Прем Сагар - Лаллу Джи Лал

создатель и от всех скорбей он врачеватель. Когда и кто во всей вселенной мог бы устоять, вступив с ним во вражду? Кто говорил, те чем же пострадали? Теперь-то на твою лишь голову бесчестье пало. Ведь сказано: „У всех: у наров, у богов, у муни есть один обычай: руководится каждый выгодой своей“. Есть разные на свете люди, и каждый говорит для выгоды своей. Поэтому-то человеку надлежит не следовать чужим советам, и прежде чем за дело взяться, взвесить выгоду свою, урон. Ты не подумал прежде, чем то дело сделать. Теперь тебе нигде во всей вселенной не спастись. Кто со шри Кришной во вражду вступил, тот долго никогда не жил. Куда бы ни бежал он, смерть всюду настигала. Мне не охота умирать из-за того, что я тебе защиту дам: ведь всем на свете жизнь своя мила».

Махарадж! Когда Акрур дал Шатадханве столь суровую сухую отповедь, то тот, отчаявшись, оставил всю надежду на спасенье, оставил камень у Акрура джи, сам сел на колесницу, поспешил покинуть город, и бежал. А вслед за ним на колеснице мчались и шри Кришна с Баларамом джи. На расстоянии ста йоджана они его настигли. Услышав шум их колесницы, Шатадханва в ужасе тут с колесницы соскочил и бросился в Митхилапур[392].

Господь, увидев Шатадханву, в гневе повелел сударшанчакре[393]: «Не медля отруби ты Шатадханве голову». И, повинуяся велению господа, сударшанчакра вмиг, без промедленья полетел и голову отсек ему. Тогда шри Кришначандра подошел к нему и камень стал искать, но не нашел. Тогда сказал он Баладеву джи: «Братец! Убили Шатадханву, камня не нашли». Баларам джи сказал: «Брат! Тем камнем завладел какой-нибудь великий муж, он не принес его и нам не показал. Но камень тот ведь никому не скрыть. Увидишь, не у одного, то у другого мы его найдем».

Сказав так, Баладев джи обратился вновь к шри Кришначандре: «Брат! Теперь ты отправляйся в Дварку, а я отправлюся на поиски за камнем. Когда найду, вернуся с ним»“.

Рассказав это сказанье, шри Шукадева джи сказал царю Парикшиту: „Махарадж! Шри Кришначандра, корень радости, убивши Шатадханву, отправился сам в Дварку, а Баларам, обитель счастья, отправился искать тот камень. Обыскивая страны, города и села, Баладев джи ехал, ехал и приблизился к Айодхьяпури[394]. Узнав о приближении его, айодхский царь Дурйодхана сам бросился ему навстречу. Он вышел за город и встретил Баларама и сам поднес ему дары. Потом велел устлать дорогу шелковым ковром и проводил его в свой собственный дворец. Там посадил его на трон и, оказав ему смиренно всяческие почести, он угостил его. Потом, сложивши поднятые руки и склонив главу, он встал и со смирением великим молвил: «О милосердья океан! Благоволи сказать, чему обязаны все мы твоим прибытием сюда».

Махарадж! Баладева джи, увидев искренность его приязни, сам с радостью открыл ему всю тайну поисков своих. Выслушав его, могучий царь Дурйодхана сказал: «Владыка! Камень тот, верь мне, ни у кого не может скрыться. Рано ль, поздно ль, сам он обнаружится». Сказав так, он, сложивши поднятые руки, молвил: «О, милосердый к бедным! Великое то счастье для меня, что, оставаясь дома здесь, сподобился тебя узреть я и смыл свои грехи за множество рождений! Теперь ты сделай милость и благоволи исполнить задушевное желание раба. Останься ненадолго здесь, возьми меня в ученики и обучи борьбе с дубиной, и получи ты славу в мире». Махарадж! Услышав это от Дурйодханы, шри Баларам джи сделался его учителем и, ненадолго там остановившись, обучил его борьбе с дубиной. Он обыскал весь город. Но камня там не оказалось. И скоро после возвращения шри Кришны джи и Баларам джи прибыл в Дварку. Тогда шри Кришна джи, собрав всех ядавов и Сатраджита из масла вынув, предал труп огню. Костер тот погребальный он зажег своей рукой.

Когда шри Кришна джи закончил совершение обрядов погребальных, тогда Акрур и Критаварма, посовещавшись меж собой, пришли к шри Кришне джи. Наедине они ему тот камень показали и сказали: «Махарадж! Все ядавы в нечестье впали, и майя всех их ослепила. Уж перестали думать, помнить о тебе: ослеплены богатством все. И ежели б теперь какое бедствие пришлось им пережить, то будут господу они усерднее служить. А посему покинем град мы, возьмем сей камень[395] и бежим. Когда же мы заставим ядавов всех вспомнить о тебе и почитать тебя, то мы опять вернемся в Дварку». Сказавши так, Акрур и Критаварма со своими семьями бежали в полночь вдруг из Дварки, с ведома шри Кришны джи, в такой великой тайне, что не узнал никто, куда они бежали. Едва зажглась заря, по городу разнесся слух, что в полночь шри Акрур и Критаварма с семьями своими неведомо куда бежали, и неизвестно, что случилось с ними“.

Рассказав это сказанье, шри Шукадева джи продолжал: „Махарадж! Меж тем как в Дварке в каждом доме шли об этом разговоры, Акрур отправился сперва в Праяг, велел себя побрить и искупался там в Трибени[396]. Потом он роздал множество даров и сделал много добрых дел, соорудил там лестницу во имя Хари и отправился с семьею в Гайю[397]. Расположившись там на берегу реки Пхалгу[398], он совершил поминовенье предков по правилам священных шастр и, угостив всех брахманов священной Гайи, роздал множество даров. Потом он, посетив Гададхара[399], оставил Гайю и прибыл в Кашипури. Узнавши о прибытии его, цари соседних стран все прибыли туда и, встретив здесь Акрура джи, дары ему там предложили. И, принеся там жертву, раздав множество даров, свершая подвиги и пост, Акрур остался там“.

Так протекло немного времени, и шри Мурари, благодетель верных, решив в душе своей призвать Акрура джи, сам к Балараму джи пришел и так сказал: «Мой брат! Теперь благоволи послать народу этому изрядную толику бедствий и заставь их вновь призвать Акрура джи». И Баладев джи сказал: «Махарадж! Благоволи же сделать все согласно с совестью своей, благоволи дать радость праведным». Когда слова такие здесь сошли с уст Баларама джи, шри Кришначандра такое чудо сотворил, что в Дварке в каждом доме распространилися вдруг всякие болезни, горячка, лихорадка, эпилепсия, чахотка, лишаи, чесотка, боли головные, проказа и слоновая проказа, водянка, фистула, тимпанит, понос, запор, рези в животе, колика, кашель, семиплегия, паралич, тиф и множество других болезней.

И сверх того четыре месяца уж не было дождя. От этого в том городе