Бойня - Оса Эриксдоттер

– Далеко не ушли, – продолжил Росси, – всех обнаружили в радиусе километра. Как мы и думали.

– Там поблизости дорога. Кто-то мог проголосовать и уехать.

– В таком виде? Вряд ли…

– Именно в таком виде.

– Кому придет в голову сажать в машину вонючую свинью? No way. Это же не трасса Е-4. И учти – суббота, раннее утро. В этой дыре все отсыпаются после вчерашней пьянки. До десяти утра на дороге ни души. Гарантирую.

– А что мы имеем на стрелка?

– Скорее всего, тот самый, что укокошил старика Шёгрена.

– И что? Кто он?

– Посмотрим. Не только старика, он и пару наших подстрелил. Может, и не остановится на этом.

Юхан промолчал – не мог оторвать глаз от молодой женщины под окнами. Немыслимо худа. Ключицы выпирают, острые плечи, между бедрами трамвай проедет. Неуверенная походка, редкие волосы прилипли к черепу. Он не первый раз видит такие ходячие скелеты, но этот экземпляр вызывает отвращение.

– Юхан! Ты слышал, что я спросил? Как быть с родственниками?

– Родственниками?

– Ну да. И у Палле, и у Аббаса семьи. Как им сообщить, чтобы не началась буча?

– Я ведь уже говорил: пожар. У нас есть и фото, и все доказательства. Несчастный случай на работе, компенсация и все такое.

– Что еще? – быстро и нервно спросил Росси. – Тут люди собираются.

– Больше ничего. Ты остаешься там и руководишь поиском.

– Само собой. Нет проблем.

– Проблем ровно три, и тебе они известны.

Только Юхан нажал кнопку отбоя, телефон в руке завибрировал.

– Я же сказал… – начал было Юхан и осекся.

Это не Росси. Ханс Кристиан.

Зажмурился и прижал трубку к уху.

– Ты жив…

– Звучит, будто ты удивлен. Надеялся на что-то другое?

– Где ты?

– Тебе-то какое дело? Прикажешь меня схватить?

В голосе столько ярости, что Юхан не нашелся что ответить. Промолчал.

– Короче, у меня больше десяти имен. И копии вызовов из Института питания. Кафедральный собор в Упсале, четырнадцатого мая.

Юхан с силой сжал смартфон.

Черт тебя побери, Хо-Ко… Оставь это дерьмо…

– Мы ведь уже говорили на эту тему, Ханс Кристиан. Я не имею ни малейшего представления, чем занимается институт. А главное, никак не могу понять, в чем ты меня обвиняешь.

– Как же… Ты прекрасно все понимаешь.

– Откуда мне…

– Кончай, Юхан. Мы знаем друг друга с шести лет. Уж я-то сразу вижу, когда ты врешь.

– С семи. Тебе было семь.

Ханс Кристиан зашуршал какими-то бумагами.

– Вот… Собрание посвящено повышению уровня толерантности в обществе… Мы обсудим новые возможности вашего карьерного роста…

Юхан Сверд прижал пальцы к виску. Опять заболела голова.

– Я говорил с людьми, которые видели, как грузовики увозили людей из собора. В ночь на пятнадцатое, как раз в тот самый день.

– Не знаю, откуда ты взял этот бред.

– Скотовозы, – тихо сказал Ханс Кристиан. – Вернее, свиновозы.

– Послушай, Хо-Ко, тебе надо бы уехать. Отдохнуть, а главное, перестать искать заговоры.

– Боюсь, когда все вскроется, уезжать придется тебе.

– Кончай… не устраивай сцены, как обиженная любовница.

– Статья появится в “Юлландс-Постен” уже в понедельник. – В голосе Ханса Кристиана звучало откровенное торжество. Юхан поморщился. – Как видишь, не только я ищу заговоры.

– Ты в Дании?.. (Конечно, поэтому они тебя и не нашли.) В Копенгагене?

– А какая тебе разница? Почему тебе так важно знать, где я? Хочешь послать своих головорезов? Или лично выдрать меня за уши? Это финал, Юхан. Если у тебя есть что мне рассказать… не знаю… объяснить… я пока еще могу остановить публикацию. Сейчас или никогда. В противном случае готовь оправдательную речь. И запасись аргументами: во вторник пол-Европы начнет осаду твоей резиденции.

– Что значит – рассказать? Что ты хочешь, чтобы я тебе рассказал?

– Правду.

Телефон жег щеку. Правду… Исключено. Но если журналюги начнут вынюхивать именно сейчас… Спаленная Фалунда, трое в бегах…

– Почему ты это делаешь?

– Я? Я это делаю?!

– Слушай, Хо-Ко. Я всегда принимал твою сторону… никогда не предавал, ни разу не причинил зла или даже неприятностей.

– Речь не о нас с тобой, Юхан. Не обо мне и не о тебе.

– Думаю, именно так дело и обстоит. Ты поганишь нашу дружбу. Попросту завидуешь. Младший брат чего-то достиг, и старший делает все, чтобы спихнуть его с трона.

– Я не твой брат, Юхан. Это во-первых. А во-вторых, если кто и поганит дружбу – ты, а не я. К тому же… сам видишь: стоит только дунуть на твой карточный домик, и он развалится ко всем чертям.

Юхан зажмурился и скрипнул зубами. Как ему объяснишь?

– Чего ты добиваешься, Хо-Ко?

– С тех пор как ты начал с этим дерьмом, с твоим так называемым здоровьем нации, людям приходится очень скверно. Я мало об этом думал, признаюсь, но есть же границы. Ты насильно вывозишь этих несчастных куда-то там с глаз долой… а дальше что? Что происходит, когда их выгружают из твоих вонючих грузовиков? Юхан… умоляю. Если ты промолчишь…

– Не лезь в это дело. Ради себя.

– Уже влез.

– У тебя нет ни малейшего шанса. У меня слишком много сторонников. Люди на моей стороне.

– Да? А как ты думаешь, какую сторону они выберут, когда все откроется? Когда порвется паутина, которой ты опутал страну?

– Ничего не изменится. У моей партии по-прежнему большинство.

– Они дадут материал завтра.

– У них не за что зацепиться.

– Зацепиться? Для начала хватит.

– Не делай этого. – Юхан невольно понизил голос.

– Что?!

– Наплюй на статью и исчезни. Тебя ищут.

– Ты что, серьезно?

– Хо-Ко, ты можешь оказаться среди павших на этой войне.

– А я и не знал, что ты ведешь войну…

– Ты не знал? А я не знал, что ты начнешь совать нос куда не следует.

Юхан уставился на воду, покрытую серебристой искрящейся рябью. Чудесный день. Экскурсионные кораблики наверняка переполнены. Какое удовольствие – полюбоваться архипелагом в такую погоду…

Услышал тяжелое дыхание друга и вздрогнул.