Танцы в нечётных дворах - Элен Витанова

— Почему же не можем? — голос раздался из-за спины, и Эльза, испугавшись, резко обернулась. — Очень даже можем, и, судя по всему, не только мы.

Мужчина стоял спиной к фонарю, и лица его не было видно, но фигура была явно не Стефана, хотя казалась смутно знакомой. Эльза сжала в руке стакан, уже прикидывая, как будет обороняться.

— Я …репетировала роль. Что вам надо?

— Мне нужна Эльза Марин, и, судя по роли в четыре утра, подозреваю, что это вы.

Что он, в конце концов, ей сделает? Она может закричать, кинуть стакан в ближайшее окно, воткнуть ему сигарету в глаз, в конце концов. Мужчина сделал шаг вперед.

— Да, это я. А ты? Ты что здесь делаешь?!

Андрей сделал еще один шаг и протянул ей письмо:

— Вот, я должен был кинуть его в почтовый ящик. Стефан попросил. Он в баре сидит, напивается, мозги мне тобой компостирует. А ты тут роль репетируешь. Поговорить между собой не пробовали? Детский сад какой-то, честное слово…

Эльза встала со скамейки, но быстро села обратно — подкосились колени.

— Где …сидит?

— В баре за углом. Пьет пиво с водкой. А ты что пьешь?

— Виски.

— Встретитесь в вытрезвителе, видимо.

Эльза поставила стакан, взяла у Андрея письмо и пошла к выходу из двора. Затем обернулась:

— В какую сторону мне идти?

Андрей махнул рукой вправо.

— Смотрите, не убейте друг друга.

Едва держась на ногах, Эльза изобразила на побледневших губах улыбку.

— Постараемся.

Какой это бар, она поняла быстро, но не представляла, как туда войти и что сказать Стефану. Репетировать во дворе было легко, но тут… Тут первая фраза должна означать все, ответ на главный вопрос. «Я тебя люблю» он сочтет враньем, «давай поговорим» — глупостью… Что же делать? Самый хороший экспромт — подготовленный, но это, кажется, не тот случай.

У дверей бара Эльза выкурила сигарету, потом еще одну, ожидая, что Стефан выйдет, и страх рассеется сам собой. Потом закурила третью и осознала, что просто мерзнет на улице. Что, в конце концов, ничего такого не произойдет, никто не убьет ее, и в самом худшем случае все будет так же, как прежде. Сжав в зубах сигарету, она шагнула в темноту бара. В коридоре увидела девушку, которая шла ей навстречу. Круги под глазами, размазанный макияж, растрепанные волосы, красный огонек сигареты в плотно сжатых губах, красный шарф… Да это настоящий вампир! И тут Эльза сообразила, что смотрится в зеркало, которое от пола до потолка вмонтировано в стену коридора. Она сделала шаг вперед, вытерла рукой потекшую тушь под глазом. Они умывали ее, что ли, пока она без сознания лежала? Как смогла, пригладила волосы. Да ну, к черту. Ей все это даже идет… И она шагнула в темноту прокуренного зала.

Стефан сидел в самом углу и буравил глазами дверь. Очевидно, он ждал Андрея, потому что на нее не обратил никакого внимания. Эльза подошла и села напротив. Он все равно смотрел мимо, будто рядом села назойливая проститутка.

— Стефан, у меня никого нет.

Это был неплохой экспромт. Но неэффективный.

— Меня это не интересует.

Он был совершенно пьян.

— Это не моя дочь. И Александр — не ее отец. Он вообще …любовник Ольги. И я не невеста.

Стефан посмотрел на нее, как на полоумную.

— Я все видел.

— Что ты видел? Меня в платье с кринолином и бездомную девочку, которая кого попало зовет «мамой» и «папой»?

— Эльза, я тебе поверил, а этого без проверки делать нельзя. Я был готов все отдать тебе, а ты все …убила. Я знал, что не нужен тебе, но так… Это перебор. Оставь меня.

Эльза взяла со стола недопитый бокал с пивом и швырнула его в Стефана — так, что тот едва успел увернуться.

— Ты, ты… Идиот! Только морочишь мне голову, мужчины себя так не ведут. Ты оскорбляешь меня, нас, наши …отношения!

