📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгФэнтезиПагуба - Сергей Малицкий

Пагуба - Сергей Малицкий

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 65 66 67 68 69 70 71 72 73 ... 141
Перейти на страницу:

В писцовой книге он был записан как сын лекаря из деревеньки из-под Кеты. Название этой деревеньки Тарп знал, как знал наперечет названия чуть ли не всех деревенек Текана, но именно эту деревню помнил лучше прочих. Много лет назад на нее съехал оползень, причем съехал так, что от деревеньки не осталось ничего и никого, то есть не уцелел не только хоть один ее житель, а и все ее восемь домов вместе с коровниками и сараями. В десяти лигах от той деревеньки имелась еще одна, но отчего-то Тарп был уверен, что, соберись он туда с проверкой, обязательно найдется какой-нибудь старик, который подтвердит, что был лекарь в той деревне, и сын у него был, да только кто уж припомнит, как он сумел выбраться, да и как выглядел. Да и столько лет прошло уже. Прибавь столько же, как раз попадешь на прошлую Пагубу.

Жил Харава ни богато, ни бедно. Любил прогуляться по улицам Ака, выйти к морю, постоять на пирсе, умыться соленой водой. Иногда сидел на камнях с удочкой, но за те три дня, что Тарп успел понаблюдать за ним, ни разу не возвращался домой с уловом. Вдобавок Харава не запирал дверь в своем доме, словно приглашая — заходи всякий, смотри, чем я занимаюсь, а если и украдешь чего, то я не слишком огорчусь.

Тарп проник к нему в дом тогда, когда отчаялся разузнать хоть что-то более важное прочими способами. Проследил, что старик ушел в сторону дома урая, где в крохотном пристрое к просительной у него была комнатушка со столом и сундуком с травами и лекарскими причиндалами. Тарп зашел в узкий проулок между домами, подпрыгнул, подтянулся, ухватившись за крохотный балкончик, и через секунду оказался в тесной комнатушке. Размером она была четыре шага на десять, всей обстановки-то — узкая кровать, пара табуретов, стол и деревянная полка на стене. На одном из табуретов стоял таз, в тазу кувшин, рядом, накрытое деревяшкой, ведро с водой. Под столом имелась корзина, в которой Тарп нашел смену белья, теплую куртку, еще какое-то тряпье. На полке блестели чистые глиняные чашки, ложка, столовый нож. На столе лежала акская лепешка и стояла крынка с кислым молоком. Больше в комнатушке ничего не было, не считая гвоздя, забитого у двери в известковую стену, на котором, скорее всего, висела одежда Харавы, когда он возвращался в свое жилище.

Тарп ощупал кровать, простучал пол, осмотрел балкончик и подоконник, шевельнул дверь и обнаружил, что она не заперта. Дверь выходила на открытую галерею обыкновенного дома для бедных, которые пытались не стать бродягами изо всех сил. Во дворе стоял шум и гам. Пахло нечистотами из отхожего места, запах нечистот мешался с тяжелым запахом похлебки из требухи, которая варилась тут же на уличной печи. Двор пересекали веревки, на которых сушилась ветхая, зачиненная одежда. Здесь же играли чумазые дети, над ними вяло переругивались их матери, похожие на их же бабушек. У выхода в проездной двор валялся пьяный акец. В одно мгновение Тарп понял, что если сейчас, сию секунду, он выйдет в этот двор, то никто не удивится его появлению, хотя Хараве конечно же о его появлении доложат. И еще он почувствовал, что тот знает о том, что в Ак прибыл наблюдатель, который интересуется старым лекарем. Что ж, осталось только посмотреть Хараве в глаза, после чего можно было докладывать Квену. Тем более что некоторые сведения Тарп уже успел получить. Совершенно точно, что ни в дни водяной ярмарки, ни сразу после них, ни вообще в последние несколько лет Харава никуда из города не отлучался, поскольку в писцовой книге Ака не было пропущено ни одного дня, когда бы Харава не поставил затейливый крючок в строчке, подтверждающий, что ключ от лекарской он сдал и отбыл в известном направлении, а именно в эту самую убогую комнатушку. Впрочем, согласно этой же самой книге и появился Харава в городе не так давно. Двенадцать, почти тринадцать лет назад.

