Простыми словами. Интервью - Ирина Коростышевская

Когда Михаил Валериевич мне сказал, что живет со своими родителями в одном доме, я, признаюсь честно, удивилась. У меня второго такого примера нет.

Это была его идея. Мы с мужем жили на проспекте Ленина, Миша со своей семьей — на Пушкина. Однажды он приехал к нам и сказал: я строю коттедж и хочу, чтобы вы жили со мной. Вы согласны? Я ни на минуту не задумалась, отвечаю: «Хорошо, сынок». Муж, правда, сопротивлялся, не хотел переезжать за город, да и сейчас иногда ворчит, что я уговорила его без его желания. А я отвечаю: «Все правильно, так и должно быть, у нас с тобой единственный ребенок». Вы знаете, на днях я смотрела интересную передачу о любви, и в ней говорилось, что дети, которые рождены в любви и которые всю жизнь получают любовь, вырастают более успешными.

Во времена Мишиного детства вы мечтали о том, кем будет ваш сын, когда вырастет?

Конечно. Как любая мама. Мне хотелось, чтобы он учился в столице, в московском университете или в институте международных отношений. Хотела, чтобы он стал дипломатом. Говорила: «Ты выучишься здесь, в России, получишь диплом, станешь специалистом, а потом поедешь работать за границу». Но как раз во время окончания школы началась перестройка, он поступил в ЧПИ и потихоньку занялся бизнесом. Папа сначала был против, а я поддерживала, как могла. У него не хватало времени на учебу, и мне пришлось помогать ему с рефератами по английскому языку. (Смеется.) Однажды я сказала: «Сынок, уходи из торговли, тебе нужно серьезное дело, надо думать о завтрашнем дне».

Знаете, Наталья Евгеньевна, я всегда считала, что за каждым успешным мужчиной стоит его мама либо любимая женщина, похожая на маму. И вот сейчас я ясно вижу подтверждение своей теории.

Спасибо. А Наталья Петровна Кончаловская? Разве не она сделала своих сыновей такими, какие они есть? Талантливыми, яркими, выдающимися? Недавно я смотрела интересную программу про дольмены. Это такие каменные поселения первобытных людей. Оказывается, они где-то есть у нас на Тургояке, но больше всего их около Черного моря. Так вот, когда я была беременная, мы с мужем отдыхали в Лазаревском, недалеко от Сочи, долго гуляли около одного дольмена, заглядывали внутрь, смотрели, фотографировались. А теперь по телевидению говорят, что эти дольмены дают очень сильную энергетику. Может быть, эта энергетика и перешла в ребенка, который уже был во мне? Миша вечером пришел, я ему рассказала.

А почему вы не позвонили ему сразу же после программы?

Так она же днем была, а днем он мне звонить не разрешает. (Смеется.) Только если что-то срочное или про внуков. Он мне строго сказал, не звонить и за километр не подходить к зданию городской администрации. Он же знает, что его мама обязательно куда-нибудь влезет. (Смеется.) Я всегда говорю то, что думаю, — прямо, в лоб, зато никаких обид в себе не держу. Сын знает это мое качество и иногда сердится: «Мама, ты можешь высказать свое мнение помягче?» А я отвечаю: «Нет, сынок, не могу». Я всю жизнь ему говорю, что родители — это та стена, на которую он всегда может опереться. Друзья могут предать, женщина — разлюбить, и только мама с папой безоговорочно будут на твоей стороне.

А если можно было бы повернуть время вспять, и вам снова двадцать лет, и вы встречаете Михаила, но он не ваш сын. Вы бы в него влюбились?

Безусловно. Это абсолютно мой идеал мужчины. (Улыбается.)

Мне кажется, что у вас с ним такая сильная связь, что вы можете обмениваться мыслями на расстоянии…

Мне тоже так кажется. Вы же видите, что у меня кругом стоят его фотографии. Иногда я подхожу к ним и говорю: «Ты молодец, я так горжусь тобой, город стал красивее, чище — какие газоны, какие дороги, как люди радуются…»

А еще? Что вы говорите еще?

Я говорю: «Сынок, ты — главный подарок всей моей жизни. Хороший ли, плохой, в горе и радости, все равно ты мой ребенок, мой сын, и до конца моих дней ты будешь для меня единственным».26

Впервые увидев меня десять лет тому назад, Александр Федорович Мицуков разложил тогда мою жизнь «по полочкам» так стремительно и ясно, что на протяжении недели после нашей встречи я не могла ни спать, ни разговаривать. Время подтвердило, что он оказался абсолютно прав. К счастью. Поэтому, как только мы придумали, что февральский номер «Миссии» будет посвящен любви и Дню святого Валентина в частности, я позвонила Мицукову и попросила его найти время для интервью.

О чем мы будем разговаривать? — спросил Александр Федорович.

О любви, — ответила я.

Сколько это будет стоить?

Для вас — бесплатно.

Ты хочешь, Ира, чтобы я поверил, что за любовь не надо платить? — рассмеялся в трубку Мицуков.

Но это же не любовь, это же только разговоры о ней, — улыбнулась я в ответ на его шутку.

Поскольку Мицуков относится к тем редким мужчинам, которые не мучают тебя извечным вопросом «Зачем?», а принимают решения сердцем, моих секундных аргументов ему оказалось достаточно, чтобы согласиться.

Что такое любовь, Александр Федорович?

Какая все-таки неприятная тема!

Как так?!

Потому что этим словом чаще всего наносят людям вред. Для чего вообще человек придумал это слово, не понимаю. Я понимаю, что человек должен жить всегда с верой, с надеждой, потому что с верой и с надеждой можно жить, но когда в эту строчку третьим словом ставят «любовь»… За это опасное слово можно спрятать все. Начиная от животных инстинктов и заканчивая завистью и корыстью. Со временем оно вытесняется и заменяется другими: «ненавижу», «убью» или еще что-нибудь.

Однако, люди почему-то всю жизнь ищут именно любовь…

У каждого нормального мужчины есть влечение к женщине, которая ему нравится, как и у каждой нормальной женщины — к мужчине. Но как можно оценить: эти эмоции и влечение — любовь или не любовь? По какой шкале? Как температуру воздуха ее не измеришь. Люблю на 50 баллов, люблю на 100 баллов — так тоже никто не говорит. Есть физиологический инстинкт, который влечет к женщине. Это нормально. Так мы заложены, так спрограммированы, что мы должны быть продолжателями рода. Вот мы и называем влечение любовью. Красивое слово, не спорю. Но почему тогда столько разводов? Почему столько измен?

Действительно, а почему столько разводов и измен?

Да потому что человек вдруг понимает, что нет того чувства, которое должно быть и которое хочется назвать любовью. Некоторые женщины, выйдя замуж, успокаиваются и перестают за собой следить. Ходит в чем попало, ни к чему не стремится — с такими быстро становится скучно. Женщина всегда должна оставаться женщиной. Вот почему, например, какие-то короткие случайные встречи всю жизнь помнятся как любовь? Потому что человек запоминает свои чувства и эмоции, не израсходованные до конца. И у него всегда остается любопытство. Он же не знает, чем бы все это закончилось. «Я люблю этого человека всю жизнь, но я его так больше и не увидела», — говорит женщина. Ну откуда она знает, что это любовь, если никто из нас не знает, что это такое. Слово есть, эмоции есть, слюни текут. А дальше что?