Лето с капитаном Грантом - Сергей Анатольевич Иванов

для домашних. А по паспорту она — Юмбра. Нам для родословной обязательно нужно было на «ю» имя выбрать. Буква редкая. Кроме Юли и Юлы ничего в голову не идет. А так уже ее сестер назвали. Тогда мы с мамой взяли словарь, открыли его на «ю» и начали читать вслух все подряд, пока не дошли до слова «юмбра». Означает оно «пятнышко на солнце».

Происхождение собачьего имени Борьку интересовало мало. А вот что эрдельтерьер чемпион Москвы — этого он не знал. Значит, тоже служебная собака, может быть надежным защитником.

— Мой папа Юмку полузащитником зовет, — засмеялась Маринка.

— Почему «полу»? — удивился Борька.

— Потому что врагов у нас нет, — объяснила Маринка. — И все люди для Юмки — друзья. Она всем радуется. Почтальон придет — к нему лизаться лезет. А энергии в ней — через край бьет. Играть может круглые сутки. Больше всего любит мячики. Дашь ей мяч, она его хвать в зубы и носится взад-вперед, как полузащитник от штрафной до штрафной.

Это сравнение сразу же напомнило Борьке о предстоящем футболе. И тут, как бы в подтверждение, с лагерной поляны донесся звук свистка — капитан Грант вызывал на поле желающих. А он заболтался, точнее — заслушался, и котел еще не готов.

Видимо, у Борьки на лице было написано все, что он думал по этому поводу.

— Давай иди, — сказала Маринка. — Я дочищу. Тут совсем немного осталось — и приду болеть.

— Спасибо. — Борька понимал, что за все, что Маринка сделала, одного сухого «спасибо» явно мало, тем более что «чуть- чуть» — это целый черный от копоти бок, но все слова словно разом вылетели у него из головы. Тут капитан Грант свистнул второй раз, и Борька помчался на поляну. «Ладно, потом что-нибудь придумаю», — решил он.

На поляне как будто только Борьку и ждали. В стороне от палаток были уже поставлены ворота — по две воткнутые палки. Матки-капитаны Борис Нестеров и Сашка-Таганский уже набрали себе команды. Только в команде Бориса было шесть человек, а у Сашки — пять. Так что Борька вовремя прибежал.

— А котел? — спросил Борис Нестеров.

— Лучше нового. — Борька ехидно улыбнулся ему в ответ.

— После игры проверю, — предупредил командир.

Ну что за человек!

Капитан Грант свистнул, и игра началась. За Борькину команду играл Витька. Борька сначала подумал, что это для них плохо — все-таки Витька в отряде самый маленький. Но на первой же минуте он лихо проскочил к чужим воротам, красиво прокинув мяч между ног у Дениса, и забил гол. Вот тебе и самый маленький.

Противник бросился отыгрываться, но все тот же Витька перехватил мяч, опять обыграл Дениса и по краю рванулся к воротам. Защитник побежал ему наперерез, а Борька остался один в центре. Витька тут же подал мяч в его сторону. Командир выскочил из ворот и решительно пошел на перехват. Борька с ходу пробил по пустым воротам. Точнее, хотел пробить. Но удар пришелся точно Борису по щиколотке. В самую косточку. Борис упал, схватился руками за ногу, подтянув колено под подбородок, и волчком покатился по земле.

Ох, как неудачно получилось! Ведь теперь все, и в первую очередь сам Борис, решат, что Борька специально его «подковал», отомстив таким образом за наряд и прочие придирки. А Борька, может, и сыграл опасно, но, честное слово, у него и в мыслях такого не было, чтобы Бориса «подковать».

Подбежал капитан Грант:

— За грубую игру… — Тут он вдруг посмотрел Борьке на ноги. — Та-ак, почему в ботинках?

Все одно к одному. Теперь уже точно посчитают, что Борька вышел играть в футбол не в кедах, а в туристских ботинках, чтобы подшибить Нестерова. А когда ему, спрашивается, было их переобувать? После перехода — за дровами, потом обед, потом котел чистил.

— Грант Александрович, он ненарочно! Я сам ногу подставил, а он в мяч играл.

Это Борис. Вот уж чего Борька никак не ожидал. Оказывается, не такой уж он формалист. Все-таки высказался в Борькину защиту. Хотя по-прежнему корчится на земле. Борька по себе знает, каким болезненным бывает удар в косточку.

— Командир, ты как?

Кажется, он за все время в первый раз произнес слово «командир» без иронии.

— До свадьбы заживет, — подбодрил Бориса капитан Грант.

— Главное, чтобы до завтра, — простонал тот. — Переход же…

Действительно, как он будет на маршруте?

Капитан Грант ограничился удалением Борьки с поля.

— Грубость умышленной не считаю, — сказал он. — Но, во-первых, в такой обуви все равно играть не положено, а главное, Борис выбыл из игры и заменить его некем. А игроков в командах должно быть поровну. По справедливости.

Капитан Грант вообще любит это слово — справедливость.

— Ты не огорчайся, Борька, — сказала Маринка.

«Интересно, — подумал Борька, — кого из нас двоих она имеет в виду? Может, обоих? Но тогда нужно было сказать:

«Не огорчайтесь, Борьки!»

А Борис Нестеров думал совсем о другом.

— Все-таки ты сачок, — сказал он Борьке, глядя на котел, сверкавший чистотой у Маринки в руках. — Дать тебе, что ли, еще один наряд?

8. ПОМНИШЬ, ТОВАРИЩ…

Что такое один час? Иногда кажется, что это очень мало. «Подумаешь, — говорит Борька маме, — всего-то часок провалялся на диване, а тут сразу: целый день лежишь»!

Или когда гуляешь. Кажется, только вышел во двор, а тебе уже кричат: «Целый час уже гуляешь. Пора за уроки».

Ну а ребята из второго отряда за час успели свернуть весь лагерь, уложить рюкзаки (теперь спальный мешок у Борьки уже как будто сам залезает на положенное ему место, оставляя свободное пространство для других вещей). Дежурные сварили рисовую кашу на сгущенке и какао. И не только сварили, но и почистили котел. А уж миску и кружку каждому свои вымыть — это вообще дело секундное. Рядом с кострищем Сашка еще вчера выкопал яму, аккуратно срезав верхний слой дерна. В эту яму отправились все пустые консервные банки, предварительно обожженные на костре. Сегодня дерн положили обратно, и ямы как не бывало. Сам костер, тщательно залитый водой, — единственный след пребывания отряда на поляне. Точнее, будет единственный. Пока еще примята трава там, где стояли палатки, но через день-два она поднимется.

— Молодцы, ребята, — сказал капитан Грант.

Приятно слышать.

Подъем был в шесть (если бы Борькиной маме сказали, что сын способен подняться в такую рань, она бы просто не поверила), а ровно в семь все с рюкзаками на спинах уже были готовы двигаться дальше.

Капитан Грант вывел отряд к излучине речки — к тому самому месту,