Тарп бесшумно спрыгнул с балкончика в проулок, огляделся и двинулся к лекарской. Теперь ему предстояло самое главное — то, о чем настоятельно просил его Квен и что казалось воеводе важнее поимки Кира Харти. Хотя сначала надо было все-таки убедиться в том, что Харава и есть тот самый исчезнувший из Харкиса инородец Хаштай. Правда, для точных выводов хотелось узнать и цвет глаз лекаря, но разглядеть их Тарпу пока что так и не удалось. Сколько раз старшина отправлялся навстречу Хараве, шел ли тот по набережной, или отправлялся с корзиной на рынок, но всякий раз лекарь умудрялся избежать столкновения с Тарпом глаза в глаза — или сворачивал в переулок, или терялся в толпе, или приседал и завязывал шнуровку на голенищах разношенных сапог. Мало того, стыдно признаться, но Тарп, которого тот же Эпп обучил всем премудростям тайного дела, до сих пор так и не сумел увидеть и запомнить лица Харавы. Все, что отпечаталось в его памяти, — это легкая неторопливая походка, чуть ссутуленная спина и постукивающая по мостовым Ака толстая суковатая палка, с которой лекарь не расставался, хотя и не обнаруживал признаков хромоты.

Кроме всего прочего, был и голос. Однажды Тарп просидел под окном лекарской целый час, прислушиваясь, как Харава объясняет дородной торговке, что он делает с ее больными суставами, какими мазями их покрывает, каких последствий следует ждать через час, через день, через неделю. Как следует вести себя больной после выздоровления и на что обратить внимание в еде, в заботах и пристрастиях. Тарп даже улыбнулся, услышав о «пристрастиях», а потом вдруг уснул. Голос Харавы был мягким и усыпляющим, не исключено, что и торговка, которую в тот же день Тарп видел на рынке резво наматывающей хурнайскую ткань на мерку, проспала лечение. Так или иначе, но, когда Тарп протер глаза, Харавы в лекарской уже не было. Теперь Тарп шел к лекарю сам.

Не доходя до лекарской одного квартала, Тарп нырнул в уже примеченный им переулок, подошел к дому судьи, вытащил из сумки мех с вином и тщательно промыл торчащий из кованой оградки железный штырь. Или кузнец был не слишком усерден, или время подъело ржавчиной старую работу, но о штырь, превратившийся в шип, можно было недурно разодрать бок или руку. Рукой Тарп и пожертвовал, рукой и курткой. Навалился плечом, почувствовал боль, чуть сдвинул плечо в сторону и, зажимая хлынувшую кровь ладонью, побежал в лекарскую.

Он столкнулся с Харавой в дверях. Лекарь копался в замке, собираясь отправляться восвояси, но, увидев бегущего Тарпа и кровь на его пальцах, тут же принялся крутить ключ в обратную сторону.

— Заходи, болезный, заходи, — пробормотал он равнодушно, словно окровавленные молодцы забегали к нему в лекарскую по нескольку человек в день.

Тарп шагнул внутрь, отметив про себя, что ему вновь не удалось рассмотреть лицо лекаря, повинуясь вялому жесту, опустился на скамью и начал стягивать куртку. Хорошая была куртка, придется теперь латать плечо.

— И рубаху, — заметил Харава, суетясь у широкого дубового стола, раскладывая какие-то свертки, позвякивая склянками.

Тарп распустил завязки рубахи, стянул ее вместе с ярлыками. Харава шагнул в сторону, оказался за спиной старшины, наклонился над раной, окатил ее какой-то вонючей жидкостью, промокнул чистой тряпицей. Тарп было повернулся, чтобы рассмотреть лицо лекаря, но почувствовал затылком крепкие, если не стальные пальцы.

— Подожди головой-то крутить, — раздался добродушный говорок. — Ты, конечно, не девица, в обморок не упадешь, но уж больно расстарался, смотрю. Придется пару швов положить. Где ж так?

1 ... 65 66 67 68 69 70 71 72 73 ... 141
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?