Стефан отпрянул, как будто его ужалила змея.

— У нас нет никаких отношений. Я даже не спал с тобой, специально… У тебя же было что-то с Андреем, так ведь? И тебе приятно было сейчас его увидеть, признайся? Актриса, какая же ты актриса!

Эльза чувствовала, что еще мгновение, и она замертво упадет на грязный пол бара. Этого допустить было нельзя. Все слова, которые она репетировала, которые была готова сказать, вдруг замерли у нее на губах. Она поняла: Стефан ничего не услышит и не увидит сквозь свой страх. Смелый полицейский, спасший ей жизнь, нежный друг, утешавший ее после истерики, стеснительный мужчина, случайно увидевший ее обнаженной, театрал, давний поклонник, еще бог знает кто… Все они исчезли. Перед ней сидел человек, который почему-то был готов разорвать ее на части. Она не властна над бурей, которая бушевала у него внутри, и не имела никакого, совершенно никакого отношения к ней. Дело в нем. Любые действия бессмысленны. Эльза встала, повернулась к нему спиной и медленно пошла к выходу.

— Эльза!

Она с надеждой повернулась:

— Да?

— Суд. Суд послезавтра, пусть завтра выезжают все …свидетели. Я был здесь по делам и …Вадим Сергеевич попросил передать заодно.

Эльза усмехнулась, и улыбка вышла кривой.

— Да уж, Вадим Сергеевич, конечно, не знает моего телефона… Это все?

— Все.

Он с трудом ворочал языком. Неужели настолько пьян? Эльза устало кивнула и пошла домой. Андрея во дворе не было, она взяла стакан из-под виски и только тогда обнаружила, что, вместе с зажигалкой и смятой пачкой сигарет под шарфом судорожно сжимает в руке письмо. А где же ключи? Все это похоже на страшный сон, на ночной кошмар. Может, ей все это снится? Ключи валялись неподалеку на земле. Когда она их обронила?

Эльза поднималась по лестнице так тяжело, как будто ей было восемьдесят. На лестничном пролете зацепилась шарфом за ветку акации и несколько долгих секунд распутывала получившуюся петлю. Кое-как добравшись до своей комнаты, она упала на кровать, как была — в платье, туфлях и красном шарфе. Письмо, стакан и сигареты она пристроила на тумбочку, двигая пальцами так, как будто впервые ощущала ими предметы.

— У меня должно хватить сил на то, чтобы снять туфли.

Звук собственного голоса придал ей сил, она сняла обувь и ногой столкнула туфли с кровати. Теперь оставалось подтянуть колени ближе к лицу, свернуться калачиком и укрыться. Все. Можно умирать.

Через несколько часов Эльзу разбудили птичьи трели за окном. Она открыла глаза и обнаружила, что лежит на кровати одетая. Но на душе было необычно легко. Эльза встала, размотала шарф, в котором спала, убрала в тумбочку стакан и сигареты и посмотрела на Габриэлу. Девочка спала на кровати рядом: кудрявые волосы разметались по подушке, ротик полуоткрыт, на щеках — оранжевые блики — то ли солнце, то ли румянец. Глаза она закрывала рукой: в просвет между шторами ей в лицо светило солнце. Эльза легко встала и плотно закрыла шторы. Затем пошла в ванную, и долго-долго мылась там, словно эта процедура должна была освежить не только волосы и тело, но и душу. Впрочем, ощущение было именно таким — вода все проясняла, и Эльза, улыбаясь, ловила губами холодные капли. Растерев тело пушистым полотенцем, она рассмотрела себя в большом зеркале. Хороша ли она? Не стара ли? Сможет ли она еще устроить свою личную жизнь? Кому-то понравиться? Полюбить, в конце концов? Она вспомнила страшную ночную сцену в баре, и ей снова захотелось вымыть руки. Она подошла к крану, включила воду и поняла, что накануне впервые в жизни увидела, как именно выглядит со стороны страх полюбить. Как безумие. И надо же было, чтоб это произошло в тот вечер, когда она впервые в жизни решила пересилить себя и признаться мужчине в любви…