Кочевник - Сергей Алексеевич Ковалев

Из временно занятой казармы автомобильного батальона высыпали «уланы». В постсоветском Казахстане так называли скаутов, принявших эстафету у обычных пионеров. Новая страна, значит, и привычные названия должны иметь национальный колорит. А на войне, какой бы она ни была, полномасштабной или партизанской, с короткими набегами, хороши все средства. Что танки, что «уланы», главное использовать их правильно.

Наблюдая, как пацаны на тренировке обращаются с оружием, Иргаш был доволен. Не зря на них тратится много времени. И в бою они уже себя пару раз показали хорошо. Благодаря им несколько караванов взяли малой кровью. Точнее, совсем бескровно с их стороны, чего не скажешь о караванщиках. Мало кто ожидает от подростков, одетых в рванину, каких-либо предосудительных действий, кроме попрошайничества. И зря. Крови они не боятся совершенно и убивают с удовольствием. Волчат нужно воспитывать правильно с детства, чтобы они выросли настоящими волками, а не домашними собаками.

Кстати, о зверье. С их приездом в Отар нападения животных прекратились. Они успели прибыть вовремя и оказать помощь Танкисту. Но почему звери перестали нападать по ночам и только воют где-то рядом с гарнизоном, непонятно. Может, действительно причиной луговской пацан, как утверждает младший брат. Поверить в это безоговорочно мешала некоторая осторожность. Сначала нужно проверить досконально, так ли сильны его способности, иначе все чревато разочарованием. Иргашу обломы не нравятся. Вот пока пусть походит в сопровождении специального человека, а там поглядим, как далеко можно строить планы с участием этого ребенка.

Перекрывая монотонный стук дизельного генератора, от которого заряжались аккумуляторы, послышался звук запустившегося двигателя. Вот и еще один танк завели, молодцы механики. Теперь можно повоевать.

– Бабу бы, – Ахмед зевнул и потянулся. Пока заживали ноги, он измаялся от скуки, заняться в пустом гарнизоне нечем. Оставалось сидеть в КШМ и смотреть, как связист терзает рацию, пытаясь вызвать «шишигу», которой давно уже следовало их догнать, и монотонно бубнит в микрофон, постоянно повторяя позывной.

– Ты сейчас язык разминал слогами или изъявил какое-то желание? – саркастически поинтересовался Иргаш у брата.

– Ага. Желание. Бабу хочу. Мягкую, теплую, необязательно ласковую. Пусть брыкается, как кобылка, а я ее буду объезжать. Ух… – Ахмед мечтательно поднял глаза к потолку и сжал кулак. – Щас бы вот так взять ее за патлы…

– Не распаляйся напрасно, братец. Накрутишь сейчас себя, потом будет сложней обуздать неудовлетворенное желание.

– Я знаю. – Ахмед печально вздохнул.

«…Бэйвэй сы ши сань ду, сань ши фэнь, сы ши эр мяо…» – незнакомый голос ворвался в кунг громким неожиданным звуком, и вздрогнули все, кто тут находился.

– Сука! Напугал! – дернулся Ахмед.

– Что это было? – Иргаш повернулся к связисту. Тот замотал головой.

– Я не знаю, шеф. Попробовал сменить частоту, подумал, вдруг Амангельды или Ибрай сбили настройку, хотел уже их вызывать, а тут эта передача.

– Вроде китайский. Кто-нибудь знает китайский? Нет? Ну и хрен с ним. Китай рядом, видать и зацепили. Значит и там кто-то выжил. Ладно. Продолжай вызывать Амангельды. – Иргаш вышел из КШМ и пошел пить чай, у Адыла уже должно быть все готово.

Бетонный забор Шал перемахнул в сумерках. Пока все шло по плану: изначальной целью как раз и было до темноты оказаться за относительно безопасной оградой. Хотя кто его знает, может ли забор сулить безопасность там, где и ночью нет спокойствия. Въехав вчера вечером на станцию и спрятав автомобиль среди домов на окраине поселка, Шал завалился спать. Только сон продолжался недолго, ночью кто-то ходил вокруг машины, урчал, выл и царапал обшивку кунга. Прекратилось все с первыми лучами солнца, словно и не было ничего. Поэтому если кто-то выходит на охоту в темноте, лучше иметь возможность использовать брошенные строения в качестве укрытий и переждать ночь до утра. Будет день, будет пища, говорили в прошлом, и не всегда это касалось именно еды. За ночь нужно найти место, где днем можно спокойно отлежаться, изнутри наблюдая за действиями Иргашева воинства. Может, и удастся выяснить, где находится Мейрам.

