Синий мопс счастья - Дарья Донцова

У меня на лице, очевидно, было написано такоеизумление, что Гликерия Петровна опять погрозила пальцем и прищурилась:

– Ах, душечка, только не надо передо мнойпритворяться! Знаю все!

– Что?

– Все!!! Абсолютно!

– Не верю, – улыбнулась я.

– Все!

– Не может быть!

– Может, – заорала ГликерияПетровна, перекрывая бухающие звуки музыки. – Ладно, рассказываю! Значит,вы вместе с Леоной Трегубовой, очень, очень талантливой девочкой, предложилиСереженьке работу. Да, вы обе, душеньки, необыкновенные актрисы, только пока непризнанные, но какие ваши годы, еще получите и награды, и медали, и роли. Апока этого нет, трудитесь в «Арлекино». Но без Сережи дело шло плохо, вамтребовался режиссер.

– «Арлекино»?

– Агентство по организации брачных услуг,основанное Леоной Трегубовой, – зачастила Гликерия Петровна, – делаетуникальные, невероятные представления. Сережа их постановщик.

Вот тут я совершенно перестала соображатьчто-либо. Брачное агентство? Но при чем тут спектакли? В моем понимании,контора, занимающаяся сводничеством, должна представлять собой офис сфотоальбомами и компьютером, снабженным базой данных женихов да невест.

– Сколько раз намекала СергеюВасильевичу, – вопила Гликерия Петровна, – что я сохранила огромный,нерастраченный актерский потенциал и способна еще на многое. Но сын каждый разотмахивается и бормочет: «Мама, ты несешь ерунду, мне платят в академии».Конечно, там хороший оклад, низкий поклон Борису, но я-то не дура и великолепноумею считать: складывать, вычитать, делить, умножать. Сереженька недавно купил«Мерседес». Откуда деньги? То-то и оно. Мальчик всем рассказывает, что снялся всериале, который скоро пойдет по телевидению, но, знаете, он врет!

Тут Гликерия Петровна приблизила ко мне своенакрашенное личико старой любопытной обезьянки и трубным шепотом возвестила:

– Я-то знаю, что ему заплатили в «Арлекино».Видела, сколько он принес! Послушайте, Ниночка, теперь понимаете, что я все-всезнаю?

– Да, – осторожно кивнула я, –похоже на то.

– Мне очень хочется поработать увас, – плаксиво протянула Гликерия Петровна, – просто до ужаса. Вотсейчас я пришла в гриме и, согласитесь, совсем не выделяюсь из толпы.Прошмыгнула незамеченной, переоделась под формат «Лукошка», прикинулась своей вчужой стае. На самом деле я райская птица, закосившая под воробья.

Я подавила улыбку. Мама Сергея Васильевичасохранила до пожилых лет детски-наивную душу. В особенности умиляет ее фраза«не выделяюсь из толпы». Если забыть о том, как все сидевшие в кафе чуть былоне вывернули шеи, рассматривая нелепую даму, то да, можно признать: ГликерияПетровна просто мастер менять внешность.

– Я могла бы быть вам полезной, –упорно давила на одну педаль бабушка, – заработать маленькую толику. Ипотом, поверьте, дома сидеть так скучно. Ну вот сейчас привлеките меня к новомуделу. Кстати, я могла бы цыганку сыграть!

Я моментально сделала стойку.

– Кого?

Гликерия Петровна тяжело вздохнула:

– Ну вот, опять вы за свое. Сто раз ужеповторила: я знаю все! История с цыганкой была замечательной! Леона еевеликолепно сыграла. «Вас убьют всех, спасет лишь светлый ангел»! Гениально!Думается, Кириллова была в восторге!

– Кто?

– Майя Кириллова, ваша заказчица, может,хватит меня проверять?

Думается, вы можете понять, какие фанфарызаиграли в моей душе. Гадина найдена. Зовут ее Леона Трегубова, и работаетпакостница в фирме «Арлекино». Еще она является студенткой Сергея Васильевича,так некстати уехавшего на похороны.

– Хорошо, я почти поверила вам, ноокончательно смогу убедиться в правдивости ваших слов лишь тогда, когданазовете мне телефон «Арлекино».

Гликерия Петровна неожиданно замолчала, потомобиженно протянула:

– Я его не знаю!

– Жаль, – совершенно искренневырвалось у меня.

– Могу дать адрес.

– Говорите скорей.

Бабуся схватила со стола салфетку, вытащила изсумочки ручку и, нацарапав пару слов, протянула мне бумажку.

– Вот. Держите. Не стоит вслух при всехназывать координаты. Значит, Ниночка, я могу надеяться на то, что к следующемуделу вы обязательно привлечете меня!

– Да, – машинально ответила я, берясалфеточку.

– Вы конверт-то не забудьте, –напомнила Гликерия Петровна. – Сережа его приготовил и на столе оставил, ая взяла…

Я перестала слушать глупую старушку ивнимательно прочитала адрес. Надо же, офис «Арлекино» находится буквально всоседнем доме.

С трудом избавившись от Гликерии Петровны,желавшей обязательно вместе со мной идти до метро, я добежала до нужного зданияи тут только сообразила, какого дурака сваляла! Не спросила у бабуси вмини-юбке, в каком институте преподает ее сын. С другой стороны, цыганканайдена – это Леона Трегубова, режиссер мне теперь совершенно не нужен.

Еле сдерживая сердцебиение, я подбежала кнебольшому двухэтажному зданию, построенному в конце девятнадцатого века, и,недолго раздумывая, нажала на кнопку домофона.

Блям-блям-блям… – понеслось изквадратного окошечка, спрятанного за белой пластмассовой решеткой. Яподпрыгивала перед закрытой дверью и в тот самый момент, когда она сталаоткрываться, вдруг испугалась. Что прикажете делать, если я сейчас увижу этуцыганку?

Что, что! Да вцеплюсь ей в волосы, выволоку наулицу, заору во весь голос, соберется толпа, вызовут милицию. И очень дажехорошо, пусть меня, как отъявленную хулиганку, доставят в отделение вместе сэтой Леоной, а там, естественно, я потребую вызвать Вовку, и делу конец. Однотолько непонятно, по какой причине Сергей Васильевич поставил «спектакль», чтоплохого сделала ему наша семья, мы никогда не были знакомы, во всяком случае,за те годы, что я живу у Кати, ни разу не слышала, чтобы подруга упомянула онекоем актере, преподающем теперь в институте.

В проеме замаячила шкафообразная фигураохранника, я перевела дыхание. Слава богу, «Арлекино» уже закрыт, времяпозднее, все сотрудники мирно пьют дома чай.

– Вам кого? – спокойно спросилмужчина.

– Брачное агентство «Арлекино» здесь находится?

Секьюрити молча кивнул.