📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгПсихологияСверхнормальные. Истории, которые делают нас сильнее - Мэг Джей

Сверхнормальные. Истории, которые делают нас сильнее - Мэг Джей

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 65 66 67 68 69 70 71 72 73 ... 128
Перейти на страницу:

По ночам безумие представлялось девушке кем-то вроде вора, который способен проникать в темные уголки ее квартиры и даже мозга. Мишель часто старалась не заснуть чуть ли не до самого утра, включая все лампы и телевизор и не выключая до тех пор, пока веки не начинали слипаться сами по себе. Она чувствовала себя ужасно старой и усталой, — и даже представить не могла, что будет, если все и впредь будет продолжаться в том же духе, — но при этом продолжала бояться заснуть, потому что боялась не проснуться. Она боялась не столько того, что может умереть во сне, сколько того, что, проснувшись, обнаружит, что окончательно обезумела.

* * *

Мишель было четырнадцать, когда тренер Марк впервые попросил разрешения взять ее за руку. Девочка сидела рядом с ним на сиденье в кабине его грузовичка-пикапа; они с шелестом ехали по гравийной дороге, позади тарахтел трейлер. «Только люди вроде нас с тобой понимают, что такое лошади. Моя жена вечно жалуется на то, что я трачу деньги на конюшне, но ведь чтобы вырастить пони для игры в поло, требуется время, и еще больше времени нужно для того, чтобы воспитать игроков в поло, особенно если это своевольная, горячая женщина», — проникновенным речитативом говорил тренер Марк под мерное дребезжание грузовика и трейлера. «Вот и твои родители тоже этого не понимают», — заключил он свою речь. Мишель ничего не ответила, и он, чуть подождав, продолжил. «Потому что, если бы понимали, то заплатили бы мне больше, чтобы ты могла больше заниматься верховой ездой», — как бы между делом добавил он, и эти слова удивили Мишель, потому что она-то всегда думала, что возражения родителей против ее выбора вида спорта носили исключительно финансовый характер и их непонимание тут ни при чем. Впрочем, это уже не имело значения, потому что Мишель недавно заключила с тренером Марком взаимовыгодную сделку: она могла сколько угодно кататься на лошадях в его конюшне, если взамен будет заниматься выездом, а также чистить стойла и упряжь. Заключив соглашение, Мишель чувствовала себя самой счастливой девочкой в мире, ведь она будет обхаживать лошадей самого тренера Марка… на самом же деле это он обхаживал ее.

Мишель и сейчас, много лет спустя, помнила, что ей всегда очень хотелось быть такой, как все. В ее маленьком городке в сельской Вирджинии жили белые и черные дети, но совсем не похожих на других было очень мало. Однажды в автобусе какая-то старушка назвала Мишель монголоидом, после чего девочка еще сильнее старалась походить на белых сверстниц, одеваясь в такие же, как у них, джинсы, и по возможности занимаясь тем же, чем они. Мишель умоляла родителей разрешить ей брать уроки верховой езды именно потому, что в ее представлении ни одно занятие на свете не казалось более «белым» и «виргинским». Но, несмотря на то что Мишель начала ездить верхом, чтобы стать популярной среди подружек, очень скоро она искренне полюбила конюшню и пони. Они так приветствовали ее, так радовались ее приходу; кроме того, у девочки быстро проявились большие способности к игре в поло.

Похвалы тренера Марка были редкими и непостоянными, и Мишель неустанно работала над тем, чтобы их заслужить. Его скупые упоминания о стипендии для колледжа или обещание взять девочку с собой на выездной матч по поло могли неделями поддерживать в ней состояние эйфории, но и его гневные тирады, когда она совершала ошибки, например забывала закрыть ворота на конюшне, были способны раздавить ее. «Как можно быть такой неблагодарной, когда я даю тебе такие шансы?!» — грохотал возмущенный тренер. В подобные моменты тренер Марк напоминал Мишель, что без него она ноль без палочки и если она не будет внимательной, то потеряет все, что имеет.

