договорились, и жизнь для них вернулась в привычную колею. Киран не смел задавать о произошедшем никаких вопросов.

«Молчи»,– словно велело ему все вокруг.

Про пожар в бараке за городом тоже не было никаких новостей. Либо «Плутон», либо «ФЕМА» с этим разобрались.

В глубине души Кирана боролись смешанные чувства. В первую очередь об Эрике. Картина той кровавой расправы над «плутонцами» его не оставляла. Конечно, он спас сестру, принял крайние, но в каком-то ужасном смысле оправданные меры.

Кто бы не сделал то же ради близких? На что пошел бы Киран ради Норы? И сам он разве не размозжил голову Пчеловода за Бартоша? Что он так осуждает?

Это все были вопросы без ответов. Только раз он решился поговорить с Дагмар во время их променада по саду. И то не напрямую, избегая называть вещи своими именами.

–Спишь хорошо?

–Пойдет,– квело пожала она плечами.– Смотрю допоздна аниме, пока не усну. Сама пока не могу. Слишком тихо. Почему-то это страшно.

–Может… надо обратиться к специалисту?

–Ну его… Эрик с отцом тоже предлагали. Но Рудяк прописал какое-то успокоительное… Вроде действует.

–Какое?– с ухнувшим сердцем уточнил Киран.

–«Седоксан» какой-то…– Дагмар даже вытащила пачку из кармана кардигана.– По две в день.

Лекарство было в фирменной упаковке и производства, конечно же, «ФЕМА», но на Морфей не походило. Зная своенравность Рудяка, от него можно было ожидать всего.

–Я из-за него спокойна, как слон.– Губы Дагмар машинально дернулись в улыбке.

–Значит… то, что ты увидела, тебя не беспокоит?– как можно нейтральнее поинтересовался он.

–Что ты имеешь в виду?– вдруг отчетливо спросила она.

–Как… как нам пришлось тебя спасать,– запинаясь, сказал Киран.

Она бесстрастно смотрела вперед, и ветер легко трепал выбившиеся из резинки пряди волос. Лицо было таким бледным, что веснушки выделялись сильнее обычного.

–Я очень рада, что вы меня спасли. Я думала, никто за мной не придет,– очень тихо произнесла она.– Спасибо тебе. И если бы не Эрик, мы бы никогда оттуда не вышли.

Их глаза внезапно встретились, и Киран ясно прочитал в них, что Дагмар помнит все до мельчайших деталей. Но в ее взгляде застыла некая безмолвная просьба.

–Ты мне теперь и вправду как второй старший братец,– вдруг рассмеялась она и поцеловала его в щеку.– С предками не повезло, зато вы с Эриком – лучшие!

После этого она отправилась в дом, а Киран еще некоторое время постоял на террасе. У зимнего сада виднелась изящная фигура Сумире. В своих белых одеждах она напоминала привидение, и было непонятно, стоит ли она там просто так или следит за ними.

Для ребенка, которым Дагмар все еще была, они с Эриком превратились в супергероев. Она не желала копать глубже, и, возможно, была права… Но ее спасители на самом деле были хуже некуда.

Киран – обученный убийца и знал, как это делать даже с пустой головой, хотя теперь тяготился такой жизнью. Из-за Морфея разлом в нем просто стал очевидным. Сейчас приходилось принимать себя по частям и давясь. Но чтобы перестать быть тем плохим человеком, ему нужно было для начала примириться с ним. А ее драгоценный брат не наемник, а мальчик в тяжелой короне. Однако убивал он так же легко, быстро и не колеблясь. Как будто для него это было не в первый раз.

* * *

Еженедельные обследования в «ФЕМА» продолжались. Киран решил ходить туда, пока Бартош не выйдет. Деньги, которые компания ему платила, намеревался отдать старику. Поэтому равнодушно проходил различные тесты, сдавал кровь и говорил с их психотерапевтами, оценивающими что-то в его мозгах. Каждое обследование длилось почти весь день. Один раз Рудяк самолично зашел что-то обсудить с доктором Пироговым, занимавшимся Кираном. Они разглядывали его анализы на мониторе и выглядели заинтригованными.

–Что вы там видите?– не выдержал Киран.

Пирогов быстро скосил глаза на Рудяка, видимо во всем полагаясь на решения шефа. Тот же не стал делать секрета и воодушевленно сообщил:

–Мы видим, что антитела Морфея уже почти сошли на нет, но вы все равно действуете по новым поведенческим паттернам. В тот раз, когда вы пришли звонить из моего кабинета,– с нажимом произнес он, намекая на спасение Дагмар,– я взял у вас пробу, и тестостерон и адреналин, отвечающие за агрессию и возбуждение, зашкаливали. Раньше их показатели были ниже нормы и никак не поднимались, хотя мы стимулировали их. Морфей подавлял их выработку. Сейчас они в норме, сам препарат почти из вас вышел, а вы достигли фантастических результатов с самоконтролем. У нас нет полной истории о ваших гормонах и поведении до Морфея, и, конечно, мы работаем с предположениями, что у вас были эти проблемы, и вы сами отчасти подтвердили гипотезу. Все это пока указывает, что эффект Морфея может быть долговременным. Но вам еще нужно наблюдаться в течение года, чтобы мы могли быть уверены. Морфей сделал вас целостнее и разумнее. Кудесник он! Ну не прекрасно ли?