Я боюсь. Дневник моего страха - Катерина Шпиллер

Пусть никогда не наступит завтра! Пусть она сегодня вечером ляжет спать и не проснется утром. Какое это блаженство – уснуть навсегда! Ведь только во сне, в глубоком сне ее оставляет страх, приходят покой и расслабление… Во сне нет контрольных, музыкалки, бумажного мусора и маминого взгляда, полного вечного упрека. Сон, забвение – самое прекрасное, что может быть! Пусть она не проснется…

Наступал поздний вечер. Девочка уже повторила музыкальную пьесу. Не очень хорошо выходит, в быстрых местах путаются пальцы. А путаются они потому, что у нее все время мерзнут руки! Они холодные, ледяные и при этом потные. Попробуй такими выдать технически чистую игру! Девочка разогревала руки, собирала их в кулачки, дула на них, терла ладони друг о друга. Не помогало… В общем, наверное, сыграет она завтра на «троечку». Ора не будет, но бубнеж о том, какая она нехорошая, что хреново подготовилась, недовольное цоканье языком и мамино качание головой – будут непременно.

Так, физика… Более-менее все понятно, задачки получаются. Но все равно – очень страшно! Девочка знает, что когда ей бывает вот так страшно, у нее как будто немножко отключается мозг. И она забывает даже то, что очень хорошо знает. Сидит такая тупая, пустая и трясется. Как двоечница. Впрочем, нет: она знает близко многих двоечников, они вовсе не трясутся. На удивление, они живут спокойно и спокойно получают свои «двойки». Просто со слоновьим спокойствием! Девочка каждый раз глаза вылупляет на них, когда эти ученицы-ученики невозмутимо возвращаются от доски с дневником, куда «закатана» очередная «пара». У девочки от одной мысли о красной цифре «2» в дневнике сводило живот – ежик начинал изо всех сил барахтаться, пихая ее лапами снизу вверх так, что аж тошнило… Ну, в общем, воображение было преотличным, одно видение «двойки» приводило девочку на грань обморока.

Ладно, дай бог, зная, что задачки у нее все-таки получаются, она на физике не потеряет от ужаса мозг и самообладание.

Предстояло самое страшное: лечь спать, совершив все положенные ритуалы, сто раз проверить нотную папку и повисеть в окне, высматривая белые комочки на асфальте.

Девочка надела пижаму, выключила люстру, предварительно щелкнув пипочку на лампе, что стояла на тумбочке возле кровати. Потом присела на краешек постели… У ее ног валялась нотная папка. Девочка тяжело вздохнула и уже во второй раз проверила наличие нот. Сколько еще раз сегодня предстоит ей это занятие? Кто ж знает?

И вдруг ее горло перехватил дикий удушающий спазм! Она аж схватилась за шею. Это было кошмарное ощущение горя от того, что она очень-очень одинока в этой страшной жизни. Ей приходится в одиночку сражаться с такими демонами, терпеть столько страха… А рядом – никого, кто хотя бы помог ей как-то… ну, к примеру, собирал бы бумажки вместе с ней, чтобы обезопасить ее… Хотя бы это… Или чтобы пожалел ее, просто погладил по голове и сказал что-то такое, что могло бы облегчить эту ее вечную борьбу.

Ах, ну как же! Ведь все живут так же, просто все могут, а она – нет. С какой стати ее кто-то должен жалеть и тем более помогать, если у всех таких же своих проблем выше крыши! Учись жить с этим, учись быть сильной и волевой, как ВСЕ люди. Как мама. Как подружки. Как одноклассники. Нет никакого одиночества! Есть твое неумение справиться с простыми вещами, твоя бездарность в умении жить и бороться с трудностями! Чай не грудничок, чтоб с тобой возились!