Но что дальше? С утра проверял, бензин плещется на дне бака, топлива в «шишиге» на обратный путь уже не хватит. Выдержит ли мальчишка дальний пеший переход, вот в чем вопрос. Остается, как и Лемке, надеяться на поезд, когда тот пойдет назад в Шымкент. Нужно только убраться подальше от Отара, на безопасное расстояние, когда Иргаш, обнаружив пропажу, начнет рвать и метать…

Пазл сложился неожиданно, и Шал даже остановился от осознания простоты гипотезы. Поезд ушел в мертвый город за призрачным сокровищем из прошлого. Проследовал Луговой, Отар, и на обеих этих станциях оказывались люди Иргаша. Снова двойное совпадение, что в последнее время преследуют с завидным постоянством? По всему выходит, что Иргаш будет ждать состав, идущий обратно в Шымкент по этому перегону и груженый полезным имуществом, именно здесь. Вряд ли он упустит момент, чтобы не наложить руки на добро Каганата. По крайней мере, Шал сделал бы именно так. Неужели старый и опытный чекист Лемке не просчитал эту ситуацию? Или наоборот, и как положено в органах госбезопасности, не трубит об этом на каждом повороте, а рвется поскорее вернуться на поезд? Тогда в Луговой определенно придется возвращаться пешком.

Стемнело быстро, и свет костра где-то рядом с казармами был заметен издалека. Вспомнилось, как поступали цыгане, когда воровали лошадей или коров, и чтобы не громыхать сапогами по старому асфальту гарнизона, обернул обувь тряпками для соблюдения тишины. Уже приходилось посещать пустые поселки, и он прекрасно знал, что звук шагов хорошо отражается от брошенных строений. Автомату тоже пришлось добавить бесшумности, от греха подальше обмотав позвякивающие антабки ремня лентами ткани, чтобы не привлекать внимания лишним шумом.

Легкий ветер с горы подхватил где-то аромат готовящейся еды и разнес по округе. Ну да, время ужина. Вроде и поел перед выходом, но что-то снова захотелось. Слишком вкусно пахло мясным варевом, а питаться всухомятку надоело, желудок требовал горячей пищи. Взятый про запас кусок мяса решил сейчас не трогать, а то днем нечего будет есть. Если на него так влияет этот запах, не привлечет ли он еще кого не надо? А пусть даже и привлечет. Надо посмотреть, кто тут шастает по ночам и как ведут себя в таких случаях нукеры Иргаша. Только место нужно найти побезопасней, где-нибудь на галерке, чтобы самого раньше времени не схарчили.

Ночь выдалась безлунная, но глаза уже привыкли к темноте, и казалось, что именно яркая лента Млечного пути в черном небе дает достаточно рассеянного света, позволяя передвигаться более-менее быстро, а не на ощупь. Тихонько шелестя травой вдоль бетонного забора, Шал, крадучись, добрался до казарм, прислушиваясь к посторонним звукам, еле различаемым среди невероятно громкого стрекота ночных насекомых. Из темноты выплыл в свете костра силуэт тентованного «Урала», перегораживавшего пространство между двумя рядами зданий по обеим сторонам аллеи. Присмотревшись, увидел рядом угловатую махину «Кобры», похожую на гроб и дополнявшую линию временной фортификационной ограды. Людей с этой стороны не оказалось, слышен только неясный гомон, и Шал, растянувшись на теплом асфальте, осторожно заполз под грузовик. С другого торца зданий также стояла защитная стена из техники. Эдакий своеобразный «вагенбург», как назывались в прошлом передвижные укрепления из повозок. В сообразительности Иргашу, или кто это придумал из его подручных, не откажешь, молодцы, одним словом. Не стали заморачиваться охраной открытых площадей, а организовали себе защитный периметр.