Нимфа - Мишель Яффе

Я убил свою первую женщину. Я принес первую жертву красоте,когда мне было всего пятнадцать. Грязные желания этой женщины оскверняли дары,которыми наделила ее красота, оскверняли ее миловидность и богатство, делали ихиспорченными Она была недостойным пятном на чистом небосводе красоты. Я убил еево имя красоты, и красота вознаградила меня, отдав мне золото этой женщины,столько золота, сколько я никогда прежде не видел.

Но я хотел еще больше золота. Мне было недостаточно. Золотаникогда не бывает достаточно. И до сих пор это так.

Перо остановило свой бег по пергаменту, когда в комнатуввели человека с повязкой на глазах.

— Я ждал вас, — услышал пришедший голос над ухом,когда его усадили в кресло.

— Я думаю, что вы меня ждете с тех пор, как получилимою записку, — улыбнулся он, обнажив два ряда неровных, гнилых зубов.

— Это правда? Вы выяснили, кто такой Феникс? —Голос задрожал от нетерпения.

— Правда, — подтвердил человек с повязкой. —Но мне нужна девушка. Где она? Сандал-Холл обыскали, но ее не нашли.

— В Сандал-Холле множество потайных комнат, их гораздобольше, чем королевские констебли могут отыскать. Я уверен, что она все ещетам. Уютно устроилась в объятиях Криспина. Или между его ног.

— Вы хотите сказать, между ног Феникса? — натянутоуточнил его собеседник. Он услышал сдавленный хрип над ухом, после чего голоснедоверчиво переспросил:

— Значит, граф Сандал и есть Феникс? — Человеккивнул, но голос не унимался: — Докажите.

Человек с повязкой заерзал в кресле и выронил из связанныхрук листок бумаги.

— Я перехватил это сегодня утром возле Сандал-Холла.

Он слышал, как его собеседник нагнулся, поднял листок иразвернул его. Секунду спустя сильная рука впилась посетителю в ухо и резкодернула его вверх.

— Надеюсь, вы понимаете, что я не позволю шутить ссобой? Если вы лжете, я убью эту вашу Софи Чампьон!

— Я и не думал шутить. — Вывернувшись, пришедший выпрямилсяв кресле. — Записка зашифрована. На самом деле здесь написано: «Фениксу:фальшивомонетчики будут перевозить товар через три дня». Лакей должен былдоставить записку лично в руки графу Сандалу.

Атмосфера в комнате накалилась до предела. Кит, вероятно,повинуясь какому-то знаку, обошел вокруг стола и наклонился к хозяину, чтобыполучить приказания. Человек с повязкой напряг слух и смог разобрать тольконесколько слов: «Ускорьте отправку… курьеры… завтра утром на складе». Онпочувствовал на щеке слабый порыв ветра, после чего дверь у него за спинойхлопнула.

— Я подумал, что вы сочтете содержание этой запискипровокационным, — сказал он.

— Ваши мысли интересуют меня постольку, поскольку ониотносятся к смерти Феникса, — раздраженным шепотом отозвался хозяин.

— А вы меня интересуете только в связи с Софи Чампьон.

— Когда вы уничтожите Феникса, получите девчонку. Даюслово.

— А я даю вам свое, — сказал посетитель, неуклюжеподнимаясь из кресла. — Завтра к полудню Феникс будет мертв.

Покинув мастерскую, человек снял повязку с глаз, но не пошелпрогуляться по Стрэнду, как делал это обычно после встречи, а сразу завернул вближайшую приличную таверну, которая попалась ему на пути. Он заказал кружкуэля, отпил несколько глотков и отправился на задний двор, чтобы облегчиться.Обычно он заходил в шесть или семь таверн, пока парень, следящий за ним отсамой мастерской, не напивался и не предоставлял ему возможности скрыться отслежки. Однако на этот раз времени у него было в обрез. Убедившись, что егопреследователь увлеченно играет в азартную игру дартс, он проскользнул впотайную дверь, внешне напоминающую обычную деревянную панель, за которой начиналасьузкая лестница. Спустившись по ней и оказавшись в полной безопасности в глубинелабиринта Пикеринга, человек счистил темный налет с зубов, отлепил фальшивыйшрам со лба и сбросил узкий, поношенный камзол, который всегда надевал на этивстречи. Полностью переодевшись и спрятав предметы маскарадного костюма вкорзине со свечами, Криспин вздохнул с облегчением. Это перевоплощение давалосьему с огромным трудом и требовало величайшего самообладания, но теперь делопочти закончено.

Криспин шел по лабиринту тоннелей, тихонько улыбаясь самомусебе. Он добился своего, узнал, кто пытается причинить вред Софи и уничтожитьФеникса и почему. Более того, ему удалось заставить фальшивомонетчиков изменитьпланы, играть по его схеме, давая ему возможность встретить их во всеоружии.Выйдя из потайного хода на задний двор другой таверны, он вскочил в седлоФортуны и направился в Сандал-Холл. По дороге он легкомысленно решил, чтоосталось всего лишь перевезти Софи в безопасное место, а затем захлопнутьловушку.

Однако сделать это оказалось не так просто, как он думал.

Фортуна и ее всадник были уже рядом с Сандал-Холлом, как развозле того проулка, где сбросили с лошади лорда Гросгрейна, когда на их путивдруг возник сомнительного вида субъект и ухватился за поводья лошади.

— Вы граф Сандал? — спросил он, прикрывая ладоньюглаза от света закатного солнца.

— А вы кто такой?

— Один джентльмен хочет поговорить с вами. Он вонтам. — Оборванец показал рукой в проулок. Он велел мне дождаться вас здесьи проводить к нему.

— Как его зовут?

— Он не назвал своего имени. Просто велел передать егопросьбу.

— А что, что если я откажусь слезть с лошади и пойти кнему на встречу?

— Он ничего не сказал, только дал вот это. —Оборванец проворно вынул из рукава длинный кинжал, лезвие которого яркоблеснуло на солнце.

— Вы собираетесь использовать его против меня илипротив моей лошади? — учтиво осведомился Криспин.

— Против лошади, — признался тот.

Криспину понравился разумный ответ оборванца, и он решилотложить возвращение домой. Поэтому вместо того, чтобы пришпорить Фортуну исмять ею незнакомца, Криспин спокойно слез с лошади, шепнул ей что-то на ухо идвинулся за провожатым.

— Ее не нужно стеречь, — бросил он на ходу. —Она сама найдет дорогу домой. — С этими словами он кивнул оборванцу искрылся в проулке.

Проулок оказался настолько узким, что в некоторых местахКриспину приходилось идти боком, чтобы не испачкать камзол о стены. Здесь былотемно и пахло сыростью, по стенам пробегали странные тени, одним словом, местобыло мрачное и неприятное. Криспин шел вперед медленно, положив руку на эфесшпаги, но никакого предчувствия опасности у него не было. Напротив, несмотря настранный способ приглашения и неуютное место назначенной встречи, Криспинпребывал в полном спокойствии.