Дарители. Книга 5. Сердце бури - Екатерина Соболь

Он неопределенно махнул рукой в сторону Генри, глядя на него так, будто ничего лучше в своей жизни не видел. Генри положил руку ему на плечо.

– Ты меня выдумал, – сказал он, потому что знал: именно это и нужно сказать. – Но это же не значит, что я не настоящий. Пиши дальше, ладно? Выдумай мне какие-нибудь еще приключения, только чтоб я в них не умер. И чтобы было весело.

– Сделаю, – слабым голосом проговорил Олдус и вдруг улыбнулся, схватив себя за голову обеими руками. – С ума сойти! Я никогда не думал, что способен такое придумать!

– Жизнь полна сюрпризов, – сказал Генри, на секунду даже пожалев, что тут нет Эдварда: тот опять сделал бы такое лицо, будто собирается запомнить его великую мысль навечно.

Он уже собирался уйти, но Олдус остановил его, тронув за рукав.

– У тебя даже медальон такой же, как у меня, – пробормотал он. – Ну конечно, я же сам тебя выдумал.

Генри проследил за взглядом Олдуса и понял, что старинный медальон, подарок Странника, выбился из-под рубашки, пока он лез в окно посланника на первом этаже. Так вот почему медальон показался знакомым: он видел такой же на шее Олдуса.

– Я еще даже не знаю, что ты, по сюжету, в этом медальоне носишь, – завороженно пробормотал Олдус.

– Ничего, он пустой.

– О, они никогда не бывают пустыми. В моем, например, волосы жены и сына, а предки вставляли в свои портреты членов семьи, – покачал головой Олдус. – Это медальон-защитник, символ связи человека с его близкими. – Он вздохнул, и этот вздох был полон решимости. – Ладно, я сам придумаю, что ты там хранишь.

Генри одобрительно хлопнул Олдуса по спине и пошел к двери. Олдус еще несколько секунд смотрел ему вслед, а потом помчался в соседнюю комнату. Перед тем как выйти в коридор, Генри услышал взбудораженный возглас:

– Милая, ты была права, я все придумал! Прости! Я не сумасшедший! У нас все будет хорошо!

Генри рассмеялся и пошел дальше. Выйти он собирался, как положено: через дверь.

Он побродил по городу, стараясь запомнить каждую деталь, но, судя по всему, Странник был прав: сил у него было – кот наплакал. Через полчаса Генри устал так, будто весь день таскал камни, и поплелся обратно во дворец, мечтая только об ужине, отдыхе и теплой постели. А с утра можно и в путь отправляться.

Охранники в ответ на его стук быстренько распахнули дверь – кажется, решили, что лучше с ним не спорить. Генри был рад, что не пришлось лезть через стену, но при этом невольно подумал: «Кажется, всю систему стражей и посланников после возвращения Сердца надо переделывать. Интересно, бывают люди с прирожденным даром к охране правопорядка?»

Дворец уже маячил перед ним, но Генри остановился посреди сада и, не удержавшись, решил сделать небольшой крюк. Было еще одно место, которое он хотел накрепко запомнить, прежде чем покинуть дворец. Он прошел вдоль крепостной стены и поднялся на небольшую башню, где они когда-то сидели с Эдвардом и где куча скриплеров поздравляла его с тем, что он вспомнил свое настоящее имя. Сейчас тут было тихо и пусто, ветер намел в углы облетевших белых цветов. Генри залез на парапет и сел, спустив ноги вниз и прислонившись к опоре башни.

Что-то ярко сверкнуло на солнце золотом, Генри прищурился и понял, что так и не спрятал под одежду медальон Странника. Он снял украшение и повертел в руках. Ему пришла в голову отличная идея: спустившись в сад, он зароет медальон на том же месте, где когда-то был спрятан обгорелый деревянный меч, которого в этой версии событий даже не существовало. Здорово, что здесь останется вещь, принадлежащая ему, и никто об этом не узнает. Это будет его секрет. Генри рассеянно подбросил медальон на руке, поддел пальцем замок, и тот вдруг щелкнул и открылся.

Генри, моргая, заглянул внутрь. Олдус оказался прав: медальон не был пустым. В нем лежал завиток чего-то тонкого и золотистого, похожего на волосы или нитки. Генри двумя пальцами вынул прядь и разглядел поближе: видимо, предыдущий хозяин медальона сотни лет назад спрятал тут локон кого-то из своей семьи. Генри положил его обратно и собирался уже захлопнуть медальон, но тут свет упал на завиток под другим углом, и он вспыхнул так ярко, что Генри заслонил рукой лицо.

Кажется, это не волосы. Генри медленно выдохнул. До него дошло, что это такое.

Подарком Странника был вовсе не медальон, а то, что внутри. Обрывок золотых нитей, которые Странник разорвал, а потом незаметно вложил в медальон, найденный в Озере бурь. Может быть, Страннику казалось символичным, что Генри умрет, имея нити при себе? У людей была традиция хоронить вместе с умершим самый дорогой ему предмет, и Странник, наверное, решил: раз уж у Генри ничего нет, пусть будут нити. Но что, если он теперь может…

– Можешь, – лениво сказал Странник, и Генри едва не свалился с башни от неожиданности.

Все-таки тяга волшебников к внезапным появлениям за спиной наверняка хоть раз в истории довела кого-нибудь до сердечного приступа.

– То, что я опять тебя вижу, значит, что сейчас опять что-то случится? – звенящим голосом спросил Генри.

– Нет. Это значит, что я не мог уйти, не попрощавшись с тобой после всего, что мы пережили вместе, – фыркнул Странник и кивнул на нити. – Решай сам.

Генри покачал головой и потер нити пальцем.

– Не могу. Знаешь, я кое-что понял: это я делал всех несчастными. Отец болел, Эдвард мучился, мать чуть не покончила с собой, Роза не получила того, в кого влюбилась, Освальд переживал, что не может меня спасти.

– Позволь заметить: это и называется любовь, – пожал плечами Странник. Он сидел на соседнем парапете в той же позе, что и Генри, прислонившись спиной к опоре башни. – Тот, кто может сделать тебя глубоко несчастным, может сделать и глубоко счастливым. Поверь, одно без другого не бывает. Ты же сам понял: чем больше силы отдаешь, тем больше можешь получить обратно.

Генри прерывисто вздохнул.

– То, что мы сделали, не исчезнет? – медленно спросил он.

– Нет, – усмехнулся Странник. – Рокировка в обратную сторону не делается: все останется как есть. Даже фальшивые воспоминания, которые я создал, чтобы заполнить твое отсутствие, останутся, – просто люди поймут, что они были фальшивыми. – Генри помотал головой, и Странник закончил: – Но ты не обязан это делать, это просто возможность. Ты совершенно свободен, и, если хочешь начать все с начала, сейчас лучший момент, какой у тебя когда-либо будет.

Генри посмотрел на нити – солнце зашло за облако, и они теперь казались совсем бледными. Он вытянул руку за парапет и начал разжимать пальцы, глядя на то, как нити подхватывает ветер, – но в последнюю секунду схватился за них крепче.

– Да чтоб тебя, – пробормотал он. – Ты ведь знал, что я выберу.

– Естественно. – Странник улыбнулся так широко, что зубы блеснули. – Не хочу хвастаться, но теперь, когда Хью и Барса больше нет, я самое могущественное существо в королевстве. Я знаю все – хотя, признаюсь, несколько раз тебе удалось удивить даже меня. Но не сейчас.