Воля под наркозом - Михаил Серегин
Шрифт:
Интервал:
– Ты на что намекаешь? Что я – зомби?!
Колобок поморщился.
– Ни на что подобное я не намекаю. Между прочим, в каждом из нас есть что-то от бога, а что-то от дьявола. В каждом. Ты что, никогда в жизни никому не говорил: «Убить тебя мало» или что-нибудь в этом роде?
– Так то же говорил, а это еще ничего не значит.
– Ничего из ничего не берется. Значит, есть где-то там в глубине нужное зернышко. А представь, всю структуру личности разрушить, а это зернышко оставить? И на его основе новую личность создать? А для маскировки сверху старую, привычную окружающим маску на человека надеть. Но так, чтобы в нужный момент снять можно было. Хотя как раз личностью такого человека уже не назовешь. Какая там личность – запрограммированная биомашина, зомби… Исследования, эксперименты в этом направлении очень даже активно проводились. Да и сейчас проводятся. Денег на них, между прочим, не жалеют. Правда, стараются не афишировать. Но информация-то все равно просачивается…
– Что-то мне контрактник из психушки вспомнился, – проронил Чехов.
– Действительно, – вспомнил я, – ты же сам говорил: режим готовности, пароль требуется… Так, может, они в этой лаборатории зомби штампуют?!
– Верно! – полковник отбросил пульт в сторону, и Катя ушла от меня окончательно. – А подходящий народ им Тарасов поставляет. Не на улице же они людей вылавливают.
Крутиков опять вскочил.
– А что? Вполне может быть! Больные ведь во время лечения от и до изучаются. И лекарства им какие-нибудь подсунуть можно, если для предварительной обработки или чего-то еще это потребуется.
– Накачать какой-нибудь гадостью, – подхватил я, – а потом к профессору на консультацию пригласить! Как этого, как его… ну, с Никитской.
– Ага, а когда пациент Коркин с улицы Никитской к профессору ехать отказался, они вместо него самого Тарасова забрали. А может, бедняга Тарасов им по каким-то причинам больше не нужен стал… – Колобок прищурился. – А ты откуда знаешь про профессора?
Я рассмеялся.
– А я там, пардон, в шкафу сидел. Не один ты такой умный за Тарасовым следить. А вот где прятался ты? Я заглядывал в эту комнатушку, там спрятаться негде.
– Вообще-то я и не прятался. То есть сначала не прятался, – Колобок помялся, потом смущенно улыбнулся. – Когда дверь первый раз открылась, я галстук перед зеркалом завязывал. А зеркало за холодильником висит. Иногда маленький рост очень кстати приходится. Ну а потом так за холодильником и остался, пока Тарасов не ушел.
Чехов слушал нас с интересом. Оказывается, до сих пор ни я, ни Крутиков не удосужились поведать ему о Тарасове и приключении на Никитской. Хотя о короткой схватке ночью в подъезде с «интеллигентом» и «вышибалой» я тоже никому из них не рассказывал. Как-то из головы вылетело. Потом «вышибалу» я, кстати, нашел на кассете. Солидный, немного флегматичный мужчина, с которым Тарасов общался на Пятницком, тоже там был. А вот «интеллигент» ни разу не появился, наверное, ногу я бедняге все же сломал.
Колобок в красках живописал, что произошло около магазина детской одежды и как потом он спас меня от неминуемой расправы.
– А почему Коркин с Никитской отказался к профессору ехать? – прервал его оживленный монолог полковник. – Раз уж вы такие осведомленные…
Я с любопытством посмотрел на Крутикова:
– Действительно, почему? Я, между прочим, видел, как ты его карточку прихватил.
Колобок покраснел:
– Адрес переписывать некогда было. Карточку я еще вчера на место положил. Он отказался, потому что я его отговорил. Что-то мне этот загадочный профессор доверия не внушал. Ну, я Коркину так и сказал – шарлатан, мол, этот профессор, только деньги дерет.
Я рассмеялся вслед за Чеховым, но на душе будто дюжина кошек скребла.
– Только мне цели не совсем понятны. Ну, промыли человеку мозги, сделали из него эдакую послушную биомашину. И что, все это чисто из научного интереса? Или мы что, к тотальной войне готовимся?
– Эх, док, ты и впрямь иногда бываешь наивен как валенок, – Чехов ядовито усмехнулся. – Про военные действия я тебе так, для примера рассказывал. Ты телевизор смотришь? Книги, газеты читаешь? Нет? На войне в сегодняшних условиях от таких биомашин, как ты выразился, проку особого не будет. Их разве что как камикадзе или курьеров использовать. Дал задание – получил результат, сами-то они едва ли думать в состоянии. А вот в мирной жизни совсем другое дело. Предположим, я – крупный банкир…
– Ага, а я – балерина.
– Нет, дружище, ты не балерина, а сотрудник этой самой лаборатории. Кроме того, мой хороший знакомый. Или знакомый моих знакомых. А у меня, понимаешь, с бизнесом нелады, – конкурент серьезный объявился. Клиентов переманивает, меня грязью поливает, даже шантажировать, говнюк эдакий, пытается. Я и так и сяк, а ни черта не получается. Конкурент процветает, мой бизнес летит в тартарары. И тут в минуту отчаяния я вспоминаю о тебе. Усекаешь, чем дело пахнет? Эти же зомби нигде не засвечены, ни в каких делишках не замазаны. Получили задание, сделали дело и – ищи ветра в поле. Иголку в кустах легче найти, чем такого разового исполнителя вычислить.
– В стогу сена, – машинально поправил я. – Иголку обычно в стогу сена ищут.
– Да хрен с ней, с иголкой. Ты представляешь, какие бабки за такие заказы сшибать можно? А ведь я не один такой, с проблемами. Крутикову вон партию наркоты переправить надо, а обычному курьеру не доверяет, они же горят только так.
– Но-но, – возмутился Колобок. – Что за грязные инсинуации?
– Ну не наркоты, информацию какую важную, микрофильм, например, о секретных разработках в области военно-космических исследований.
Колобок только горько вздохнул.
– Как же теперь быть с Катей? – задал я мучительный вопрос. – Я обещал приехать завтра.
– Покрутиться около этой особы все равно надо, – высказался Чехов. – Неизвестно, какую роль она во всем этом играет. Но она и Тарасов – единственные, за кого пока можно уцепиться.
– Да еще этот ее родственничек на «девятке», – вспомнил я почему-то с глухой неприязнью. – Крутиков, ты номер черной «девятки» тех ребят с Никитской успел записать?
Колобок засуетился, полез по многочисленным карманам.
– Успел. Как же я забыл об этом? Черт, не помню, куда его засунул. Эх ты! – воскликнул он, прекращая поиски. – Я его на карточке Коркина в уголке записал. Секундочку… Буквы там… кажется, «У» первая, а потом вроде «Е»… Зато номер легко запоминается: ноль-восемь-шесть. Точно.
Мы с Чеховым переглянулись.
– Что и требовалось доказать, – заключил полковник. – Нет, док, нельзя тебе к ней соваться.
– Если только все вместе пойдем, – хихикнул Колобок.
– А что, это мысль, – полковник воодушевился. – Я же с матушкой Колесова встречался. Премилая старушенция, когда я приехал, она как раз кросс по стадиону бежала, представляете? Так вот, сынок ей на всякий пожарный запасные ключи от хаты в Лыткарино оставил. Кстати, нижней дверью твоя красотка не пользовалась, потому что хозяин замок там кодовый поставил. Код цифровой, матушка его тоже знает.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!