Остров в море. Пруд белых лилий - Анника Тор

резным завиткам рукоятки.

– Какой красивый, – сказала она.

– Это слоновая кость, – ответил мужчина. – Стоит три кроны.

– Три кроны?

Штеффи никогда бы не подумала, что нож такой дорогой. Она стиснула монеты в кармане. Если бы она увидела этот нож раньше, до того, как купила остальные подарки, то выбрала бы что-нибудь подешевле.

– У тебя нет денег? – нетерпеливо спросил мужчина.

– Есть… но не так много.

Мужчина взял нож и направился назад к окну. Только он положил вещицу на голубой бархат, как Штеффи сказала:

– Два семьдесят пять. Можно я куплю его за два семьдесят пять?

– Это наглость, – сказал мужчина. – Приходи после праздников и торгуйся.

Он выглядел скорее раздосадованным, чем рассерженным.

– Для кого этот нож?

– Для Свена, – сказала Штеффи.

– А кто такой Свен? Твой брат?

– Нет, мой… друг. Нож ему нужен для книг.

Мужчина в задумчивости кивнул:

– Говоришь, нож ему нужен? Тогда пусть он его получит. Договоримся на два пятьдесят.

Штеффи получила нож, завернутый в шелковую и оберточную бумагу с красным шнурком. Когда она выложила мелочь на прилавок, мужчина спросил:

– Откуда ты?

– Из Вены.

– А я из Вильно, – сказал мужчина. – Из Литвы. Благослови тебя Господь.

Монетки в двадцать пять эре едва хватило на корзиночку с красными рождественскими тюльпанами для жены доктора.

Пакеты с подарками горкой лежали на письменном столе, когда однажды вечером к ней заглянул Свен.

– Столько рождественских подарков, – сказал он.

– Да.

– Я не собираюсь отмечать Рождество в этом году, – продолжал Свен. – Я сказал маме с папой, что не поеду с ними в Вэрмланд.

– Но почему?

– Разве ты не понимаешь? Как можно отмечать мирный праздник, в то время как весь мир пылает? Это лицемерие. Я собираюсь отдать свои деньги, на которые хотел купить подарки, в помощь беженцам.

Они помолчали. Свен рассеянно вертел в пальцах ручку, лежавшую на столе. Ей надо что-то сказать, иначе он уйдет в свою комнату.

– Что будешь делать на каникулах? – спросила Штеффи. – Если не поедешь в Вэрмланд?

– Ничего особенного. Останусь дома. Буду заниматься, мне это нужно. Читать книги. Заботиться о Путте, тогда его не возьмут с собой. Он терпеть не может поездов.

– Разве не скучно все время быть одному? Когда другие празднуют Рождество со своими семьями.

Свен посмотрел на Штеффи. Едва заметное движение уголков его рта говорило, что ему стало забавно. Словно он догадался, что она беспокоилась о нем, но считал это напрасным.

– Ничего страшного, – сказал он. – Ведь у меня есть Путте.

На следующий день в актовом зале состоялся праздник по случаю окончания занятий. Пел школьный хор, а ректор обратился к ученицам с речью. Одна девочка-старшеклассница из реального училища прочла стихотворение. Затем все разошлись за отметками по классам.

Одна за другой в алфавитном порядке девочки подходили к Хедвиг Бьёрк, сидевшей за кафедрой, и брали листы с оценками. Штеффи была четвертой с конца в списке класса, поэтому ей пришлось подождать своей очереди. Она пробежала глазами отметки. Высшая отметка «А» по математике, биологии и рисованию, а также по другим предметам. Лишь по немецкому языку «АВ».

Хедвиг Бьёрк поблагодарила класс за успешный семестр и пожелала счастливого Рождества и приятных каникул.

В коридоре девочки обменялись рождественскими открытками и подарками и сравнили отметки.

– Что у тебя по математике? – спросила Алиса, словно мимоходом.

– «А».

– У меня тоже. А по немецкому языку?

– «АВ». А у тебя?

– У меня «А», – сказала Алиса.

Не то чтобы Штеффи позавидовала Алисе. Если бы Алиса получила более высокую отметку по математике или по какому-нибудь другому предмету, она бы не испытывала досады. Но с немецким языком вышло несправедливо. Фрекен Крантц недолюбливала Штеффи: что бы она ни делала, учительница всегда находила повод придраться.

Штеффи вручила Май подарок и получила от нее небольшой сверток.

– Поздравляю с Рождеством, – сказала Май. – Увидимся в новом году.

После новогодних праздников Май приедет погостить на остров и останется на три дня.

– Вот будет здорово! – сказала Штеффи. – Я все тебе покажу. И познакомлю с Верой и Нелли.

Как обычно, они вместе вышли из школы. Расставаясь у трамвайной остановки, Штеффи почувствовала, что будет скучать по Май, хотя они через две недели снова встретятся.

Она поднялась к себе в комнату переодеться. Сумка уже собрана, пароход отходит через час. Свена не было дома. Узкий длинный сверток с ножом лежал на письменном столе. Штеффи взяла лист бумаги и написала:

«Свену.

Это тебе не к Рождеству, а просто потому что…»

Она остановилась. Что же написать? «Потому что я люблю тебя»?

Нет, это невозможно.

«…потому что он нужен тебе для книг», – написала она.

Штеффи прикрепила листок к свертку и, прежде чем уйти, повесила его на ручку двери, ведущей в комнату Свена.

Глава 25

Остров лежал, покрытый снегом и льдом. Тетя Марта и Штеффи топили котел в полную силу, но по утрам окна в подвале покрывались ледяными узорами.

– Если так и дальше пойдет, нас ждет зима суровее, чем в прошлом году, – говорила тетя Марта.

Чем холоднее становилось, тем сильнее болели у нее ноги. Она с трудом ходила и совсем не могла опускаться на колени. Штеффи самой пришлось мыть пол и вешать только что выглаженные рождественские шторы. В доме вкусно пахло мылом и свежим хлебом.

Рождественская уборка отнимала много времени, а вечерами Штеффи с Верой катались на санках с горки у школы. Она возвращалась домой, вся в снегу, раскрасневшаяся, и чувствовала такую усталость, что засыпала сразу, как только голова касалась подушки. О маме с папой она почти не вспоминала.

Но вот праздник закончился, подарки раскрыты, почти все угощение съедено, и тревожные мысли вернулись. Уехали ли родители? Где они? Почему не пишут?

Наконец Штеффи спросила разрешения у тети позвонить по телефону в Гётеборг и узнать, не пришло ли письмо.

Трубку сняла Эльна. Штеффи попросила к телефону Свена. Если письмо пришло, пусть он его откроет и прочитает вслух. Ей не хотелось, чтобы Эльна была в курсе.

– Свен? – сказала домработница. – Его нет. Он поехал за город к своему школьному другу. И собаку забрал. Я не знаю, когда он вернется.

«Странно», – подумала Штеффи. Ведь Свен сказал, что останется дома с Путте. Должно быть, он передумал.

– Мне не приходило письмо?

– Подожди-ка, я поищу.

Спустя несколько минут Эльна вернулась.

– Только рождественская открытка. От какой-то Хедвиг Бьёрк.

– Эльна, – сказала Штеффи, – если мне придет письмо, пока я в отъезде, ты не могла бы переслать его сюда? Это очень важно.