Первые бои добровольческой армии - Сергей Владимирович Волков

отряд полковника Лесевицкого, на Тихорецкую (Выселки) – отряд полковника Покровского. На Тимашевское направление двинулся отряд капитана Раевского, в котором был член Государственной Думы Бардиж[97], имевший задачей поднять казачество Черноморья.

Однако этому плану командования не суждено было осуществиться. Столкновения с противником не дали быстрой победы. Полковник Покровский, указывавший как на меру, способную придать энергию отрядам, – на смену командующего войсками генерала Гулыги лицом более энергичным, был сам назначен 14 февраля на этот пост.

При обсуждении кандидатов на должность командующего войсками были выставлены 3 кандидата: генерал Эрдели, полковник Лесевицкий и полковник Покровский. Генерал Эрдели отказался и указал на Покровского, то же гласило и письмо Лесевицкого, на совещание не прибывшего. Поддержанный председателем Рады Рябоволом и председателем правительства Бычем, Покровский был назначен командующим войсками, причем он выразил надежду, что край будет им спасен.

16 февраля у Выселок произошел неудачный бой, едва не окончившийся катастрофически. Виной неудачи было неожиданное энергичное наступление противника и доходившее до преступности небрежное наблюдение за врагом с нашей стороны. Отряд (бывший Покровского) откатился. Большевики начали энергично продвигаться с Тихорецкого направления. Выяснилось с очевидностью, что города Екатеринодара нам не удержать. 22 февраля во дворце атамана было собрано совещание, на котором присутствовали: полковники Успенский[98], Кузнецов, Мальцев, Рашпиль, Ребдев[99], Султан-Келеч-Гирей[100], есаул Савицкий, атаман полковник Филимонов, генерал Эрдели, командующий войсками полковник Покровский и члены правительства и Рады: Рябовол, Быч, Каплин, Паша-бек, Долгополов и Бардиж. После обсуждения данных нескольких направлений, по которым отряды могли бы уйти, дабы переждать течение большевизма и в то же время соединиться с генералом Корниловым, о котором было лишь известно, что 9 февраля он из Ростова двинулся на юг, совещание остановилось на плане движения вдоль главного хребта в направлении на Баталпашинск. Между тем отход отрядов на фронтах продолжался. Добровольцы, уставшие и морально и физически, не имея теплой одежды, непополняемые при потерях, не могли противостоять большевикам, к которым прибывали свежие силы, во много раз превосходившие наши слабые отряды.

25 февраля Покровский собрал в здании реального училища всех военнослужащих Екатеринодарского гарнизона. После речи, в которой он с глубоким трагизмом обрисовал положение на фронтах, где раненые стрелялись, чтобы не попасть в руки врага, Покровский приказал собравшимся составить сотни и двинуться на фронт. Не к чести многих надо сказать, что до позиций дошло лишь около половины мобилизованных в городе.

В последующем бою под станицей Лорис мы не могли оказать серьезного сопротивления. Большие силы красных глубоко обошли наш левый фланг. Командование приказало отрядам стягиваться. 28 февраля части, правительство, атаман и Рада выступили из города. Последним в 2 часа ночи через станцию прошел наш бронепоезд.

В течение 1 марта вышедшие из города, сделав короткий привал в ауле Тахтамукай, сосредоточивались в ауле Шенджий. Здесь все части были собраны и реорганизованы. В окончательном виде отряд составился следующий:

1 стрелковый полк (подполковник Туненберг[101]) 1200 штыков (из них 700 офицеров и 100 казаков, позже 400 юнкеров), при полку пулеметная команда, 4 пулемета и 60 человек прислуги.

4-орудийная батарея (есаул Корсун), 10 человек прислуги и 2 взвода по 2 орудия.

Черкесский конный полк, 2 сотни – 600 шашек и 4 пулемета.

Конный отряд (полковник Кузнецов) – 100 шашек.

Конный отряд (полковник Демяник) – 50 человек офицеров.

Отряд полковника С. Улагая – 50 человек пехоты и 50 человек кавалерии (из 100 человек всего отряда 85 офицеров), 2 пулемета.

Кубанская дружина (полковник Образ[102]) для охраны банка – 65 человек.

Эта последняя часть охраняла двуколки с серебром, которое было вынуто из Екатеринодарского отделения Государственного банка. Эти деньги с трудом согласился реквизировать председатель правительства Быч, и то лишь разменную монету. Золото оставили.

3 марта отряд перешел в станицу Пензенскую. 6 марта, ввиду получения сведений о движении генерала Корнилова к Екатеринодару, – было решено идти ему на соединение, форсировать Кубань у станции Пашковской. Пройдя мимо аула Шенджий, к ночи на 7-е авангард отряда (командир батальона 1-го Кубанского стрелкового полка полковник Крыжановский[103]) захватил паром на реке Кубани у аула Дворянского, переправился на правый берег и закрепился на нем. Однако отряду дальше продвинуться не удалось. Оставленный в ауле Шенджий для демонстрации отряд полковника Кузнецова внезапно на рассвете атакован большевиками. Отряд начал отходить в сторону, обратную нахождению главных сил. Позже часть отряда присоединилась к главным силам, а остальная часть ушла в горы.

9 марта было собрано совещание у атамана, решившее оставить мысль о переправе через Кубань и двигаться в Баталпашинский отдел. В ночь отряды двинулись на аул Гатлукай. По дороге мы наткнулись на трупы наших офицеров, посланных на поиски генерала Корнилова. Их зарубили черкесы, приняв за большевиков. Берег реки Псекупс, к которому подошел отряд, оказался занятым красными. Бой до вечера не дал никаких результатов. Огнестрельные припасы таяли, настроение бойцов упало. Сказывалась и сильная физическая усталость.

В ту же ночь (10 часов вечера 10 февраля), уничтожив радиостанцию и лишние повозки, отряд двинулся в направлении на станицу Калужскую. 11 февраля у дороги Шенджий – Пензенская мы вновь наткнулись на красных. Двигаясь вперед, авангард ввязался в бой. У большевиков оказалась артиллерия, и мало-помалу весь отряд влился в боевые цепи. Полковник Туненберг, руководивший боем, двинул в огонь последние резервы, но атаки красных теснили наши уставшие и слабые числом части. В решающий момент полковник С. Улагай по личной инициативе атаковал на нашем левом фланге красных, выйдя им но фланг. Одновременно на правом фланге атаковал врага и полковник Косинов со своей конницей. В обозе полковник Филимонов поднял «сполох». Все способные носить оружие двинулись цепями к боевой линии, производя впечатление густых резервов. Старики братья генералы Карцовы[104] шли в этих цепях. Шел председатель Государственной Думы М.В. Родзянко, шел Быч и члены Рады, впервые взявшие оружие в руки. Атака полковника Улагая решила участь боя. Большевики дрогнули и покатились назад. В это время прискакали черкесы из Шенджия, сообщившие, что генерал Корнилов подходит к аулу. Известие быстро распространилось по отряду. Поднялся дух измученных бойцов, укрепилась решимость, светлее стали горизонты.

12-го отряд занял станицу Калужскую и стал на отдых.

14-го произведенный в генералы Покровский вместе с начальником полевого штаба Кубанских войск полковником Науменко[105] выехали для свидания с генералом Корниловым в аул Шенджий. Конвой, состоящий из сотни черкесов, сопровождал Покровского.

Получив от генерала Покровского объяснения, генерал Алексеев изложил основные пункты соглашения между кубанцами и Добровольческой армией: 1) Упразднение правительства и