Солнечная тайна Изабель - Анна Лерн

— Это время наступит не завтра, дорогая, — Массимо поднялся и взяв Доротею, посадил ее мне на колени, а сам подхватил на руки Луку. — Много воды утечет, поверь мне…

— А девочки имеют право на трон? — меня очень интересовал этот вопрос, ведь если принцесса не сможет наследовать королевство, то возможно и нет смысла обнародовать правду.

— Нет, — муж покачал головой. — Но тут есть один нюанс… Когда принцесса выходит замуж, ее муж автоматически становится королем Энталии, поэтому девочкам всегда подбирали мужей, которые были достойны стать правителем. И не смотря на отсутствие родства, этот мужчина занимает трон, а не другие наследники второй и третьей очереди.

— То есть, если у короля есть мальчик и девочка — трон займет мальчик, а если только девочка — то ее муж? Ни двоюродные, ни троюродные братья, ни племянники, не имеют права претендовать на него? — уточнила я и Массимо кивнул.

— Именно так, но почему ты так заинтересовалась этим вопросом?

— Может не стоит открывать правду Доротее? Никогда. Как это изменит ее жизнь? У дочери появятся лишние проблемы, и боюсь, что ее жизнь окажется под угрозой.

— Пусть она сначала вырастет, — муж пощекотал ей животик, и малышка принялась пускать пузыри. — Мне кажется, ты слишком рано озаботилась этой проблемой.

* * *

В этот день я в первый раз решила съездить на виллу. Я ужасно скучала по «Мистико Соларе», по Эдмунде и семье Густаво. Управляющий, конечно, приезжал в замок, но мне не хватало наших посиделок на кухне и разговоров о виноделии и новых технологиях в производстве. Мне хотелось посмотреть, как идут дела на виноградниках и посетить деревню. Массимо уехал в город по делам, дети остались с кормилицей, мальчишки занимались с учителем в классной комнате, а Лучиана вызвалась составить мне компанию.

Стоило нам выехать из города, как началась по-майски неожиданная и теплая гроза. Подул порывисто-сильный ветер, голубоватые вспышки молний пронзили небосвод и на прогретую землю полились серебристые струи воды. Раскаты грома были просто оглушительными, и нам ничего не оставалось делать, как завернуть в оливковую рощу.

Сидя под глубокой крышей коляски, мы с Лучианой слушали дождь и молчали, пока, наконец, она первая не заговорила со мной.

— Донна… Ваша светлость… Я хочу вам сказать кое-что, надеюсь, вы меня поймете…

— Я слушаю вас, что-то случилось? Вам нужна моя помощь? — я немного занервничала, но то, что сказала мне Лучиана, заставило меня радостно улыбнуться.

— Жулио сделал мне предложение… Но я сказала ему, что если вы будете против, что если я нужна семье, то…

— Вы нужны семье, — мягко перебила я Лучиану и взяла ее руки в свои. — Но я не буду против! Что за глупости? Дорогая моя, вы заслужили женское счастье, и я буду только рада, если вы примите предложение Жулио! И вообще, кто вам не дает жить и работать в замке? Разве вас кто-то выгоняет?

— О… Благодарю вас, моя дорогая! Благодарю! — Лучиана бросилась ко мне в объятия и зарыдала. — Мне казалось, что в моей жизни уже никогда этого не случится!

Дождь прекратился и с приподнятым настроением мы поехали дальше. Из разорванных туч показались робкие лучи и украсили этот замечательный день огромной высоты радугой. Запах напоенной дождем земли, аромат цветущих садов, врывались в легкие таким умопомрачительным коктейлем, что хотелось смеяться от восторга и бесконечно верить, что нашу семью ждет прекрасное будущее.

На вилле нас встретили с такой радостью, что я лишний раз растрогалась такому искреннему отношению. Эдмунда долго обнимала меня и целовала сухими губами и от обуревавших ее чувств, ругалась, используя самые невероятные словечки. Супруга Густаво напоила нас чаем с ореховым пирогом и рассказала последние новости — Фабио и Роза готовились стать родителями, а Бруно собрался жениться на вдове из деревни.

Мы с Лучианой с удовольствием слушали все новости, поедая бесподобный пирог, а Густаво долго молчал, давая возможность женщинам посплетничать. Но вскоре его терпение лопнуло, и он воскликнул:

— Вы дадите мне хоть слово сказать?!

— Святой Франциск! — Лучиана схватилась за сердце. — Напугал как! Что случилось?

— Я хочу передать его светлости пару бутылочек вина из подвяленного винограда. Белое и красное, — гордо заявил Густаво. — Это божественный напиток! Осталось только придумать название для этих сортов. Донна Изабель, что скажете? Когда оно простоит несколько лет, его цена вырастет и нам уже нужны бутылки и этикетки!

— Лука и Доротея, — сразу сказала я. — Пусть вино зовется именами моих детей. Сортов два и детей двое. Так тому и быть.

Густаво помчался за вином, его супруга занялась чаем, а Эдмунда вдруг сказала:

— Да прям, конечно… двое…

Пока мы с Лучианой смотрели на нее обалдевшими глазами, она поднялась и похромала в стону двери.

— Ваша светлость, а что она имела в виду? — Лучиана провела ее взглядом и повернулась ко мне.

— Сейчас узнаю, — я бросилась за Эдмундой и догнав ее в коридоре, выдохнула: — Я что, беременна???

— Пока нет… Но это пока…Что за страна Ивстрия? — старуха задумчиво посмотрела на меня. — Говорят у их королей, самые красивые жены и все они энталийки… Странно, не правда ли?

О Боже!

* * *

Из моей головы не выходило очередное предсказание Эдмунды и всю дорогу домой, я старалась понять его смысл. Причем здесь короли Ивстрии со своими женами энталийками? Отношения между странами почти всегда были напряженными, не смотря на то, что высшее дворянство и королевские дома постоянно роднились между собой, в надежде наладить общение.

Я вдруг вспомнила ее слова о короле и по позвоночнику пробежали мурашки страха — если Лука станет королем, значит, он женится на Доротее? Ведь как еще можно занять трон в его случае?

Конечно, я понимала, что думать об этом рано, но переживания за сына уже овладели моей душой — быть королем не простая ноша. Кто знает, как повернет судьба? Будет ли она милостива с ним? Или сделает то же самое, что сделала с Виктором?

Мне ужасно захотелось обнять своих детей, и я пришпорила лошадь, отчего коляска дернулась, а Лучиана громко выругалась, вынырнув из полудремы.

Настал день нашей поездки в загородную резиденцию новоиспеченного короля, и я чувствовала себя не в своей тарелке. Собрав детей, мы отправились в путь и не смотря на то, что Массимо был спокоен, я замечала его задумчивый и отрешенный взгляд.

Резиденция находилась в живописном месте между двумя холмами, рядом текла река и шелестела изумрудными листочками апельсиновая роща. Постепенно съезжались приглашенные, а из парка уже неслись музыка, смех и голоса детей.

— Быстро он почувствовал себя королем, — прошептала я и муж усмехнулся.

— Власть так желанна и соблазнительна… только не каждый имеет достаточно мудрости, чтобы удержать ее в руках. А если он продолжит давить народ налогами, ему долго не продержаться. Прошло несколько месяцев, а в королевстве уже слышны голоса недовольных.