Возмездие - Надежда Сомерсет

закручивалась, сжимая все внутри нее, боль становилась нестерпимее. Анн на секунду оторвался от нее и увидел, как по щеке Мэл скатилась слеза: — Что случилось? Больно? Я сейчас, — он уже хотел подскочить, как Мэл обвила его шею рукой и покачала головой, потянувшись за его губами. — Еще? Хорошо, как скажешь, я всегда готов.

Мэл дрожала в его руках, а Анн усилил напор и теперь его язык гулял у нее во рту. О если бы он только знал, что сейчас своими действиями помогает ей вернуть подвижность конечностей и вернуть свою магию, наверное сделал бы это намного раньше… А Мэл уже на уровне инстинктов, пытаясь спастись от боли, которая выворачивала ее наизнанку, отталкивала его от себя, но Анн в пылу своего желания, этого и не замечал. Его руки обхватили ее спину, еще сильнее прижимая ее к нему, коленом он уже раздвигал ее ноги и укладывался на нее, вжимая ее тело в кровать, не разрывая контакт с ее губами.

Когда внутри Мэлисенты лопнула внутренняя пружина, состоящая из барьера созданного заклятием, она застонала, и магия жизни укутала ее, накрывая золотым плащом еще и мужчину лежащего на ней: — Я вернулась, — простонала она ему в губы и потеряла сознание, больше терпеть у нее просто не было сил.

ГЛАВА 7 Прошлое и будущее…

— Мэл, очнись! — шептал Анн, продолжая держать ее в своих руках и вглядываясь в такое родное лицо. В одно мгновение опять вернулся страх, страх, что сейчас своими действиями он навредил… — Нет, не умирай, сейчас я всех позову и мы опять приведем сюда Накао, — шептал он, соскакивая с кровати и подхватывая ее на руки. И в этот момент было неважно, что он и она не одеты, важна была только ее жизнь. Мэл очнулась в тот момент, когда он уже подошел с ней на руках к двери.

— Я вернулась. Не спеши, — шептала она и выдохнула, понимая, что боли больше нет, она опять контролирует свое тело, и может говорить.

Анн со вздохом облегчения опустился на пол, прижимая ее к себе и выдыхая: — Как же ты меня напугала!

— Ты умеешь быть убедительным, — обхватывая его за шею и прижимаясь к нему всем телом, сказала Мэл и заплакала. Ее тело сотрясали рыдания, а Анн прижимал ее к себе и просто ждал, когда она выплачется. — Знаешь, я ведь все слышала, только сказать ничего не могла.

— Мне так стыдно. Простишь? — он гладил ее спину и заглядывал в ее глаза, лишь надеялся на то, что она не разорвет их связь.

Мэл оторвалась от его плеча и глядя в черные глаза, утопая в его страхе и видя в них отголоски надежды, кивнула: — Как можно отказать, когда ты так убедителен. И тогда там, в далеком твоем прошлом, была не я, а в пещере ты сам признался мне в том, что хочешь быть со мной, а я всегда была доверчива, особенно когда меня уговаривают так настойчиво.

— Все равно, я чувствовал, что должен тебе все рассказать, иначе это бы тяготило меня все время, — шептал Анн, пытаясь найти во взгляде фиалковых глаз осуждение. — Ты должна только знать, что когда я давал клятву, я был искренен, я твой навсегда.

Мэл кивнула: — Я знаю. Я скажу, точно ту же фразу, что сказала тогда в замке — я тебе верю, — она обхватила его лицо и улыбнулась. Анн поцеловав ее в кончик носа, встал и подхватив ее на руки, отнес в кровать.

— Отдыхай, я принесу покушать, — накрывая ее одеялом и выпрямляясь со вздохом облегчения, будто сейчас с его плеч свалилась целая гора груза тянувшая его вниз. А Мэл наблюдала, как мужчина надевал брюки, как встал и двинулся к двери, как, уже открыв ее, обернулся и посмотрел на нее и такая благодарность была в его взгляде, что у нее сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Она могла лишь улыбнуться ему, а так хотелось встать и обнять, поддержать его, дать понять, что она не только понимает, она еще и любит его и верит ему.

Через несколько минут в ее комнату ворвались трое мальчишек с тарелками, наполненными кашей, мясом и даже хлебом. Этот вихрь был остановлен крепкой рукой Анн, который принес стол к ее кровати и закутав ее в покрывало, усадил на кровати, сам садясь рядом. А потом Мэл, не слушая гневные возгласы молодого мужчины, который пытался рассказать, что он не голоден, разделила все порции пополам и вложила ему в ладонь вилку. Ее сдвинутые брови и гневный взгляд и Анн согласился на все.

— Я обещала тебя откормить, — возмущалась Мэл.

— Это очень сложно сделать, — пытался отшучиваться Анн.

— Господин Анн, вообще не ест, — тут же отреагировал Лилл, стоя у кровати и наблюдая за Мэл.

— А ты бы помолчал, или мало получал тумаков, — огрызнулся Анн, поднимая голову от тарелки.

— Наказания у нас отменены, — рассмеялась Мэл и улыбнулась мальчику, подмигивая ему.

— Пора вводить, за длинный язык, — шептал Анн, поглядывая из-под бровей на мальчишек. Лилл раскрыл свои глаза от страха и подхватившись ретировался за дверь, даже прикрыл ее пропуская друзей впереди себя, для большей убедительности своих самых лучших намерений.

— А ты жесток, — рассмеялась Мэл, наблюдая, как исчезает с тарелки Анн мясо и каша, а кусочек булочки вымакивает соус и отправляется в рот. Анн обвел глазами пустой стол и облизнулся. — Я не могу больше, доешь пожалуйста, — и пододвинула свою тарелку с половиной каши и кусочками мяса.

— Нет, так нельзя! — Анн попытался достучаться до нее. — Ты должна поправиться, ты же так же худа, как и я.

— Я не могу больше, пожалей меня, пожалуйста, — взмолилась Мэл, и даже губки надула. — Эта тарелка слишком большая, я не могу больше. Я лопну сейчас.

— Ну, хорошо, только давай так: я одну ложку, ты вторую. Глядишь, мы и осилим эту огромную тарелку вдвоем, — обнимая ее за плечи, предложил Анн.

Так их и нашел Киих, сидящими рядышком на кровати и пытающихся накормить друг друга: — Вот и хорошо, вас уже покормили, — он осторожно присел рядышком с Мэл. — Как ты себя чувствуешь?

— Перекормленной, — ахнула Мэл и вырвавшись из рук Анн, перебралась на колени к Кииху. — Спаси меня от этого изверга, который решил меня откормить.

Киих обхватил ее за талию, прижимаясь к ее плечу головой и целуя его, и пусть она закутана в покрывало, и пусть она смеется, ничего он выдержит, лишь