Введение в мифологию - Александра Баркова

Тут Дюк высказывается по поводу качества киевской пищи, в том смысле, что у хлеба верхняя корочка подгорела, середина не пропеклась и тому подобное. Вино ему не нравится, он говорит всё честно, как думает, но ведет себя, мягко говоря, неделикатно. И неудивительно, что Владимир в итоге приходит в ярость, а тут еще и Чуриле за державу обидно, и Чурила бросает Дюку вызов на совершенно особое состязание – состязание в щегольстве. На протяжении трех лет Дюк и Чурила должны выезжать каждый день в новом платье и в новой одежде. По прошествии трех лет будут подведены итоги, и проигравшему должны будут отрубить голову. Раз такое серьезное состязание, значит, должны быть и поручители. Неудивительно, что за Чурилу ручается сам князь Владимир, так как он отстаивает престиж Руси. Кто ручается за Дюка? В тех вариантах былин, где фигурирует Илья Муромец, а это совершенно необязательно, он приезжает из поля и ручается за Дюка в этом споре. Но в большинстве вариантов былин поручитель оказывается совершенно особый. Поручителем за Дюка становятся голи кабацкие. Вопрос, что общего между этим наглым иностранцем и самым низшим слоем киевский бедноты.

Чтобы разобраться в этом вопросе, нужно понять, какую роль нищие играли в культуре Руси. Само понятие «голи кабацкие» возникло после Ивана Грозного, потому что именно он понял, что проводить целенаправленную политику спаивания народа – это очень выгодно для казны, и, соответственно, именно он учредил сеть царевых кабаков, где очень многие пропивали абсолютно всё, что у них было, и дальше при таком кабаке существовали, надеясь на то, что кто-нибудь чарочку поднесет. И положение этих людей было просто ужасно. Это, кстати, к вопросу о датировке былин, если в них вообще голи кабацкие существуют. На Руси нищие, и в том числе голи кабацкие, воспринимались как существа уже принадлежащие к потустороннему миру. В частности, когда хоронили человека, то что-то из его одежды отдавали у ворот кладбища нищему, чтобы тот замолвил за умершего словечко, чтобы умершему на том свете хорошо было. Когда нищий будет замалвливать словечко? Когда сам умрет? Нет, конечно. Он это сделает сейчас, немедленно. То есть он к тому свету уже принадлежит. И соответственно, тогда становится понятна взаимосвязь голей кабацких что с Дюком, что, как мы увидим позднее, с Ильей Муромцем. Ни тот, ни другой по своему происхождению не из мира людей. И поэтому для голей кабацких они свои не по каким-то социальным причинам, а потому, что и те и другие нелюди, из нечеловеческого мира. Нелюди в хорошем смысле.

Итак, голи ручаются за Дюка, дальше Дюк пишет письмо своей матушке, объясняя, что нужно срочно прислать шмотья общим количеством более тысячи платьев, как нетрудно посчитать. И это письмо засовывается под седло коню, он скачет в Индею богатую, матушка видит коня без всадника, начинает переживать, что Дюк погиб, тут она находит письмо, понимает, что у сына всё в порядке, и навьючивает на коня тысячу с лишним нарядов. Отдельный вопрос, какого размера конь. Но к вопросу о размере мы вернемся позже, когда будем заниматься былиной об Илье и Святогоре. Конь скачет обратно, и начинается это замечательное состязание в щегольстве. Как Дюк решает проблему – каждый день на новом коне? Он каждый день выводит на рассвете своего коня купаться в росе, и далее говорится, что конь в росе покатается, на коне шерсть и переменится. Здесь мы имеем дело с очень хорошо выраженным принципом подобия, то есть как солнце во время восхода меняет цвет от густо-красного до ослепительно-желтого, так и меняется цвет у коня. И естественно, что на протяжении всех трех лет Дюк уверенно лидирует и к финалу этого замечательного fashion-show, а финал проходит в церкви, а где же еще? И совсем жалко священников, им явно не удается завладеть вниманием собравшихся. Я замечу, что, при всей иронии, действительно использование церквей для таких светских выходов было более чем распространено на Руси, и церковники писали гневные сочинения по этому поводу, пытаясь свою паству обратить к размышлениям о божественном.

