Левиафан - Дэвид Линн Гоулмон

— Черт побери, где же ты? — произнес Джефферсон, зажмурившись в раздумье.

В море рядом с «Миссури» «Левиафан» снова разогнался до семидесяти пяти узлов, целя прямо в нос американской лодки. И вдруг его корпус прошили глухие удары. Звуки были слабенькие, но после безмолвия предыдущих атак странный шум казался громче артиллерийской канонады. Сонар BQQ уловил также и другой звук, когда колоссальная субмарина пошла на сближение — звук воды, рассекаемой иззубренной поверхностью.

— Капитан, есть звуки вроде пистолетной стрельбы и что-то еще в тысяче ярдов по правому борту!

— Иззи, наводи на этот шум и стреляй!

В центре управления «Левиафана» Сэмюэльс был готов неохотно объявить о возможности столкновения в последний раз, для последней мишени.

— Коммандер, мы издаем шум. Пока не могу сказать, где именно, но звук исходит из «Левиафана». — Оператор прижал наушники ладонями и напряженно вслушивался. — Торпеды в воде… четыре рыбки… американские «Марки сорок восьмые»… активизировались, как только покинули аппараты. Торпеды захватили «Левиафан»!

— Коммандер, кто-то стрелял на борту. Это явно сказалось на нашей невидимости!

Отклика с вспомогательного поста управления в капитанском пункте у основания боевой рубки не последовало. Сэмюэльс понял, что действовать придется ему.

— Руль круто направо, полный вперед, погружение на тысячу футов! — проговорил Сэмюэльс как можно спокойнее. — Выпустить контрмеры!

Александрия услышала выстрелы откуда-то снизу. И закрыла глаза, когда «Левиафан» начал менять курс, начав борьбу с собственными эмоциями, когда головная боль вдруг снова оказалась под контролем. Ей незачем связываться с центром управления, Сэмюэльс наверняка сделает все, что нужно. Ее чувства перестали воспринимать вообще что-либо, кроме сожаления о содеянном.

Встав, она начала неловко спускаться с подиума. Споткнулась, но удержалась на ногах и медленно двинулась к большому круглому иллюминатору. Втуне пыталась улыбнуться, теперь вдруг сообразив, что это Вирджиния и ее люди из группы «Событие» выдали их местонахождение. И покивала, когда «Левиафан» бросился в бегство ради спасения. «Левиафан» маневрировал, «Дом восходящего солнца» дошел до волнующей кульминации, а она врезалась в стекло. Съехав на пол, Александрия закрыла глаза, и тело ее обмякло. Погружаясь в беспамятство, она подумала, что ощутила движение внутри собственной головы. И прежде чем потерять сознание окончательно, на миг задумалась, а не безумна ли она на самом деле?

«Левиафан» шел в глубину. Одна из торпед «Марк-48» засекла звук стремительно движущейся подлодки. Каждый поворот ее гигантских горизонтальных и вертикальных рулей заставлял воду бурлить, пока «Марк-48» не оборвала свой тонкий проводок управления, а колоссальная подлодка не сделала резкий поворот направо. Торпеда видела и держала на прицеле зазубрившиеся края титановых накладок горизонтальных рулей, погнувшихся при таране. Первая и вторая торпеды потеряли контакт, когда гигантская субмарина нырнула под термальный слой, увязавшись за пузырящимися, исходящими пеной жестянками, выброшенными с кормы «Левиафана». Однако последние две американские торпеды без ведома людей на борту гигантской субмарины оказались под большим обломком одной из уничтоженных китайских «Акул», стремительно погружавшихся на дно. Первая «Марк-48» повернула вниз, к палубе «Левиафана», врезавшись в ее вертикальные пусковые шахты прямо по носу от боевой рубки. Вторая вскользь задела его левый борт, потом, отскочив, ушла прямо под него и взорвалась под машинным отделением кормовой части «Левиафана». Колоссальная субмарина дернулась — сперва вниз, потом вверх и даже изогнулась посередине на пять градусов.

Экипаж швыряло в креслах туда-сюда. Из тысяч пробоин забили фонтаны воды. Теплодинамический двигатель заглох, оповестив об этом визгливой сиреной весь корабль. На четырех ядерных реакторах были аварийно сброшены стержни защиты, мгновенно заглушив их.

Когда труд всей ее жизни содрогнулся вокруг нее, веки Александрии затрепетали и поднялись. Она попыталась встать с покрытой ковролином палубы, не смогла, попыталась снова и наконец вскарабкалась на ноги. Медленно утерла кровь с губ и поняла, что кровь текла из ушей. Вскарабкалась на кресло и ударила по клавише интеркома:

— Доклад, мистер Сэмюэльс!

— Мы все еще собираем сведения, капитан. Силовые установки заглушены, и мы уже перешли на питание от батарей. Есть предварительные рапорты о жертвах в машинном и трех из шести оружейных отсеков. В машинном — пробоина в корпусе, о масштабах повреждения пока не докладывали. Корпус при наших собственных таранах получил такие повреждения, что нас, должно быть, обнаружил неприятельский сонар. Мы не можем отремонтировать носовые рули, как и повреждения люков пусковых шахт, пока не зайдем в сухой док.

— Прекрасно, дайте «Левиафану» выйти из пролива, потом уходите в глубину; три тысячи футов сойдет. Пока что проложите курс к острову Сабу. Воспользуемся глубоководным термоклином,[16]чтобы замаскировать свой шум.

— Есть, капитан, остров Сабу.

Александрия выпрямилась, потом решила, что настало время отправиться повидать, как там Комптон и остальные, а заодно поблагодарить за неожиданные действия, на которые она считала их неспособными. Утирая кровь, стекавшую из левого уха по щеке, в глубине души она понимала, что благодарна им за свой — и «Левиафана» — самый первый промах.

Корабль ВМФ США «Миссури»

(SSN-780)

Капитан Джефферсон находился в кабинке гидроакустика, слушая звук сонара через наушники. Потом тряхнул головой:

— Я не уверен, капитан, пока не прокручу запись еще разок, но, по-моему, мы по ней попали. Взрывы слишком далеко, чтобы наша рыбка врезалась в обломки «Акул». После этого мы поймали высокоскоростной писк, уходящий из пролива точно на юг. Может, мы и не потопили эту лодку, но какие-то повреждения ее корпусу причинили. Мы ранили ее, — сказал старший гидроакустик. — Должно быть, «Марк сорок восьмые» после обрыва проводов зацепились за какие-то предыдущие повреждения ее корпуса. Вот мы и слышали это и повреждения, причиненные нами.

Сняв наушники, Джефферсон поглядел на первого помощника Иззерингхаузена, после чего снова оглядел троих гидроакустиков.

— Как только записи сонара будут изучены, сможете найти ее снова?

— Если только они не уйдут в сухой док — что бы это ни было, — да, капитан, мы ее найдем.

— Слушай, Иззи, последние минут двадцать ничего не происходит. Давай на поверхность и поищи выживших. Я хочу убраться из этой долины смерти, как только можно будет сделать это с чистой совестью. Когда всплывем, надо звякнуть домой и доложить об этом бардаке. И надеяться, что нам пришлют подмогу.