Око Озириса - Ричард Остин Фримен

– Какая же это догадка, доктор? – воскликнул Полтон, подбежав к окну и уставившись на ничего не подозревавшего субъекта нашего исследования. – Вы полностью правы! Этот господин – начальник станции в Кемберуэлле, я хорошо помню его в лицо, правда, фамилию забыл.

– Ну, в данном случае моя правота чисто случайна, – смутился Торндайк, – я легко мог ошибиться.

– Нет, доктор, вы не могли ошибиться, – упорствовал Полтон. – Вы с первого взгляда определили в том человеке начальника станции. Ваша проницательность безгранична. Я в восторге!

– Согласен, опыт у меня обширный. Но давайте вернемся к теме догадок и разберемся: как я узнал, что тот прохожий – начальник станции? – спросил Торндайк, пропуская комплименты Полтона мимо ушей.

– Вы рассмотрели его ноги, – ответил я. – Все начальники станций имеют своеобразную дергающуюся походку. Господин в окне – не исключение.

– Вот именно! – многозначительно поднял палец Торндайк. – Характерный свод стопы: связки напряжены, икроножные мышцы ослаблены. Изгиб свода при движении доставляет неудобства, и, чтобы минимизировать его, человек слегка выворачивает ноги наружу. Если одна из стоп подвержена плоскостопию, она выворачивается сильнее, чем другая, – визуально это очень заметно. Искривление носка ведет к тому, что ноги выворачиваются от коленей и ниже, – существенное отклонение от нормы, особенно у людей высокого роста, таких как наш джентльмен. Кстати, левая нога у него побаливает, поскольку выворачивается больше, чем правая.

– А почему у начальников станций такие проблемы с ногами? – поинтересовался Полтон.

– Регулярное давление на живую структуру ослабляет ее, а перемежающееся – усиливает. Начальники станций много времени проводят на ногах, отсюда плоскостопие и слабость икроножных мышц. Профессиональные танцоры или бегуны, наоборот, вечно в движении, поэтому у них высокие стопы и сильные икры. Существует немало профессий, вынуждающих подолгу стоять: официанты, привратники, полицейские, дежурные администраторы, продавцы за прилавком, коммивояжеры, станционные смотрители – все они в той или иной степени страдают плоскостопием.

– Отчего ж вы не предположили, что тот человек на улице, к примеру, официант или коммивояжер? – спросил я Торндайка.

– Э, нет, мой ученый собрат: для официантов характерен быстрый, шаркающий шаг, который позволяет нести напитки, не расплескивая их. А наш господин идет длинными шагами враскачку – он явно не официант. Его одежда и внешность исключают идею о разъездной торговле, и он очевидно не полицейский, поскольку физически слаб. Администраторы и продавцы передвигаются в относительно замкнутом пространстве, поэтому их шаг короткий и отрывистый, вдобавок их одежде присущ излишний дендизм. Станционный смотритель патрулирует длинные платформы, нередко с большой скоростью – таким образом, у него длинные шаги, а одежда его не столько вычурная, сколько придающая достоинство и весомость.

– Потрясающие наблюдения! – воскликнул я, едва не захлопав в ладоши.

– И тем не менее мое предположение о том, что некий субъект является начальником станции, чревато заблуждением, и такие ошибки преследуют даже блестящих аналитиков, в том числе и сыщиков, если, конечно, те живут в реальном мире, а не в романе, где всегда все гладко. Единственный подлинный факт, который мы установили, – что этот человек ведет образ жизни, обязывающий много стоять, а все остальное лишь догадки.

– Удивительно, – покачал головой Полтон, следя в окно за удалявшейся фигурой. – Я сроду не догадался бы, что он – начальник станции. – Ассистент одарил своего нанимателя восхищенным взглядом и удалился в лабораторию.

– Заметьте, – улыбнулся Торндайк, – внезапная догадка вызывает у окружающих куда больше доверия, чем умозаключение, родившееся в результате длительных и упорных занятий.

– В глазах Полтона вы – волшебник, мне никогда не добиться таких успехов; хоть убейте, я не способен понять, зачем вам самшитовые фигурки. Неразрешимая задача, не от чего оттолкнуться. В голове у меня пусто – ни единой догадки. Может, хоть намекнете, в чем тут соль? Дадите отправную точку?

Торндайк осторожно приподнял одну из фигурок и придирчиво осмотрел ее плоское основание.

– Неразрешимая задача? – устало вздохнул он. – Странно, все лежит на поверхности, если знаешь факты. Вы, дорогой Джервис, располагаете множеством сведений, на основе которых обычно строятся гипотезы. Будь вы внимательнее, то убедились бы, что вам вполне по силам такая задача. От вас требуются лишь творческое воображение и точность мышления. Вы, на мой взгляд, хороший мыслитель и недавно продемонстрировали мне богатую фантазию. Вам недостает только опыта в использовании своих способностей. Когда вы узнаете, зачем мне фигурки, – а ждать осталось недолго, – то удивитесь, как вам это не пришло на ум. Ладно, хватит лекций, надо освежиться. Приглашаю вас прогуляться – я сегодня целый день работал.

– Джервис, у меня к вам просьба, – сказал Торндайк дня через два. – Нет, не по делу Рубена Хорнби. Некий субъект найден мертвым; вроде бы, самоубийство, и солиситоры из «Грифона» попросили меня приехать на место происшествия. Это недалеко от Барнета. Будет осмотрено и сфотографировано тело, а вслед за тем проведено дознание. Много времени процедура не отнимет. Окажите мне услугу в качестве ассистента.

– Новое преступление? – пробормотал я в легком замешательстве.

– Не думаю, – махнул рукой Торндайк. – Выглядит как обычный суицид, но никогда нельзя знать заранее. Официальное заключение о самоубийстве даст возможность «Грифону» заработать десять тысяч фунтов; если же возникнут сомнения и начнется следствие, солиситоры лишатся этих денег. Вот почему директор конторы, не теряя времени, развил по горячим следам активную деятельность, чтобы скорее все документально оформить и получить гонорар.

– Когда надо ехать?

– Завтра. Это мешает каким-то вашим договоренностям?

– Нет, ничего такого, – слегка смутился я, что не ускользнуло от внимания моего друга.

– Говорите прямо, – потребовал он, – вы с кем-то условились встретиться?

– Пустяки, доктор. Наши с вами дела для меня всегда приоритетны. Я скорректирую свои планы и выполню ваше поручение.

– Cherchez la femme? Ищите женщину? – шутливо осведомился Торндайк.

– Да, – покраснел я, как вареный рак, – от вас ведь ничего не утаишь. Мисс Гибсон по просьбе миссис Хорнби прислала мне письмо: леди приглашают меня отобедать у них дома завтра вечером, и час назад я ответил согласием.

– И вы называете это пустяками?! – воскликнул Торндайк. – Нет-нет, хоть век рыцарей и прошел, но отказывать дамам неучтиво. Отправляйтесь на свидание, а я как-нибудь справлюсь в одиночку.

– Обед, наверное, закончится слишком поздно, чтобы я успел в Кенсингтон?

– Об этом и речи нет, к тому же расписание поездов неудобное: мы доберемся до Кингс-Кросс не раньше часа ночи.