Сегодня и вчера, позавчера и послезавтра - Владимир Новодворский

Она снова поднялась на сцену. На сей раз все ей аплодировали, спектакль, даже на прогоне, никого не оставил равнодушным. Она вспомнила отца, всегда трепетно относившегося к её увлечению театром. И Володю. Любовь к нему по-прежнему даёт ей импульс для творчества. Все, что она ставит, обязательно про любовь, и этот спектакль не исключение. Это основа её жизни, которая связывает сегодня, вчера и позавчера.

Заканчивается рабочий день. Сегодня нас послали в цех, где хранятся вина. Огромные баки связаны между собой толстыми прозрачными трубами, здесь же и фильтры. Одну трубу недавно прорвало, так собрали вино тряпками в ведра, слили обратно в бочки и сказали, что ничего страшного, отфильтруется. Утром обнаружили целую партию бутылок, в которых какие-то белые хлопья плавали, велели перебрать все ящики: бутылки, которые с хлопьями, открывать и сливать в специальную ёмкость. Сидим, обсуждаем причудливые повороты армейской жизни. Костя Фуфаев, любопытный, как кот, интересуется:

– Володя, а вот скажи, как тебе это удается, чтобы мы во время службы – и все дома жили? И всем хорошо, и пей не хочу – да это космос какой-то, сам посуди! Ты когда сказал, чтобы собирались, я решил, или шутка, или нас отвезут куда-то, как на парад возили, и обратно. А тут на тебе! Правда, кто всё это придумал?

Суворов тоже подсел ближе. Он опять накурился так, что дым уже из ушей валил, и казалось, вот-вот заструится из покрасневших глаз. Долго кашлял.

– Я тоже послушаю. Вдруг тоже, научусь, чтоб тоже волшебником. Раз тебе – и в другом городе, или в другой стране, и, пожалуйста, с бутылочкой хорошего вина! Правда, тут уж так избаловались, что хорошим вином удивить теперь будет трудно. Ну же, старший товарищ, поделись своими секретами. – Он отхлебнул из бутылки немного вина, и стал открывать следующую.

– Особенно делиться нечем. Вызвал Веселов и говорит: скоро день части, гости приедут, а возможности достойно встретить ограничены. Не повторю ли я тот удачный опыт, когда понадобились музыкальные инструменты для клуба, и я договорился с директором фабрики и с бригадой ездил туда работать. И я отправился на разведку. Встретился с главным виноделом, а здесь им оказалась женщина, очень интересная. Не юная уже, конечно, но раньше точно была красавица. И не только собой хороша, но и умна, и образованна. Дочь у неё, оказалось, живёт во Франции, замужем за дипломатом. Я в то время собирался в Москву. Дядька мой разговаривал обо мне со столичным комендантом и вызвал меня, намекнув, что есть шанс получить офицерское звание (высшее образование-то у меня есть) и перейти в адъютанты. А ей, я так понял, надо было во французское консульство передать подарки, какие-то дорогие коллекционные вина. Ну, я и в Москву съездил, и вино передал, и с дядей повидался, и капитана Веселова с собой взял – он тоже изъявил желание со мной съездить. Мужик он хороший, вдруг и ему для продвижения по службе какая польза выйдет.

Костя заулыбался.

– Ещё и в Москву успел смотаться! Ну, ты даешь! Ещё скажи, что и во французском консульстве побывал и с какой-нибудь француженкой познакомился.

Широкая улыбка в сочетании с угловатостью придавали ему сходство на Буратино.

– В консульстве не был, там нужно паспорт предъявлять, а с военным билетом светиться не стоило. Он сам подъехал, симпатичный такой француз, по-русски хорошо говорит. Поблагодарил и от дочки передал подарок. Поинтересовался, правда, давно ли с Ларисой Максимовной знакомы. Не стал его расстраивать, что без году неделя – может, подарок ценный. Но, судя по тому, какова мама, ему с дочерью тоже повезло, вот уж подарок на всю жизнь.

