Успеть до захода солнца - Нора Робертс

– Элис. – Голос Морин дрогнул, она тяжело вздохнула и медленно, с трудом договорила: – Нашли Элис. Она в больнице в Гамильтоне.

– Нашли Элис? Но где?..

– Все потом, милая. – Сэм крепко держал Морин за плечи. – Мы едем к бабушкам. Нельзя позволить Коре самой вести машину в таком состоянии.

– Я… я… все бросила на кухне, – начала было Морин.

– Не волнуйся, я все сделаю, ма.

– Чейз, Рори… Я собиралась оставить записку. Забыла. Мне надо…

– Я скажу им. Скажу. – Бодин, подойдя, обняла мать и почувствовала, как она вся дрожит. – Мы поедем следом за вами. Мы скоро приедем. – Она взяла в ладони лицо матери. – Позаботься о бабушках.

Она поняла, что сказала то, что нужно, – Морин сразу пришла в себя.

– Конечно. Конечно, позаботимся. Чейз и Рори.

– Я отыщу их. Поезжайте.

Как только родители вышли за дверь, Бодин бросилась в заднюю часть дома, вынимая телефон. Она не остановилась на кухне, где витали запахи свежего хлеба и воскресного жаркого, а набрала номер Чейза и выскочила на улицу.

– Где вы? – спросила она, как только он отозвался.

– Проверяем загоны. Мы уже возвращаемся. Не опоздаем.

– Возвращайтесь домой немедленно. Немедленно, Чейз. Нашли Элис – мамину сестру Элис. Рори с тобой?

– Рядом. Мы едем.

Успокоившись, Бодин вбежала в дом по боковому крыльцу. Стащила с себя платье, схватила джинсы и рубашку. Вспомнила мать, плачущую и дрожащую.

Морин забыла сумочку. Бодин поняла это и, полуодетая, бросилась за ней в комнату родителей. Она старалась сообразить, что еще может понадобиться матери; вспомнила про кухню и еду.

Полностью одевшись, она позвонила Клементине. Потом побежала вниз встречать братьев.

Это было как сон. Ничто не казалось реальным.

Морин сидела рядом, крепко сжимала ее руку, и это было реальным. Это было реальным. Мать держала ее за другую руку.

Они, наверное, держат меня, чтобы я не улетела, подумала Кора.

Доктор что-то говорил, его слова кружились в ее сознании, но не могли пустить корни.

Приехали внуки. Она улыбнулась им? Они всегда вызывали у нее улыбку, просто потому что она их видела.

Боб Тейт был там, стоял рядом. Боб позвонил ей, сообщил об…

Об Элис.

– Простите. – Она пробивалась сквозь туман, пыталась сосредоточиться на словах доктора. – Что-то у меня голова не работает. Вы говорите, она не помнит, кто она такая?

– У нее значительные травмы, миссис Бодин. Их наносили ей в течение длительного времени, регулярно. Это травмы, физические, ментальные, эмоциональные.

– В течение длительного времени, – отрешенно повторила Кора.

– Лучше сказать ей прямо. – Тейт шагнул вперед, присел на корточки, чтобы его глаза оказались на одном уровне с глазами Коры. – Похоже, кто-то удерживал Элис у себя помимо ее воли, скорее всего, много лет. Он бил ее, Кора. У нее шрамы от побоев на спине, а на лодыжке от чего-то, я бы сказал, похожего на оковы. Она была изнасилована, причем незадолго до того, как ее нашли. У нее были дети, милая моя.

Кора ощутила дрожь, в нее словно вцепились чьи-то острые когти.

– Дети?

– Доктор сказал, она не раз рожала.

Да, лучше все прямо, подумала она. Лучше.

Какой ужас.

– Кто-то увез ее и посадил на цепь, бил ее, насиловал. Мою Элис.

– Одни шрамы старые, а другие более свежие. Он повредил и ее рассудок. Тут есть доктор, который поможет с этим. Доктор Гроув тоже рядом.

Годы. Кора сама прожила много лет и знает, как они летят, даже если иногда ползут как улитки.

Но долгие годы? Ее Элис, ее дочку, ее малышку держали взаперти и мучили годами?

– Кто это сделал? – спросила она, и туман сменился гневом. – Кто это с ней сделал?

– Я пока не знаю. – Не успела она что-то сказать, как шериф крепко сжал ее руки. – Но я узнаю это, Кора, клянусь своей жизнью. Я все сделаю, чтобы выяснить, найти его и рассчитаться с ним по полной. Клянусь тебе.

Гнев подождет, сказала себе Кора. Рыдания и причитания, уже закипавшие у нее внутри, тоже подождут. Потому что…

– Я должна увидеть мою девочку.

– Миссис Бодин, – вступил в разговор доктор Гроув, – вам нужно понять, что она может не узнать вас. Будьте готовы к этому. И приготовьтесь к тому, что ее нынешнее физическое и эмоциональное состояние оставляет желать лучшего.

– Я ее мать.

– Да, но она, возможно, не поймет, кто вы. Вы должны быть очень спокойной, когда окажетесь рядом с ней. Вам инстинктивно захочется обнять ее, расспросить, получить ответы. Она может разволноваться, и тогда вам будет необходимо оставить ее одну, дать ей еще время. Вы все понимаете?

– Понимаю и сделаю все так, как лучше для нее, но мне надо увидеть ее собственными глазами.

– Она выглядит не так, как раньше, – предупредил Тейт. – Приготовься к этому, Кора. Она и выглядит, и говорит не так, как когда-то.

– Я пойду с тобой. – Морин встала. – Останусь возле двери, но ты будешь не одна.

Кора сжала ладонь Мисс Фэнси, встала и взяла за руку дочь.

– Я буду лучше себя чувствовать, зная, что ты со мной.

– Давайте я отведу вас, миссис Бодин, – предложил доктор Гроув. – Не задавайте ей вопросов о том, что с ней случилось, и постарайтесь сдержать эмоции, когда увидите ее. Держитесь спокойно. Возможно, она не захочет, чтобы вы дотрагивались до нее, или не захочет разговаривать. Называйте ее по имени. Она повторяет, что ее имя Эстер.

– Эстер?

– Да, но шериф называл ее Элис, и она успокаивалась, когда он говорил с ней.

– Она узнала его?

– Не думаю. Но он сумел установить с ней связь. – Гроув замедлил шаг перед дверью. – Шериф Тейт сказал, вы сильная женщина.

– Он прав.

Кивнув, доктор открыл дверь.

В воспоминаниях Коры ее дочь Элис оставалась хорошенькой, необузданной девочкой, которая сбежала из дома, чтобы стать кинозвездой. Кора и помнила ту красивую девочку от рождения до разлуки.

Маленькую девочку в платьице с оборками и ковбойских сапожках. Капризного ребенка, не желавшего засыпать по вечерам. Кора укачивала дочку до позднего вечера. Потом она стала непокорным подростком, залезавшим к ней в постель за утешением после ночного кошмара.

А теперь на кровати лежала женщина с разбитым лицом, тусклыми, седеющими волосами, глубокими морщинами вокруг губ и глаз. Ничего общего с драгоценными воспоминаниями Коры.