Больше, чем ты желаешь - Джо Гудмэн

— Должно быть, он был очень привязан к тебе?

— Думаю, да. Я абсолютно уверен, что он любил мою мать. Набравшись мужества, я однажды спросил его, не хочет ли он на ней жениться. Я думал, он меня отругает, а он неожиданно согласился. Что-то в его голосе подсказало мне, что он уже просил ее руки. Моя мать отвергла его предложение. Я никогда не спрашивал ее об этом, но зато спросил своих теток. По их общему мнению, она отказала ему, потому что слишком его любила.

К глазам Брай подступили слезы, и одна из них скатилась по щеке.

— Не потому ли он и убил себя? — спросила она.

— Ты слишком романтична, Бри. Нет, я уверен, что с любовью его смерть не связана. Мистер Моррисон покончил с собой, пока я воевал. Дело шло к окончанию войны, и я тогда был в штате Теннесси. Я не знал о его смерти, пока спустя несколько месяцев письма не настигли меня в Виргинии. Тронутый мольбой матери и теток, я уволился из армии и вернулся домой.

— Мне очень жалко твоего мистера Моррисона, Люк, но я все же не могу понять, какое отношение к вам имеет Оррин. Вы все из Нью-Йорка, а он приехал сюда из Филадельфии.

— Я уже говорил тебе, что у мистера Моррисона было много клерков, которые вели бухгалтерский учет на его предприятиях. Все они подчинялись одному человеку. Этот человек украл целое состояние и был достаточно умен, чтобы представить дело так, будто Моррисон проиграл все свои компании в карты. Для железнодорожных рельсов нужны были сталь и чугун, производимые на его заводах. Однако заказы не выполнялись. Инвесторы потребовали вернуть им деньги. Кредиторы накинулись на него. Моррисона больше потрясла потеря его доброго имени, чем состояния.

— И поэтому он убил себя?

— Его убийца сделал все, чтобы люди поверили в это.

— Его убийца? Но…

— Было высказано предположение, что Моррисон использовал «ремингтон», когда решил застрелиться. Один выстрел в висок.

— И?..

— А Моррисон пользовался только «кольтом». У него был контракт с Кольтом, согласно которому он поставлял ему необходимое сырье. Он никак не мог использовать «ремингтон».

— Люк, он горевал по своему доброму имени и утрате всех компаний. Он покончил с жизнью, потому что не мог ясно мыслить.

— Он не использовал револьвер «ремингтон», Бри. К тому же мистер Моррисон был левшой. А выстрел был произведен в правый висок.

— Так бы и сказал с самого начала. Если это было убийство, тогда почему решили, что это самоубийство?

— Полиция посчитала, что будет легче поймать убийцу, если он решит, что все сошло гладко. К тому же в полиции сомневались, что он мог сбежать. Но даже тогда, когда стало ясно, что он исчез из Нью-Йорка, они не захотели обнародовать правду.

— Если все считали, что мистер Моррисон покончил жизнь самоубийством, почему ты пришел к другому выводу?

— Его нашла моя мать. Тело было еще теплым, когда она наткнулась на него. Мои тетки ждали ее в карете за углом его дома. Они видели, как кто-то бежал по переулку. Позже, когда они дали его описание полиции, оказалось, что он похож на его главного бухгалтера. Им понадобилось время, чтобы сопоставить все показания и проверить то, что рассказала им моя мать. К тому времени когда они признали, что это было убийство, а не самоубийство, он успел скрыться.

— Это был Оррин?

— Имя бухгалтера Моррисона было Уолтер Уингейт. План грабежа под видом растраты определенно принадлежал ему, но здесь были замешаны еще два человека. Они оба погибли, может быть, от руки Уингейта, хотя доказать это невозможно, если сам Уингейт не признается в этом. Я нашел след одного из них в Питсбурге и другого — в Атланте. На поиски ушло два месяца. Два года назад мне показалось что я напал на след Уингейта в Саванне. Я провел там несколько месяцев, но не смог его обнаружить. В конце концов, я восстановил в памяти все предпринятые шаги и заново проанализировал информацию. И вдруг я понял, где он может скрываться. И тогда я приехал в Чарлстон, а из Чарлстона — в «Конкорд».

— Значит, Оррин Фостер — на самом деле Уолтер Уингейт?

— Я так думаю. Мне нужно увезти его в Нью-Йорк, чтобы это доказать. Мои тетки могут обвинить его в убийстве Моррисона, а в полиции все еще не закрыто дело о растрате.

— Растрата, — выдохнула Брай. — Если мой отчим — Уингейт, тогда «Конкорд»…

— Он заплатил налоги по «Хенли» деньгами, украденными у Моррисона. Это только небольшая часть того, что он украл. Банковские счета Оррина и его инвестиции дадут полную картину. Я знаю, что он потратил какие-то деньги на ремонт «Конкорда» и вздыхал из-за каждого истраченного доллара, но все, что он затратил, — лишь малая часть того, что он украл.

— У тебя есть доказательства? — спросила Брай. — Ты видел его счета?

— Я искал их по всему дому, в каждой комнате, даже в его кабинете. Мне так и не удалось найти их. У него нет сейфа или потайных ящиков в столе.

— Он мог взять их с собой, когда ездил в Чарлстон.

— Я думал об этом, но такое маловероятно.

— Может быть, он время от времени перепрятывает их. Иногда он переворачивает свой кабинет вверх дном, а иногда другие комнаты в доме. Я думала, что он ищет карту сокровищ Гамильтонов. Сейчас же я понимаю, что дело совсем в другом. Наверное, Оррин забывает, куда прячет свои бумаги, и боится, что мы с мамой на них наткнемся.

— Возможно, ты и права.

— Люк, а как все это отразится на «Хенли»? Сможет ли Оррин претендовать на него?

— Уверен, что нет.

Брай избегала смотреть на Люка.

— Мне бы твою уверенность, — пробурчала она. — А как же ты. Люк? Как ты оказался замешан во все эти дела?

— Мэри Кинкейд. Все мои тетки, за исключением Лауры, сразу поддержали ее. Мать сразу сделала правильные выводы, но должна была в целях безопасности держаться в стороне. — Люк глубоко вдохнул прохладный осенний воздух. — Когда я вернулся домой, Уингейт был уже далеко, а полиция так и не смогла расследовать это дело.

У Моррисона не было никаких родственников. Он был один как перст. Может, поэтому он так привязался к моей матери. Она и ее подруги стали его семьей. Моя мать всеми силами старалась смыть пятно позора с его имени. Когда она поняла, что полиция ничего не предпринимает, она обратилась за помощью к сыщикам Пинкертона. Расследование длилось до моего возвращения. Детективы Пинкертона обобщили всю собранную ими информацию и передали ее мне. С тех пор прошло почти девять лет, а я все еще занимаюсь поисками, которые и привели меня сюда.

Склонив голову, Брай изучала Люка, словно это было произведение искусства, привлекающее своей оригинальностью, но ничего не дающее для души. Она решила перевести разговор на другую тему.

— Ты принял приглашение Оррина на субботу?

— Я его принял и не собираюсь от него отказываться. Ты слышала, что сказала Элизабет? Она даст мне денег сделать ставку.