Redrum 2017 - Евгений Олегович Шиков

class="p1">— Я должна была его запереть.

— Кому могло прийти в голову, что Свен решит выйти, тем более сейчас.

Щербин бросил взгляд на окно. Звезда почти целиком висела над горами, тень от гряды стала короче.

— Куда он, интересно, направляется? — пробормотал Руслан.

— Вот запись, — сказала Марина. — Поглядите.

На экране возникло изображение наружного шлюза. Свен, худой и высокий, вошёл, открыл стенной шкаф и принялся надевать скафандр. Движения у него были замедленные, голова время от времени подёргивалась. Вот он закрепил шлем, опустил тонированное забрало и ввёл код в электронный дверной замок. Шлюз открылся, и долговязая фигура, чуть сутулясь, шагнула навстречу багровому свету.

— Он взял гравитант! — голос раздался позади — он принадлежал Бэну Рудеру.

Атлет вошёл в комнату охраны и остановился, не дойдя до мониторов.

— Я проверил, — сказал он, когда все обернулись. — Не хватает третьей «торпеды».

Торпедами называли небольшие гравитанты, походившие на бесколёсные мотоциклы, скользившие над поверхностью планеты при помощи генерируемого магнитного поля.

— За это время он мог добраться до гор, — проговорила Луговская, взглянув в окно.

— Что ему там делать? — отозвался Руслан.

— Что ему вообще делать снаружи, — сказал Рудер.

— Надо проследить его маршрут, — Щербин склонился над пультом управления и ввёл параметры поиска. В скафандрах были специальные маячки, а вокруг базы исследователи установили множество мачт, ретранслирующих сигнал. Они образовывали подобие паутины, благодаря которой можно было узнать, как перемещался обладатель скафандра — если, конечно, он не выходил за этот периметр.

Обработка запроса заняла меньше минуты.

— Вот! — не удержался от возгласа Руслан, ткнул пальцем в экран. — Он на перевале!

Так условно называлась самая низкая часть гряды, через которую переправлялись гравитанты, чтобы попасть на другую сторону.

— И он там уже восемь минут, — заметил Щербин. — Значит, это место его назначения.

— Свена необходимо вернуть, — сказала Луговская. — Пока он не отправился дальше.

— Я полечу, — вызвался Рудер.

— Я с тобой, — врач решительно встала. — Возможно, придётся вводить успокоительное.

— Я с вами, — сказал Щербин. — Руслан, останешься здесь. Подготовь медицинский отсек.

— Хорошо, Семён Михайлович.

— Всё, собираемся!

Через десять минут трое вышли из наружного шлюза и направились к большому гравитанту, напоминавшему майского жука. Из комнаты охраны лаборант пронаблюдал за тем, как транспорт оторвался от земли, втянул опоры и устремился на восток.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Щербин направил гравитант влево, туда, где в тени уступа виднелась «торпеда».

— Вот он! — радостно вскрикнула Луговская, указывая на белую фигурку, лежавшую в тридцати метрах. Только теперь она стала заметна за валунами.

— Похоже, с ним что-то не так, — заметил Рудер. — Он не двигается.

— На прилёгшего отдохнуть не похож, — согласился Щербин. Его кольнуло нехорошее предчувствие. — Сколько он пробыл снаружи?

Врач посмотрела на свои часы.

— Час двадцать шесть минут.

— Много! — пробормотал Щербин, сажая гравитант на плоский участок перевала. — Он уже получил дозу.

— Но не смертельную, — заметил Рудер. — Если вколоть ему…

— Ладно, давайте на выход, — Щербин отстегнулся, как только опоры коснулись поверхности.

Первым вышел микробиолог, за ним — Луговская и Рудер. Все трое поспешили за валуны, где лежало тело Свена.

Звезда взошла высоко, и тени стали короткими и прозрачными, но всё вокруг приобрело розовый оттенок — словно перед солнцем поставили громадный светофильтр.

— Вон он! — воскликнула Луговская, когда из-за камней показались ноги Свена.

