Кладоискатель и золото шаманов - Юрий Гаврюченков

– Что, пацаны, Ласточкин опять понты колотит? – Накатила злая решимость не отступать и действовать. Силы были неравны, физические, но существовала еще и сила духа. – Прислал вас зарамсить проблему. А чего сам не приехал, зассал?

– Кто зассал? – Пегий боксер был уже рядом, но приостановился. Глядя на него, тормознули остальные бандиты.

– Ласточкин зассал прийти ко мне потереть? Или впадлу ему, так он вас прислал?

– Ты че со мной так дерзко разговариваешь?

– А как с тобой говорить, сявка ментовская?

Боксер рефлекторно прижал подбородок к груди, что означало неминуемую атаку, когда его перехватил за руку высокий бледный боец с красными пятнами на скулах. Судя по внешности, да и по возрасту, старший.

– Ты че словами кидаешься? – строго спросил он. – Мы патриоты, бандитская движуха нам без разницы.

– Если вы патриоты, то почему вас мент гоняет на пробивку? Если вот ты конкретно русский патриот, а я не хач, не китаец какой-нибудь, то какие у тебя ко мне могут быть претензии?

– А сам ты кто?

– Я? Археолог!

– Ты с базара не съезжай. Ты по национальности кто?

– Русский.

– Какой ты русский? Че ты гонишь? Тебя Ильей зовут, а это еврейское имя.

– Да неужели? А тебя как зовут?

– А тебе зачем?

– В России половина имен еврейские, из Ветхого Завета.

– Гонишь, не половина.

– Ну тогда треть, какая разница.

– У тебя с евреями дела. Ты с жидами корешишься и русские ценности им толкаешь.

– Это тебе Ласточкин сказал?

– Да хотя бы и он.

– А он тебе сказал, что у него мама еврейка? А кто педофила Мозеля в восемьдесят седьмом году за взятку на волю нагнал? Не знаешь? Ну так это Ласточкин Кирилл Владимирович был.

Трискелионовский старший замолк. Молодые головы переваривали компромат. Я понял, что победил.

– Ладно, говори, что тебе Ласточкин поручил сказать, я ему позвоню, – достижение надо было закреплять немедленно.

– Звонить ему не надо. С тебя десятка гринов за пацанов в кабаке, на лечение. Срок неделя. Я к тебе сам приеду. Не отдашь, сразу привалим. Базаров больше с тобой не будет.

– Понял.

Патриоты развернулись и пошли к машине.

Я не верил, что все так быстро кончилось. Я выстоял против троих. Остался жив и здоров, хотя меня собирались бить. И сделали бы это, заметив испуг. Но страха не было. Была лишь злость и решимость. Сибирь закалила меня. Я видел смерть и теперь всегда был готов ее встретить.

Когда вражеская «Волга» покинула двор, я отдышался и увидел Иру на скамеечке возле парадного. Она все видела и слышала. С образом воспитанного ученого произошедшее никак не вязалось.

К моему удивлению, Ирка встала, взяла на руки Соньку, подошла и бойко заявила:

– Круто ты их, Илья. Я тобой горжусь.

Гордится она мной! Я усмехнулся. Тон собственника слегка задел.

– Ну а чего ты хотела? Шуганул их. Они как тараканы побежали.

Я еще не остыл, и получилось немного резко.

– Я думала, тебя побьют, – со свойственной ей прямотой выдала Ирка, – а ты их вон как!

В ответ я холодно оскалился. Возможно, слышала она не все. Нет, вряд ли вообще что-то слышала, отсюда до парадного далековато.

– Да я им просто зубы показал и даже не покусал, а мог насмерть загрызть! Пусть знают, с кем связываются.

– Да, ты настоящий мужик. – В Иркином голосе прозвучало неподдельное уважение. – Если честно, я даже не ожидала, что ты троих бандитов прогонишь, и вообще… Слушай, – голос у нее сделался совсем медовый, – пошли сейчас ко мне, а?

Это было чертовски заманчиво, но беспокоило известие об ушедшей Маринке.

– Я домой пойду.

– Да? Ну как знаешь, – разочарованно протянула Ирка. – Ты меня не забывай, ладно?

– Посмотрю, ушла ли жена, – ехидно добавил я.

– А потом? – с надеждой спросила Ирка.

– Если ее не будет, я приду.

– Я буду ждать. – Ира была сама нежность.

– Ну, смотри. – Я шутливо погрозил пальцем. Устоять было невозможно.

Ира звонко рассмеялась и, опустив Соньку на землю, уверенной походкой направилась домой.

А я поднялся к себе. Я чувствовал себя окрыленным… будто помолодевшим. Хотя вроде бы не стар. Но так или иначе меня после свары с патриотами словно обдули свежим ласковым ветерком. От недавнего напряжения не осталось следа. Общаться с Иркой было подобно утолению жажды из целительного источника. Представлялось, что с ней легко и приятно проводить время.

Я задержался на лестничной площадке, взвешивая на ладони связку ключей, нажал кнопку звонка. Если Маринка дома, она откроет.

Тест номер один.

Однако же как быстро Ира заставила меня усомниться в собственной жене. Что-то меня в последние дни слишком часто стремятся разубедить в близких людях. Слабость почуяли?

Я выждал. Тишина. Никто не открыл мне дверь. Я вошел в пустую квартиру, включил свет и молча стал раздеваться. В кабинете на столе нашел записку: «Милый! Я уехала к маме, она просила навестить. Вернусь завтра. Буду тебе звонить! Я очень без тебя скучаю. Пока! Целую, Марина».

…Раздевшись, залез в ванну и долго там лежал, пока вода не остыла. Потом врубил душ и начал яростно тереться мочалкой. Вспомнились бандюки и как я их отбрил. Победил без оружия, одной силой духа! Наезд повзрослевших скинхедов с требованием десяти тысяч долларов всерьез не воспринимался. В следующий раз приду на стрелку вместе со Славой и ствол не забуду прихватить. Денег им, видишь ли, захотелось. На фиг нищих, сам в лаптях! Пушки им будут вместо масла. Преисполненный гордости, я закрыл воду и принялся энергично растираться махровым полотенцем. Даешь здоровый образ жизни! Mens sana in corpore sana.[21]А дух мне нужен здоровый и сильный, чтобы гонять бандитов по всему Питеру. Надо же, долгов на меня понавесили, оброк пришли брать!

Телефонная трель прервала процесс самолюбования. В мгновение ока вернувшись с космических высот на грешную, полную опасностей землю, я осторожно выглянул из ванной. Никак спортсмены связались с Ласточкиным и передали ему мой бред? Сердце бешено застучало в предвкушении неприятного разговора.

Обмотав полотенце вокруг бедер, чтобы мой срам не узрел никто посторонний, случайно оказавшийся в квартире, я на цыпочках подошел к телефону и снял трубку. Не исключено, что это Маринка. Она обещала звонить.