Во что и как они были одеты. В тексте при описании костюмов регулярно встречается описание сапог, когда говорится, что у этих сапог «около носа яйцо кати, под пяту воробей лети». Для непосвященного человека эта фраза абсурдна, при чём тут яйцо, какие тут воробьи. Надо сказать, что абсурдна она и для многих сказителей, потому что у некоторых сказителей в тексте говорится, что действительно под пятой воробьи пролетают: «Воробышки летят, перепурхивают». Речь идет о том, что описана мода, когда у сапог очень высоко поднят носок. И так высоко поднят, что между носком и землей может поместиться яйцо. «Под пяту воробей лети» – значит, сапог на чрезвычайно высоком каблуке, так что под подошвой у каблука может пролететь воробей. В таких сапогах мы традиционно всяких Иван-Царевичей себе и представляем. В финальном состязании будут чрезвычайно подробно описываться пуговки. Чурила, кстати, известнейший в Киеве донжуан (это самое мягкое, что можно сказать о его моральном облике). Поскольку он всеобщий любовник, то у него на пуговках молодцы и девицы, в лучшем случае молодцы на гуслях играют, девицы танцуют или же просто молодцы с девицами целуются. О каких пуговках идет речь? Представили себе боярскую одежду, когда у верхнего кафтана полы сходятся встык. И соответственно, по всей длине нашиты парные, очень большого размера пуговицы, которые изготавливались из витой проволоки, они были ажурными. На каждую парную пуговицу накидывалась петля, и таким образом кафтан застегивался. У Чурилы молодцы и девицы, Чурила плеточкой по пуговицам поводит, понятно, что витой металл издает достаточно громкий звук, и вот молодцы на гуслях играют, девицы пляшут или молодцы с девицами цалуются. У Дюка, когда он появляется, на пуговках птицы клевучие, на других – звери рыскучие, Дюк по ним проводит плеточкой, и всё это звериное сборище начинает рычать, реветь, оживать… и всё это происходит в церкви, н-да. Дюк выигрывает состязание в щегольстве.

Дальше идут еще два эпизода, их последовательность произвольна, но потом, как правило, сначала идет посольство Добрыни в Индею богатую. Владимир после уверенной победы Дюка отправляет Добрыню, чтобы выяснить, насколько вообще Дюк богат. Заметьте, что для Дюка дорога в Киев – это весьма напряженный мифологический эпизод: с неба на землю, масса преград. Добрыня же со спутниками совершенно спокойно добираются по земле. Почему? Это очень характерный мифологический мотив – граница снимается один-единственный раз. Если герой преодолел границу между мирами, неважно, добром, как Дюк, или силой, уничтожив какого-нибудь монстра, – всё, граница пройдена, граница снята, дальше по ней может ездить кто угодно без каких-либо мифологических и иных проблем. Итак, Добрыня со спутниками достаточно быстро добирается до Индеи богатой, видит пылающие на солнце золотые крыши и думает, что это Дюк послал домой весточку, чтобы там устроили пожар. Но заметьте, что в эпосе такая тонкая психологическая деталь – это чрезвычайная редкость. И это черта, уже достойная романа. Дальше Добрыня со спутниками подъезжает поближе, выясняется, что никакой это не пожар, а просто сверкают на солнце золотые крыши. Потом они подъезжают к этому городу, видят чуть ли не хрустальные ворота, множество икон над ними, все иконы в золоте и жемчуге, всё это великолепие. Возможны разные варианты, но самый красивый – это когда матушку Дюка застают на улице, она идет, над ней несут зонт (балдахин), перед ней стелют коврики, за ней их собирают и снова ей их под ноги стелют. Далее она проводит Добрыню и его спутников в пиршественную залу, они удивляются тому, какие вкуснейшие блюда в этой замечательной стране. Затем они отправляются осматривать погреба, причем подчеркивается, что в погребах бочки висят на цепях и от ветра колышутся. Нам это довольно трудно понять, но для древнего человека это чрезвычайно важный момент. Проветриваемый погреб. Там нет характерного затхлого воздуха, там ничего не гниет, там вентиляция. Тогда это было в высшей степени экзотикой. И потом какое-то время Добрыня и его спутники пытаются дать цену одной-единственной лошадиной сбруе. И в итоге доносят князю Владимиру, что нужно продать на бумагу весь Киев-град, на чернила весь Чернигов-град, только тогда можно будет описать всё Дюково имущество.