Вспоминать, чтобы помнить - Генри Миллер

Углядев на столике подле миссис Рубиол изящную вазочку, я быстренько вытащил из нее цветы и налил туда изрядную порцию виски.

«Давайте пить отсюда, — предложил я. — Это намного проще».

«Ваш знак, конечно, Рыбы? — сказал Гумберто, отчаянно кренясь в сторону миссис Рубиол. — Я читаю это в ваших глазах. Не говорите мне, когда вы родились, только назовите дату вашего рождения».

«Он хочет сказать место... долготу и широту. Дайте ему в придачу еще и азимут, пока он у вас есть. Это упростит дело».

«Подожди минутку, — попросил Гумберто. — Ты ее смущаешь».

«Смущаю? Ничто не может смутить миссис Рубиол. Правда!»

«Да», — кротко подтвердила она.

Я поднес вазу к ее губам и сцедил добрую половину. В столовой Джеральд и Клод по-прежнему нежничали. Казалось, они забыли обо всем. Слившись в призрачном свете, как сиамские близнецы, они мне живо напомнили мою недавнюю акварель, которую я назвал «Молодожены».

«Ты что-то хотел спросить?..» — весело прощебетал я, пристально глядя на Гумберто, который, повернувшись, в немом восхищении глазел на Молодоженов.

«Д-да, — подтвердил Гумберто, медленно поворачиваясь, но не отрывая глаз от запретного зрелища. — Я хотел спросить, могу ли я выпить».

«Я только что тебе налил», — ответил я.

«Куда?» — спросил он, глядя в дальний угол комнаты (как если бы там стояла сверкающая чистотой плевательница, скрывающая в себе спиртное).

«Я тут подумал, — продолжал он, — куда это подевалась моя жена. Надеюсь, она не взяла машину». Он с надеждой протянул вперед руку, как будто верил, что бутылка вернется сама — без всяких усилий с его стороны. Его движения были замедленны, как у жонглера, тренирующегося с булавами.

«Твоя жена давно ушла. Уехала с летчиком», — сказал я.

«В Южную Америку? Да она совсем рехнулась». За это время он сумел сделать несколько шагов в направлении бутылки.

«Тебе не кажется, что нужно и миссис Рубиол дать глотнуть?» — сказал я.

Гумберто замер на месте.

«Глотнуть? — вскричал он. — Да она уже полгаллона высадила. У меня что, галлюцинации?»

«Дорогой друг, да она выпила не больше наперстка. Можно сказать, только понюхала, вот и все. Ну-ка, дай мне твой бокал. Пусть она наконец распробует, что это такое».

Он механически протянул руку. Я уже собирался взять бокал, но Гумберто его выронил и тут же, повернувшись, направился, пошатываясь, в сторону кухни.

«В доме должна быть еще посуда», — бормотал он, неуверенно двигаясь по столовой, словно ее окутал густой туман.

«Шалунишка! Ну и шалунишка! — послышался голос Джеральда. — У Стрельцов вечная жажда. — Потом небольшая пауза. И затем — ворчливо, как старый, слабоумный брюзга: — Не устраивай беспорядок на кухне, ты, кретин! Бокалы — на верхней полке, слева, в глубине. Глупый Стрелец. Вечно с ними проблемы...» Опять пауза. «Если это тебя интересует, сейчас полтретьего. Вечеринка закончилась в полночь. Золушка сегодня не появится».

«Что такое?» — переспросил Гумберто, появляясь в дверях с подносом, полным бокалов.

«Я сказал: вечеринка давным-давно закончилась. Но для такого редкостного субъекта, как ты, сделали исключение — и для твоих друзей в соседней комнате. Особенно для того похабника, твоего дружка. Самый наглый Козерог из всех, что я знаю. Если бы он не был человеком, то точно был бы пиявкой».

Миссис Рубиол в испуге смотрела на меня. «Как вы думаете, он может нас выгнать?» — спрашивали ее глаза.

«Дорогая миссис Рубиол, — сказал я, придавая голосу жесткость в разумных пределах, — он никогда на это не пойдет: слишком дорожит репутацией заведения. — И затем довольно резко: — Только не говорите, что выпили все содержимое этой вазы».

В крайнем смущении она попыталась подняться на ноги. «Сядьте», — потребовал Гумберто, не очень-то деликатно толкая женщину назад на диван. Он потянулся за спиртным или, точнее, туда, где верил, оно находится, и стал лить из воображаемой бутылки в бокалы, думая, что та находится в его руках.

«Сначала вы должны выпить», — прибавил он, чуть ли не мурлыкая.

На подносе стояло пять бокалов — все пустые. «Где остальные?» — спросил я.

«А сколько тебе надо? Этого не хватит?» — Гумберто шарил под диваном в поисках бутылки.

«Сколько чего? — переспросил я. — Я говорю о людях».

«А я пытаюсь найти бутылку, — парировал Гумберто. — Остальные бокалы — на полке».

«Мы не будем!» — крикнул Клод из столовой.

«Почему бы вам не отправиться домой?» — воскликнул в сердцах Джеральд.

«Думаю, нам действительно пора», — сказала миссис Рубиол, не делая никаких поползновений подняться.

Гумберто уже наполовину заполз под диван. Бутылка стояла на полу рядом с миссис Рубиол.

«Как вы думаете, что он там ищет?» — спросила она, машинально отпивая из вазы.

«Когда будете уходить, потушите свет, — крикнул Джеральд. — И не забудьте захватить Стрельца. Я не хочу за него отвечать».

Гумберто в этот момент пытался встать на ноги — с диваном на спине и миссис Рубиол — на диване. В суматохе миссис Рубиол пролила немного виски прямо на брюки, обтягивавшие зад Гумберто.

«Кто меня обоссал?» — завопил тот, отчаянно пытаясь освободиться от дивана.

«Это мог сделать только тот козел, что зовется Козерогом», — крикнул Джеральд.

Миссис Рубиол отчаянно, как терпящий кораблекрушение мореплаватель, вцепилась в диван.

«Ложись плашмя, Гумберто, — взмолился я. — Я вытащу тебя».

«Что на меня свалилось? — жалко бормотал он. — Черт-те что! — Он с интересом потрогал свой зад, проверяя, действительно ли тот мокрый или ему только показалось. — А может, я сделал „ка-ка“... Ха-ха! Ка-ка! Отлично!» — загоготал он.

Миссис Рубиол, которая к этому времени уже восстановила равновесие, сочла его предположение весьма смешным и чуть не задохнулась от смеха.

«Не возражаю, если вы все устроитесь тут спать, — крикнул Джеральд. — Неужели вы совсем не уважаете чужую личную жизнь?»

Гумберто наконец высвободился и теперь стоял на четвереньках, пыхтя, как паровоз. Неожиданно он увидел бутылку и, чудесным образом распластавшись, пополз за ней, изо всех сил вытягивая вперед руки, словно боролся за спасательный пояс. Во время этих действий он задел голени миссис Рубиол.

«Пожалуйста/» — пробормотала она, а веки ее затрепетали, как две поющие не в такт певчие птицы.

«Нет уж, пожалуйста, заткнитесь/ — проговорил Гумберто. — Теперь моя очередь».

«Не испачкайте ковер! — прокричал Джеральд. — Надеюсь, козел его не обгадил? Помните, туалет наверху».

«С меня достаточно! — заявила миссис Рубиол. — К такому языку я не привыкла. — Она замолчала, как бы в смущении, а потом, глядя мне в лицо, попросила: — Пожалуйста, отвезите кто-нибудь меня домой».