Александр прервал мой рассказ. Он, как и его прославленный однофамилец, всегда решительно вмешивался и досконально разбирался в том заинтересовавшем его вопросе.

– Это ещё неизвестно, на всю жизнь или нет. Мы французов тоже из Москвы до Парижа гнали. Так что, может, увидит такого красавца, как я – и сразу прямо в сердце. А то ты так рассказываешь, что я уже к ней неравнодушен. Ладно, продолжай. Я парок сбросил, так оно легче будет.

Я посмотрел на часы – скоро конец работы. Надо идти к Ларисе Максимовне, получать вознаграждение.

– Капитан наш с моим дядей поехали отметить знакомство. Дядя известный боец, хоть уже не юноша и полковник, но закалка политработника дает себя знать. В дом он весёлого Веселова практически на себе затаскивал. Хороший, говорит, парень, но слабоват, высоко не полетит. Утром он его с собой взял показывать Центральный музей вооруженных сил, где руководил отделом. Веселова ещё от стенки к стенке мотало, а дядя распылил струйку одеколона на язык и говорит, что всё, готов, как огурчик, хоть прямо сейчас снова в бой. И действительно, не скажешь по нему, что вчера гуляли до ночи. Поездкой Веселов остался доволен, в дядю просто влюбился, и уровень взаимного доверия значительно возрос.

Опять резко вмешался Суворов:

– Стой, а как же, адъютант его превосходительства? Ты же собрался щеголять, как мы на парадах, в лайковых сапогах, с аксельбантами.

– Я же тоже пить не умею. Не моё это ребята, не моё. Звучит красиво, а давит. Не хватает в армии чего-то важного для меня. Может, просто воздуха мало.

Наступило время расчета, мы быстро переоделись и поднялись в кабинет к Ларисе Максимовне. Я постучался и зашел. На столе стояло шесть бутылок коньяка и отдельно двадцать бутылок вина.

– Добрый вечер, можем забирать?

Она подошла к окну, внимательно посмотрела, вернулась к столу, несколько раз провернула диск телефона.

– Екатерина Кузьминична, что у нас на проходной?

До меня долетали хрипловатые звуки:

– Васька из ОБХСС трется. Скоро уйдёт, ему ребенка же из садика забирать.

– Хорошо, позвони, как будет всё нормально.

Лариса Максимовна положила трубку, подошла к окну. Юбка до колена плотно обтягивала бедра и немного мешала ей в пол-оборота ко мне присесть на подоконник. Закурила какие-то тонкие сигареты, длинные с коротким фильтром и перехватила мой взгляд.

– Дочка передала. Спасибо, что привезли. Помогает выносить всё это: сегодня тебя они ловят, а завтра придут отовариваться и объяснять, что у них тоже план. Заниматься вином некогда, всё время уходит на людей, а мне нравится заниматься вином. Вот так Владимир, если хотите быть счастливым, занимайтесь тем, что любите, и там, где вам не будут мешать. А людей выбирайте таких, кто вас понимает.

Раздался звонок, она сняла трубку и практически сразу положила.

– Теперь можно, приглашайте ребят.

Работает нас пятеро, включая меня. Лариса Максимовна деликатно отворачивается, мы расстегиваем ремни и аккуратно заталкиваем бутылки между животом и брюками, все по пять, а мне достается шесть. Хорошо, животы у всех впалые, жесткие нагрузки в роте почетного караула не прошли даром. Идти не очень удобно, но что делать, выбирать не приходится. У меня в руках дипломат, в нем пустая сумка. Выходим спокойно, не спеша, на проходной нас уже знают. На улице расходимся, договорившись встретиться в садике неподалеку, и там аккуратно, чтобы не бросалось в глаза, по одному разгружаемся в дипломат и сумку. Я беру драгоценный груз, сажусь на троллейбус и еду домой, остальные разъезжаются восвояси.