Дальний Восток: иероглиф пространства. Уроки географии и демографии - Василий Олегович Авченко

китайцы, а также русские, монголы, корейцы из числа военнопленных, партизан или неблагонадёжных. Только один «отряд 731» в год губил порядка шестисот «марута», то есть «брёвен» – так здесь называли жертв. Их хорошо кормили – в прямом смысле на убой: нужно было понять, как инфекция действует на здоровый организм. Разрабатывались методы профилактики и лечения – болезни не должны были коснуться японцев.

Жертв привязывали к столбам на полигоне и обстреливали фарфоровыми и стеклянными бомбами (они не взрывались, а разлетались на куски, из-за чего бактерии не гибли). С воздуха распыляли чумных блох. Следили за эффективностью поражения и ходом болезни; подопытных «марута» иногда лечили, но потом всё равно убивали.

В лабораториях «отряда 731» ставились изуверские опыты. Выпускники лучших медицинских вузов Японии заражали людей тифом, сибирской язвой, холерой, чумой. Трёхдневного младенца искололи иглами и опустили в ледяную воду. Живых людей вскрывали без анестезии. Вводили в организм кровь животных, подвешивали вниз головой и ждали, когда человек умрёт, удаляли желудок и пришивали пищевод к кишкам, вырезали внутренние органы, выкачивали насосом кровь… Всё это – не из садизма, а из научно-прикладного интереса. «Вскрытие живого человека было идеальным способом пронаблюдать изменения… в живой ткани», – пишет Моримура. Врачи искали предел терпимости человека к жаре, холоду, току, способы влиять на волю. Особый интерес врачей, думавших о войне с северным соседом, вызывала реакция организма на переохлаждение. Подопытным замораживали руки и ноги, потом лечили или ампутировали.

Шансов выйти отсюда живым не было. Смерть была избавлением от пыток. Неизвестный русский узник в 1945 году пытался устроить массовый побег, но бунт подавили.

Всего в двадцати шести «фабриках смерти» замучили до десяти тысяч человек. Число жертв полевых испытаний в Маньчжурии гораздо выше – до двухсот пятидесяти тысяч человек. В начале 1940-х биологическое оружие не раз применялось японцами в ходе войны с Китаем. Американский исследователь Баренблатт пишет, что всего на совести генерала Исии – от семисот тысяч до миллиона человеческих жизней.

Пока агонизирующая Германия вводила в строй реактивные самолёты и ракеты «Фау-2», а США создавали ядерную бомбу, японская «гумбацу» («военщина») шла своим путём. «Отряд 731» был японским «вундерваффе», и как знать, что бы случилось, если бы не молниеносная операция маршала Василевского. «В конце войны готовых к употреблению бактерий в отряде хранилось столько, что, если бы они при идеальных условиях были рассеяны по земному шару, этого хватило бы, чтобы уничтожить всё человечество», – пишет Моримура. На суде в Хабаровске главком Квантунской армии генерал Ямада признал: лишь советский блицкриг лишил Японию возможности начать большую биологическую войну.

Когда на Квантунскую армию с запада, севера и востока хлынуло «советское цунами», генерал Исии решил вывезти наиболее ценные материалы, документы и личный состав «отряда 731». Все «фабрики смерти» вместе с оставшимися «брёвнами» уничтожили, бактериальную массу сожгли (разбежавшиеся крысы вызвали в Маньчжурии эпидемию чумы), сотрудникам приказали молчать. «В тюрьме кипела работа. Одни вытаскивали трупы за руки и за ноги из камер, другие подтаскивали их к ямам во внутреннем дворе. Дым с отвратительным запахом… шёл из больших ям, в которых пылал огонь… – вспоминал Акияма безумную ночь с 10-го на 11 августа 1945 года. – Большая часть территории была охвачена огнём. Повсюду торчали обуглившиеся столбы… На месте кирпичного корпуса учебного отдела лежала груда развалин… Лишь чёрный столб дыма указывал место, где раньше стояли склады».

Личные данные 3607 сотрудников «отряда 731» Национальный архив Японии рассекретил только в 2018 году. Среди них – 52 хирурга, 49 инженеров, 38 медсестер, 1117 военврачей.

Сегодня в Харбине на месте «отряда 731» действует жуткий «музей смерти». В 1988 году китайский режиссёр Тун Фей Моу снял об отряде Исии фильм «Человек за солнцем». В Японии его запретили после первого же сеанса по причине запредельной натуралистичности.

Главные преступники сумели скрыться, но советские военные арестовали ряд лиц, причастных к «фабрикам смерти». Георгий Пермяков, ещё в Харбине сотрудничавший с советской разведкой, в конце 1945 года переехал в Хабаровск, где стал переводчиком на «спецобъекте 45», в лагере для пленных японских генералов. Здесь-то и выяснились подробности об «отряде 731». «Установили, что в нашем лагере… находятся три генерала, которые руководили этой работой, – Кавасима, Кадзицука, Такахаси. Они стали давать показания», – вспоминал Пермяков. Когда в мае 1946 года начался «Восточный Нюрнберг» – международный Токийский процесс над японскими военными преступниками, – в трибунал были переданы эти показания и доклад прокурора Нанкина о применении японцами в Китае бактериологического оружия. Однако по настоянию США вопрос об Исии и биологическом оружии в Токио не рассматривался: мол, неясно, где находится «доктор-чума», да и против СССР и США его чудо-оружие не применялось… На самом деле Сиро Исии ещё в 1945 году нашла в Японии американская разведка. Он согласился сотрудничать с недавним врагом в обмен на жизнь и свободу. Материалы «генерала-чумы» попали в Форт-Детрик – центр биологических исследований армии США. Пишут, что иммунитет японским военным преступникам тайно предоставил глава оккупационной администрации генерал Макартур. Если гитлеровский ракетчик Вернер фон Браун стал отцом американской астронавтики, то японский доктор Исии пригодился бактериологам Пентагона. По словам Моримуры, американское командование «ликовало, заполучив огромное количество уникальных… данных».

Япония в 1945-м была разгромлена и наказана ровно так же, как гитлеровская Германия; Нюрнбергский процесс зарифмовался с Токийским. Но почти сразу же Япония де-факто стала союзником США в борьбе с коммунистической угрозой – китайской, русской, корейской.

В декабре 1949 года Советский Союз провёл свой – Хабаровский процесс. Он был открытым. Билеты распространялись по трудовым коллективам, на улицу из здания Дома офицеров вывели репродуктор. По словам Пермякова, выступавшего переводчиком, в зале при оглашении показаний подсудимых случались истерики и обмороки. Отчёт с процесса в «Известиях» назывался в духе тех лет – «Звериный лик агрессоров». «Тихоокеанская звезда» писала: «Сидя за высоким барьером, подсудимые искоса поглядывают в переполненный зал, трусливо отводят глаза, зябко поёживаются. Хвалёной самурайской выдержки хватает ненадолго: до первого обвинительного заключения». «Правда» особо прошлась по Штатам: «Новые претенденты на мировое господство… выступили в качестве защитников и покровителей презренной шайки японских извергов».

Все двенадцать подсудимых признали вину. Генералы Ямада, Кадзицука, Такахаси и Кавасима получили по двадцать пять лет лишения свободы, другие офицеры – пятнадцать – двадцать, младшие чины – от двух до десяти лет. Сидели под Ивановом; в 1956 году, когда СССР и Япония провели «перезагрузку», всех (кроме одного, в неволе покончившего с собой) тихо вернули на родину.

Исии со своими подручными не только избежал наказания, но и продолжил работу по специальности. В 1950-м началась