В тот день в грузовике тренер Марк задал Мишель простой вопрос, который поставил ее перед мучительным выбором: позволить взрослому мужчине держать себя за руку или сказать «нет» человеку, который мог осуществить все ее мечты. Тренер Марк был родом из Аргентины — как все лучшие игроки поло, о чем он любил напоминать своей подопечной, — и с ним никто никогда не спорил. Мишель тоже не стала ему противоречить. В ответ на его вопрос она просто смотрела прямо перед собой и молчала, не говоря ни «да», ни «нет». Но он все равно взял ее руку и положил на сиденье между собой и девочкой. Его рука казалась грубой и большой, совершенно не подходящей для ее, маленькой и розовой ладошки. Когда тренер Марк потер внутреннюю часть ее запястья своим сильным большим пальцем — потер слишком сильно, даже больно, — Мишель захотелось вырваться и отодвинуться. Но она сидела неподвижно, как статуя, не зная, что делать. А как только машина остановилась у конюшни, она с облегчением выпрыгнула из грузовика, решив, что свободна, и еще не понимая, что настоящие проблемы только начались.

К пятнадцати годам Мишель думала, что у них с тренером Марком «роман». Не потому, что ей этого хотелось; девочка даже толком не понимала, что значит это слово, и просто не знала, как еще назвать происходящее между ними. Требования тренера Марка постепенно повышались: дай тебя обнять, позволь тебя поцеловать, позволь мне на тебя лечь. Это был поэтапный процесс, совсем не похожий, скажем, на падение с пони; каждое новое событие было лишь чуть-чуть хуже предыдущего. Если бы только Мишель могла сделать так, чтобы он понял, что она любит его как отца, а не так, как он хочет. Так снова и снова рассуждала девочка. Но тренер Марк тоже умел рассуждать. «Я ведь так много для тебя делаю, — то и дело напоминал он. — Покажи же мне свою благодарность».

Мишель держала происходившее между ними в тайне от всех своих знакомых, даже, по сути, от самой себя. «Он же латиноамериканец, — уговаривала она себя. — Может, для них это нормально». Идея о том, что тренер совершает над ней сексуальное насилие, никогда не приходила ей в голову. Они с тренером Марком никогда не занимались сексом, да и вообще, что бы между ними ни происходило, Мишель чувствовала себя скорее его сообщницей, хоть и сопротивляющейся, а не жертвой. Ей было пятнадцать, а не пять, и ее никогда не удерживали силой и не били. И она сама находила разные оправдания, чтобы проводить на конюшне больше времени, а не меньше. Мишель не знала, что в ее возрасте сексуальная активность, даже якобы по согласию, со взрослым человеком, который является авторитетной фигурой, считается преступлением в большинстве стран, включая ее собственную.

В итоге Мишель получила стипендию в поло, за что тренер Марк возжелал благодарности в виде ее девственности перед отъездом в колледж. Лучше отдаться старшему и опытному человеку, который действительно тебя любит, чем какому-нибудь пьяному мальчишке из университетского братства, уговаривал тренер Марк. Он был очень убедителен, но Мишель не хотела этого делать. А когда девочка отказывалась достаточно долго, чтобы он понял, что она не намерена сдаваться, тренер Марк назвал ее неблагодарной и запретил ходить на конюшню. В страхе потерять стипендию в колледже Мишель пошла к родителям и все выложила. А они, не зная, что со всем этим делать, просто строго-настрого наказали ей больше никому об этом не рассказывать, чтобы ей не предъявили иск за клевету.

* * *

Сексуальное насилие над детьми — это сексуальное насилие над самыми уязвимыми гражданами страны[501]. Две трети всех сексуальных преступлений, о которых сообщают правоохранительным органам, совершаются против несовершеннолетних в возрасте до восемнадцати лет. А наибольшее число жертв сексуального насилия находятся в возрасте Мишель, — возраст, когда тренер Марк впервые попросил у девочки разрешения взять ее за руку, в четырнадцать лет.

1 ... 65 66 67 68 69 70 71 72 73 ... 128
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?