Врач побежала вперёд, рискуя упасть: поверхность была неровная, повсюду валялись осколки горной породы.

— Осторожно! — крикнул ей Щербин, но сам тоже ускорил шаг.

— Чёрт! — голос Луговской стал испуганным.

— Что такое? — тут же спросил микробиолог.

— У него что-то со шлемом…

Врач скрылась за валунами. Щербаков и Рудер подоспели через пять секунд и увидели, что Свен лежит на спине, тонированное забрало поднято, и второе стекло — тоже, открывая лицо радиоактивному излучению.

— Проклятье! — пробормотал Щербин, стараясь держать себя в руках. Он опустился на колени и заглянул в отверстие.

Кожа на лице Свена покраснела, широко раскрытые глаза выражали крайнюю степень ужаса, рот был открыт и перекошен, словно сведённый судорогой.

— Он мёртв? — спросил Рудер.

— Думаю, да, — ответил Щербин. — Марина?

Литовская проверила показания скафандра и покачала головой.

— Никаких признаков жизни, — сказала она тихо.

— Что случилось? Не из-за радиации же он умер.

— Нет, излучение не могло убить его так быстро.

— Тогда в чём дело?

— Не могу определить, пока он в скафандре. Надо доставить его на базу. Там я проведу полный осмотр.

— Хорошо, — кивнул Щербин. — Давайте его перенесём.

Они с Рудером взяли шведа с двух сторон и приподняли.

— Господи, ну и тяжёлый! — прокряхтел атлет. — Не думал, что он столько весит.

— Да уж! — пропыхтел Щербин. Действительно, впечатление было такое, будто Свен прибавил килограмм пятнадцать. — Понесли?

— Я готов.

— Похоже, он уже окоченел, — заметил Рудер.

Щербин понял, что атлет имел в виду: поднятый труп сохранил то положение, в котором был обнаружен. Будто в руках у них была гипсовая статуя, а не человеческое тело.

— Это невозможно, — удивлённо сказала Луговская. — Ничего не понимаю…

— Ладно, на базе разберёмся, — Щербин кивнул Рудеру. — Идём к грави-тан ту.

Они сделали пару шагов, но тут тело шведа неожиданно сложилось пополам и выскользнуло из их рук, ударившись о камни. Раздался негромкий хруст — будто лопнуло толстое стекло.

— Чёрт! — воскликнул Рудер.

— Осторожно! — не удержалась Луговская.

— Ему уже всё равно, — пробормотал Щербин. — Давай ещё раз. Держи крепче.

Они с Рудером попытались поднять Свена, но у них ничего не вышло: тело шведа утратило твёрдость.

— Как будто камней в скафандр напихали! — проговорил Рудер, предпринимая очередную бесплодную попытку приподнять шведа.

— Да уж, — согласился Щербин.

— Что будем делать?

— Хватай подмышки. Так не выскользнет. Потащим волоком.

— Нельзя же так! — запротестовала Луговская.

— Предлагаешь бросить его здесь? — спросил Щербин.

Врач насупилась, но возражать перестала.

Труп Свена положили в грузовой отсек, и Рудер включил режим радиоактивной защиты.

— Отправляемся? — спросила Луговская, занимая своё место.

— Подождите, — попросил Щербин. — Хочу кое-что прихватить с собой.

— Что?

— Образец.

— Сейчас не время, — запротестовала врач, но микробиолог не слушал.

Пока они тащили шведа, он обратил внимание, что поверхность камней поблёскивает в солнечных лучах, будто посыпанная серебряной пылью. Однако ни один образец горной породы, исследованный до сих пор, не содержал ничего, что могло бы отражать свет. Он должен был прихватить на базу хотя бы пару камней.

Прихватив бокс для образцов, Щербин вышел наружу и подобрал несколько небольших булыжников. Все они слегка поблёскивали. Микробиолог повертел их в руках, любуясь тем, как на шершавых боках вспыхивают алые искры.

— Можно побыстрее?! — раздался в шлемофоне раздражённый голос Луговской.

Щербин сложил камни в бокс, защёлкнул замки и вернулся