Пропавших без вести – не награждать! - Геннадий Сорокин

– Я оборонялся, – дерзко ответил Якушев. – Мне ничего не оставалось делать, как ликвидировать товарища Монгола. Он предал нас. Он получил от Гитлера задание убить меня. Я сам видел, как они сговаривались.

Десантники обступили Якушева, наставив на него автоматы.

– Про какого Гитлера он нам чешет, про этого, что ли, что на портрете? – спросил один из краснофлотцев.

– Здесь нет никакого портрета, – Якушев посмотрел на стену и вздрогнул, увидев перед собой холст, а не живого человека. В мгновение ока в его голове все перемешалось окончательно. Ища выход из создавшегося положения, лейтенант наставил пистолет себе в подбородок и нажал курок.

Кровь из разнесенного пулей черепа брызнула во все стороны, попала на лица и почерневшую от грязи одежду десантников.

– Вот ведь тварь! – выругался Боков. – Даже умереть по-человечески не мог, всего меня перепачкал.

– У нас, под Ленинградом, один тоже умом тронулся, – ни к кому не обращаясь, сказал боец Федоров. – Стоял парень в карауле, мозги заклинило, вернулся в землянку и подорвал себя гранатой. Полковой военврач потом сказал, что это стресс.

Рукавом гимнастерки Николай Егорович вытер брызги крови с лица, пошел к портрету.

«Чертовщина какая-то. Монгол всегда чувствовал опасность, а тут сплоховал. Он что, не слышал чужого дыхания за спиной? Здесь совершенно пустой зал с прекрасной акустикой. Здесь каждый шаг по стенам гуляет, каждый шорох за версту слышен. Или портрет так заворожил его, что он позабыл обо всем на свете?»

Белая полоса на скале напомнила Лоскутову про ночь в ожидании схватки с Отцом волков. Ситуация более-менее прояснилась.

«Итак, Монгол подошел к портрету, увидел знакомые места и стал прикидывать, какое отношение может иметь Гитлер к Отцу волков. Пока он сопоставлял факты, Якушев подкрался и застрелил его. Вот ведь судьба! Сбылось предсказание шамана. Только не понять, кто же, в конце концов, Отец волков. Не Гитлер же. И уж точно, не Якушев».

Лоскутов отошел от портрета.

– Лука, Монгола унести на пирс, к подводной лодке. Мы заберем его с собой. Портрет Гитлера сжечь. Якушева…

Николай Егорович на секунду остановился у трупа лейтенанта, вспомнил, что в замке полно непогребенных тел.

– Лука, как стемнеет, выройте общую могилу и похороните всех: и наших, и немцев.

– Лопат нету в замке, Николай Егорович, – ответил бывший партизан. – Я бы давно всех прибрал, да могилу в таком грунте касками да ножами не выкопаешь.

– Руками рой, если лопат нет, – Лоскутов закурил на ходу и, не глядя ни на кого, пошел прочь.

* * *

В половине восьмого вечера немцы отключили подачу электричества на остров, и в замке ненадолго наступила темнота, но к этому времени судовой электрик Додонин уже разобрался с системой резервного энергоснабжения и переключил освещение на дизель-генераторы.

В девять вечера Лоскутов спустился в подземный док и провел там совещание с моряками. От лица будущего экипажа подводной лодки выступил Мазур.

– Товарищ командир, мы проверили все системы и механизмы на подлодке и пришли к общему выводу, что она не готова к выходу в море.

– Подробнее, – попросил Николай Егорович.

– Левый двигатель у лодки в нерабочем состоянии. В правом редукторе течь масла. Рулевые тяги ослаблены. В корпусе, на уровне ватерлинии, трещина. Аккумуляторы почти полностью разряжены. Для подготовки к походу нам надо время, примерно сутки.

– А почему эта лодка сейчас в таком плачевном состоянии? – спросил Лоскутов, пропустив предложение о суточном ремонте мимо ушей. – Сюда она своим ходом дошла, сам видел.

– Я думаю, – сказал за всех Носков, – что подлодка недавно была атакована глубинными бомбами. Сюда, в док, она доползла на последнем издыхании. Ремонта, естественно, никакого не было – мы помешали.

– Я выслушал вас, – Николай Егорович поднялся с деревянной катушки из-под высоковольтного кабеля, отряхнул сзади галифе, – теперь вы выслушайте меня. Подводная лодка должна быть готова к выходу в море не позднее пяти утра. Если мы не покинем остров до наступления рассвета, то мы не выберемся отсюда никогда. Это всем понятно?

– На одном двигателе мы далеко не уйдем, – осторожно возразил моторист Ивашко.

– Завтра, – продолжил Николай Егорович, – не позднее полудня, немцы высадят на остров подкрепление. Сколько они перебросят солдат: роту, две, три – для нас разницы не имеет – у нас боеприпасов осталось на полчаса интенсивного боя.

Моряки переглянулись – за спорами о ремонте они как-то позабыли о противнике.

– Носков, через полчаса я жду тебя в штабе с докладом о ходе ремонта и предполагаемом техническом состоянии подлодки к пяти утра. Все! Работайте, мужики. Без вас этот замок станет для нас братской могилой.

Поднявшись на первый этаж, Лоскутов подозвал Бокова.

– Док, что у нас с ранеными?

– К утру останется один, с пулевым ранением живота. Сколько он протянет, я прогнозировать не берусь, но пока боец в сознании, держится.

– Готовь его к эвакуации.

– Командир, он лежачий. Как мы его внутрь лодки затащим?

– Через торпедный люк на палубе погрузим. Ты, главное, подготовь его к транспортировке, а там что-нибудь придумаем.

Следующим распоряжения получил Лукин.

– Грузи на лодку все продовольствие, которое найдешь. Запасись пресной водой. Все флаги и транспаранты сорвать – пойдут на тряпки. Одеяла с караулки, керосиновый фонарь – все в лодку… Так, что еще? Ты убитых похоронил?

– Нет, конечно! Я, Николай Егорович, там, наверху, спорить не стал, но посуди сам – где их хоронить, во дворе? А если немцы от казарм подкрадутся? У нас бойцов столько нет, чтобы и могилы рыть, и местность вокруг захоронения охранять. Давай перед отходом сносим всех покойников в холл и сожжем вместе с замком.

– Нельзя нам замок жечь, немцы сразу же подвох почуют, поймут, что мы свое последнее убежище не бережем. Наоборот, нам надо до последнего создавать у противника убеждение, что мы в замке и готовим оборону.

Так ничего не решив с захоронением погибших, Лоскутов ушел в штаб. К приходу Носкова он разложил по столу адмиралтейские карты, по линейке прочертил предстоящий маршрут. Теперь, после боя и захвата подводной лодки, Николай Егорович мог детально проработать план бегства с острова.

– Разрешите, – постучавшись, вошел Носков.

– Присаживайся, Семен, – Лоскутов указал штурману на место за столом. – Вначале, что с лодкой?

– Пойдем на одном дизеле, второй отключим. В протекающий редуктор масло будем подливать по мере убывания. Трещину в корпусе мы не заделаем, но течь из нее будет минимальная. Если что, насосами откачаем. С аккумуляторами хуже. Сейчас мы поставили их на подзарядку от берегового генератора, но все равно надолго их не хватит.