Опомнись, Филомена! - Татьяна Коростышевская

– Мы тренировались, ваша безмятежность, придворная жизнь слишком малоподвижна.

Бьянка согласно кивала, потупив взор. Маркизета синьору Копальди нравилась, она была гораздо ярче и живее подруги. Сейчас она казалась слишком бледной, зябко дрожала, придерживая у горла ворот плаща. В душную летнюю ночь это было несколько странно.

– Умоляю, – ворковала Паола, – не сообщайте о нашем проступке главной фрейлине да Риальто.

– Тем более что визит к Филомене планировался тайным, – пробормотал Чезаре. – Не дворец, а проходной двор.

– Тем более, – разнеслось строго, – что донна да Риальто сама об этом узнала.

Маура появилась на лестничном пролете, запахивая полы шелкового ночного халата.

– Ваша серенити, синьор Копальди. – Она кивнула, отчего ее белокурые локоны рассыпались по плечам. – Синьорины, извольте проследовать ко мне.

Донна Раффаэле прожгла начальницу злым взглядом, Бьянка пошатнулась. Артуро вертел головой из стороны в сторону. Донна да Риальто находилась выше на пол-лестничных пролета, фрейлины ниже, наблюдать за всеми одновременно не получалось. Чезаре, кажется, собирался сбежать. Вдруг из коридора второго этажа послышался грохот.

– Это в спальне Филомены! – вскрикнула Маура, и каблучки ее ночных туфель отбили дробь по паркету.

Чезаре преодолел оставшиеся ступени в два прыжка. Артуро ринулся за ним, слыша позади быстрые шаги донны Раффаэле.

Дверь изумрудной спальни была распахнута. Дож вбежал в нее первым, оттеснив на пороге донну да Риальто.

Под ногой Артуро хрустнул черепок разбитой вазы. Комната была разгромлена. Филомена стояла на кровати, прижимаясь спиной к стене, а на полу возились, сцепившись в смертельной схватке, двое мужчин.

– Пожалуйста! – закричала догаресса. – Они убьют друг друга!

Его серенити дерущихся проигнорировал. Он подхватил супругу на руки и понес из спальни.

– Артуро, где гвардейцы, черт их дери?

– Не нужно стражи! – Филомена болтала в воздухе ногами. – Артуро! Нет! Чезаре, отпусти меня! Кракен тебя раздери, болван, отпусти князя! Князь, прекратите!

Синьор Копальди с некоторым усилием узнал в одном из дерущихся экселленсе. Дож перебросил супругу на плечо и развернулся. Ему тоже стало любопытно.

– Ваше сиятельство! – радостно воскликнул он. – Какая неожиданная и приятная встреча!

– Стронцо Чезаре! – Филомена болталась вниз головой, ее волосы подметали пол. – Немедленно поставь меня на ноги! Это неприлично.

Дож подчинился.

– Значит, дражайшая супруга, так ты исполняешь свой зарок? – Он оскалился, наклонился к дерущимся и с усилием растащил их, держа за волосы.

Второй мужчина был громадным бородачом, огненно-рыжим, с безумными синими глазами. Синьор Копальди расчетливо обхватил его мощные плечи, удерживая от драки. Дож помог подняться князю. Тот, оказавшись на ногах, пошатнулся и оперся о столбик кровати. Маура скользнула ближе к догарессе. Паола с Бьянкой стояли в дверях.

– Итак, – начал Чезаре, обведя всех собравшихся тяжелым взглядом, – я требую объяснений.

– Ваша безмятежность, – звонко сказала догаресса, – позвольте представить вам синьора Филомена Саламандер-Арденте.

Она осторожно, чтоб не наступить босой ногой на осколки, пересекла комнату и взяла громилу за руку.

– Поклонись зятю, болван.

Этот едва слышный шепот разобрал лишь тот, к кому он был обращен, и Артуро, стоявший ближе всех.

Капитан кивнул:

– Ваша серенити, прошу извинить мне это вторжение. Я прибыл в Аквадорату после заката, новость о браке сестры настигла меня в портовой таверне…

– Лишние подробности, – перебил дож. – Зачем вы притащили в спальню догарессы его сиятельство?

– Позвольте объяснить мне, – прошелестел экселленсе.

– Уж будьте любезны.

– До меня дошли слухи, что на донну догарессу готовится покушение…

Речь князя прервал шум в коридоре. Синьору Копальди пришлось выйти, чтоб сообщить гвардейцам, что все в порядке, но они, нерадивые охранники, будут строго наказаны. А также чтоб велеть горничным зажечь свет в смежных покоях и принести туда вина и закусок, а слугам – прибрать в спальне.

– Перемещаемся, – решил его серенити и вышел в коридор, схватив за руку жену.

Они расположились в янтарной гостиной, заняв стоящие полукругом у камина кресла. Причем и донна Паола, и донна Бьянка тоже решили присутствовать. Донна да Риальто, отчего-то утратившая свою обычную властность, ничего на это не возразила. Она не отрывала взгляда от синьора Саламандер-Арденте, и этот взгляд был полон ужаса. С некоторым неудовольствием Артуро заметил, что еще одна синьорина смотрела на рыжего моряка. Это была маркизета Сальваторе.

– Итак, – сказал дож, когда слуги сервировали низкие столики вином и закусками и удалились, – начнем с самого начала. Князь Мадичи, до вас дошли слухи, и вы отправились к моей жене.

– Всего лишь с желанием уберечь ее серенити от беды. – Экселленсе прижал к груди белые ладони. – Я существо ночное, и отдежурить до рассвета у окна серениссимы не составит мне труда. И представьте мое праведное возмущение, когда ваш, тишайший Муэрто, родственник…

– Ты карабкался по стене, – перебил капитан. – Когда я пытался привести в чувство оболваненных стражников в караулке, ты лез в окно Филомены!

– Артуро, допроси гвардейцев! – скомандовал Чезаре. – Не сейчас, успеется. Продолжай, дорогой шурин. Неужели ты полез следом?

– Разумеется! – Сквозь бороду блеснули крепкие зубы. – По этим дурацким лианам, что оплетают фронтон. И был достаточно расторопен, чтоб кровосос не успел вонзить клыки…

– Рыбья кровь! – взвился экселленсе. – Соображай, с кем говоришь!

– Простите моего родственника, ваше сиятельство, – хихикнул дож. – Островитяне – ребята простые, они вряд ли могут себе вообразить, что где-то представители вашего вида могут являться почетными гражданами, достойными патрициями и аристократами. Я ведь прав, Филомен?

– Правы, – кивнул моряк. – Мне не стоит тыкать именно этому кровососу? Потому что, если существо сосет кровь, оно кровосос.

– А ты наглец!

– Не поспоришь, – согласился синьор Саламандер-Арденте. – Теперь, когда мы выяснили, кем являемся, может, объяснишь, что собирался делать в спальне приличной девушки, то есть благонравной синьоры? Филомена, ты ведь благонравна?

Догаресса заверила, что сверх всякой меры.

– Мне послышалось, что серениссима зовет на помощь, – сказал экселленсе.

Все посмотрели на Филомену, та пожала плечами.

– Иногда я говорю во сне. Синьоры, час поздний, мне кажется, мы могли бы закончить нашу беседу. Его сиятельство ошибся, мой брат тоже, а супруг не так понял обоих.