Девочка встала и прошаркала к окну. Сейчас будет холодно… Она распахнула створку. И тут… В комнату влетела стая снежинок. Они были белые и крупные, такие красивые! Сначала девочка даже засмеялась и попыталась поймать пушистых красоток, но через мгновение ее как ударило: они так похожи на малюсенькие бумажки! Как их много! Они крутятся, крутятся, летают, падают, тают… Боже, как они похожи на бумажки! А вдруг это бумажки и есть? Ой! Она же не уследила, может, у нее на письменном столе что-то лежало и теперь, подхваченное ветром, кружится в этом зимнем вальсе, рискуя вылететь наружу?

Девочка испуганно захлопнула окошко и через секунду в ужасе опять его распахнула: боже, а вдруг что-то уже летит, приближаясь к земле? Она резко перегнулась вниз и стала изо всех сил вглядываться в ночь, пытаясь в кружащемся белом отличить снежные хлопья от возможных бумажек. Ой-ой, как это трудно, это же невозможно! Сердце девочки билось, как ненормальное, ухало так, что, казалось, весь ее худенький организм содрогается от этих ударов. Било в ушах, било в горле, ежик, как злобный садист, калечил все ее внутренности своими страшными иглами и помогал им причинять ей боль всеми четырьмя лапами с когтями. Злобный, злобный ежик!

Вот что-то белое пролетело прямо перед ее носом! Девочка попыталась схватить это, но порыв ветра резко изменил направление этого неведомого белого… Оно рвануло вправо, а потом начало медленно падать вниз. Что же это было? Плохо видно, уже так темно, не разглядеть! Но похоже, это точно была скомканная бумажка! Очень похожая на ту, что она сегодня приволокла из школы. Разве она не бросила ее в шкаф? Ведь бросила же, точно бросила. Да и в бумажке было написано: «Ларка, сегодня выйдешь?» Кто такая Ларка и кто это писал, девочка не знала, но это не имело никакого значения. Текст безопасен, бумажка в шкафу. Но так ли это? А вдруг все не так, вдруг она просто забыла, что там на самом деле написано? Или не все увидела. Ну да, она же не переворачивала бумажку, не разглядывала ее со всех сторон. Да и насчет шкафчика… То ли бросила туда, то ли нет… Или это вообще не та бумажка…

Всегда надо готовиться к худшему. Всегда прорабатывать самый плохой исход любой ситуации. Значит, так, вот он, этот исход: на бумажке на самом деле было написано… что-то ужасное, что компрометирует ее, девочку. В шкаф она ее бросить забыла, а сейчас порывом ветра эту бумажку унесло в окошко. Она упадет где-то не рядом с домом, не под окном, ветром ее унесет куда-то подальше, и девочка с утра не сможет ее найти и поднять. И ее найдет и непременно поднимет кто-то другой. Вот такой плохой исход. Можно ли допустить подобное? Нет. Потому что тогда случится самое страшное, что только может случиться. Про нее все узнают. Ее будут презирать и ненавидеть. Мама будет страдать и болеть из-за нее. И все на нее будут кричать. И смеяться. Смеяться и кричать. И ненавидеть. И презирать…

Девочка в отчаянии затрясла головой и даже тихонько заскулила от ужаса. Горячие слезы потекли по уже похолодевшим от уличного морозца щекам. Вон же она, эта чертова бумажка, совсем еще недалеко, этажа на два ниже! Вот она медленно-медленно парит вниз… Всего каких-то пару этажей и можно спасти ситуацию, ничего не случится, она все исправит, точнее, профилактирует. Да!

Девочка взгромоздилась на окно и свесила ноги вниз… Так просто поймать бумажку, какие-то жалкие два этажа! Даже меньше, вот отсюда видно, что меньше. Девочка протянула руку в сторону парящей бумажки и потянулась за ней… В следующее мгновение она уже летела, не выпуская из взгляда белый комок… Она засмеялась, когда коснулась его пальцами: это был снег! Огромный комок большущих снежинок, холодных и таких красивых! Какое облегчение! Это был снег…

Девочка летела и смеялась. Это был всего лишь снег!

* * *