Ну, здравствуй, жена! - Татьяна Геннадьевна Абалова

Лорд Цессир открыл дверь в «имперский» бордель. Почему он назывался имперским не знали ни эльфы, ни агридцы, хотя место интимных свиданий находилось как раз между их землями: там, где границы княжества и королевства обходили стороной скалистый клочок суши, омываемый водами великой реки Лятвы.

Стоило прозвучать колокольчику, дернувшемуся от прикосновения руки гостя, как за спиной послышался плеск воды - это слепой лодочник отчалил от берега. Перевозчик действительно был слеп и не видел ничего, кроме нити, мерцающей в окружающей его темноте. Красная нить не позволяла сбиться с пути.

Река Лятва, в какое бы время года не приспичило гостю отправиться к «феям наслаждения», вела себя тихо. Сильная магия пронизывала остров и его прибрежные воды, делая бордель доступным и в штиль, и в бури, и в сезон ледостава.

При желании лорд Цессир мог бы не надевать маску юного эльфа, никто не выдал бы тайну его пребывания в борделе. По велению магии «феи» были такими же незрячими, как и лодочник. Только здесь, на острове, где возбуждение витало в воздухе, делая его главным чувством, далеко отодвинув такие понятия как любовь и верность, где слепота лодочника и податливых «фей» внушала гостям ложную уверенность в сохранении секрета их личностей, где правили бал похоть и вседозволенность, Гердих Цессир из рода Меняющих Лики мог разузнать, что же на самом деле происходит на южных границах его королевства.

Никто из обитателей и посетителей борделя не догадывался, что белокаменный замок, чьи башенки смотрятся в воды Лятвы, издавна принадлежит роду Цессиров. Гердих специально назвал бордель «имперским», намекая таким образом на Сытого императора, вполне способного учинить на границе двух государств оплот разврата.

Поругивать власть при слепых «феях» считалось особым шиком. Уж они-то не донесут, что, к примеру, наследник рода Говорящих с Птицами ненавидит бастарда короля, от которого забеременела его жена. А подговоренные им смышленые чайки только и ждут появления младшего сына Элькассара Третьего на берегу Пенного моря, чтобы подпортить когтями его «милую мордаху».

Лорд Цессир еще не решил, что делать с незадачливым рогоносцем. Вроде и следовало бы проучить наглого полуэльфа, налево и направо раздающего Поцелуи, но в то же время он королевских кровей, а значит, неприкосновенен. «В стужу Кларидий точно не отправится на море, а к летнему сезону ситуация может поменяться. Погодим наказывать Птичника».

В огромной овальной зале, где «феи» лежали на мягких диванах, прохаживались, обняв друг друга за талии, или играли на музыкальных инструментах, пахло неожиданно приятно: чуть горьковатый запах горных трав смешивался с бархатным ароматом осени.

Колокольчик заставил красавиц застыть и повернуть лица к двери.

Лже-эльф помялся у порога и робко двинулся по кругу, не решаясь выбрать подружку на ночь.

- Он юн! - чутко прислушиваясь к шагам, произнесла черноволосая дева, на коленях которой лежала лютня. - И мы будем у него первыми. Я чувствую запах девственности!

- Возьми меня! - не проговорила - пропела девушка, цвет кожи которой был так черен, что спустись в залу тьма, она проиграла бы кабуссинке - жительнице пустынь, где от жара плавится даже песок. - Я научу тебя знойной любви!

- Давай лишимся девственности вместе, - прошептала та, что стыдливо закрывала грудь руками. Нежная, больше напоминающая девочку, чем женщину, дочь эльфийского народа после сделанного признания побледнела еще больше.

- Эй, малыш! Посмотри на меня! - пышногрудая агридка провела по губам языком. Тут любому новичку стало бы понятно, какое удовольствие ждет его, выбери он «спелую» женщину.

Прозвучавший ответ удивил и заставил прелестниц оживиться.

- Я хочу всех четверых.

- А ты верно рассчитал свои силы? - звонко оборвавшаяся струна заставила вздрогнуть. Смуглая урийка отложила лютню в сторону.

- Я затрахаю каждую из вас, - задиристо произнес юнец. - Девственница, ты первая!

Часа через три из комнаты, которую выбрал эльф, смогла выбраться лишь агридка. Остальные так и остались лежать там, где их настиг неугомонный развратник.

- От тебя не пахнет сексом, - с улыбкой произнес Гаррон, когда юный эльф снял маску и вновь стал лордом Цессиром - мужчиной небольшого роста, с гибкой, как тростник, фигурой, с жилистыми руками, в которых трудно было предположить наличие силы, но таковая там имелась, с внимательным взглядом и плотно сжатыми губами, точно он сам себе запретил разговаривать попусту. Сын являлся его копией, но более высокого роста, с копной темных волос, которые, в отличие от отцовских, не были коротко острижены, а падали на плечи мягкими локонами, да и цветом глаз он пошел в мать - синеокую мажарку. - Я бы не упустил возможности и на самом деле порезвился.

- Расскажи об этом своей невесте, - Гердих упал в кресло и расстегнул ворот ставшей тесной рубашки. На седых висках блестели капельки пота - три часа напряженной беседы с «феями», выбалтывающими все, что узнали от гостей, и внушение им видений разврата, в которых, как теперь уверены прелестницы, они активно участвовали, отнимало немало сил и магии.

- Что нового? - сын взял протянутые отцом амулеты-болтушки и повернулся к сейфу. Он сунул хранилища сплетен в тот же ящик, где среди документов лежало письмо лорда Ханнора, найденное слугой под шкафом Магистра.

Именно письмо заставило главу королевского сыска по-другому взглянуть на ситуацию с похищением жены Изегера. Магистр должен был незамедлительно донести королю о том, что вернулся стратегически важный для Агрида артефакт, но почему-то смолчал. Будто ждал, что с родовым амулетом Рвущих Пространство что-то случится. И ведь случилось: он пропал вместе с женщиной, которая объявлена убийцей.

Эх, если бы король позволил нацепить «болтушку» на тех, с кем уже побеседовал Магистр, и доказать, что его чтение мыслей лживо! Но нет. Амулет, созданный сытыми колдунами, вне закона, и пользоваться им разрешено лишь в стенах борделя, находящегося на нейтральной территории. Не тащить же богобоязненных агридцев в гнездо разврата?

«Хотя... А может быть... Нет, ни Дэйте, ни Магистру в борделе делать нечего».

Сейчас Гердих жалел, что не видел Джулию. Не кидаться же к каждому попаданцу с Земли? Бывало и разузнать о них ничего не успевали, как те уже находили свой последний приют. Трудно прижиться в магическом мире, если у тебя нет покровителя. Так и с Джулией. Месяца два назад осведомитель доложил о странной, но вполне безобидной гостье, в первый же день напившейся кремвиля и заснувшей