Ледяной укус - Райчел Мид

— Нормально, — процедила я, стиснув зубы.

— Как все это выглядело? — спросил Кристиан.

В его голосе звучало любопытство, но одновременно и чувствовины — он понимал, что нехорошо расспрашивать о таких страшных вещах. Ноудержаться от вопроса не смог, импульсивность — одна из немногих черт,роднивших нас.

— Это выглядело… — Я покачала головой. — Нехочу об этом говорить.

Кристиан начал возражать, но Лисса коснулась рукой егоблестящих черных волос. Ее мягкое прикосновение успокоило его. Между всеми намивозник момент неловкости. Проникнув в сознание Лиссы, я поняла, что онаотчаянно хочет сменить тему.

— Говорят, это нарушит все праздничные визиты, —произнесла она после некоторой паузы. — Тетя Кристиана, правда, все равнособирается приехать, но большинство мороев сейчас не хотят путешествовать ипожелали, чтобы их дети тоже оставались в безопасном месте. Мысль о том, чтогде-то действует банда стригоев, ужасает всех.

— Многие родственники не смогут увидеться, —пробормотала я.

— И планы множества королевских вечеринок тоже пойдутпрахом, — заметил Кристиан, краткий миг его серьезного настроения прошел,зато ехидная манера вернулась. — Известно, как они ведут себя в это времягода — всегда соперничают друг с другом, чья вечеринка круче. Теперь не будутзнать, куда себя деть.

Вполне вероятно. Вся моя жизнь вращалась вокруг борьбы, амороев раздирали внутренние раздоры — в основном это касалось королевских семейи аристократов. Они сражались друг с другом с помощью слов и политическихсоюзов, и, по правде говоря, я предпочитала более прямой метод нанесенияударов. Лиссе и Кристиану в особенности приходилось плавать в очень беспокойныхводах. Оба они были из королевских семей, что привлекало к ним внимание ивнутри Академии, и за ее стенами.

Для них ситуация обстояла даже хуже, чем для большинствачленов моройских королевских семей. На семью Кристиана густую тень отбрасывалото, что сделали его родители, которые сознательно стали стригоями, обменявмагию и нравственные законы на бессмертие и существование за счет убийствадругих. Сейчас его родители были мертвы, но люди по-прежнему не доверяли ему.Казалось, они думали, будто он в любой момент может стать стригоем и увлечь засобой тех, кто сто окружает. Его колкости и мрачное чувство юмора неспособствовали улучшению ситуации.

Внимание к Лиссе объяснялось в большой степени тем, что онаосталась единственной представительницей своей семьи. Среди мороев не былобольше ни одного, в ком хватало бы крови Драгомиров, чтобы носить эту фамилию.Где-то на генеалогическом древе ее будущего мужа обязательно должныприсутствовать Драгомиры, пусть даже в качестве дальних родственников, только вэтом случае ее дети будут считаться бесспорными Драгомирами. Пока же она сталазнаменитостью именно как единственная представительница своего рода. Эти мысливнезапно заставили меня вспомнить о надписи на зеркале, и к горлу подкатилатошнота. Снова зашевелились гнев и отчаяние, но я решила отмахнуться от них спомощью шутки.

— Вам, ребята, нужно учиться решать свои проблемы, какмы. При случае немного помахать кулаками — это и вам, королевским особам, непомешает.

Лисса и Кристиан рассмеялись. Он посмотрел на нее с лукавойулыбкой.

— Спорю, я одолею тебя, если мы сойдемся один на один.

— Ты бы этого хотел, да? — поддразнила она его.

Тревога Лиссы начала рассеиваться.

— А то, — сказал он, не отрывая от нее взгляда.

В его голосе прозвучали такие откровенно чувственные нотки,что сердце Лиссы заколотилось чаще. Меня обожгла ревность. Мы с ней былилучшими подругами всю свою жизнь. Я могла читать ее мысли. Но факт остаетсяфактом: теперь Кристиан играл в ее жизни огромную роль, причем такую, какую яникогда не получу, — точно так же, как он оставался в стороне отсуществующей между нами связи. Мы оба мирились с тем — хотя и не были в восторгеот ситуации, — что ее внимание распределено между нами, и временамиказалось, перемирие, которое мы сохраняем ради нее, не прочнее бумаги.

Лисса провела рукой по его щеке.

— Будь паинькой.

— Я стараюсь, — все еще слегка охрипшим голосомответил он. — Временами. Но временами ты и сама не хочешь, чтобы я…

Я застонала и встала.

— Господи, по-моему, мне пора оставить вас наедине.

Лисса оторвала взгляд от Кристиана, внезапно у нее сделалсясмущенный вид.

— Извини. — Ее щеки приобрели нежно-розовуюокраску, это необыкновенно ей шло — учитывая, что обычно она выглядела бледной,как все морои. Хотя она всегда смотрелась очень даже неплохо. — Тебе вовсене нужно уходить…

— Нет, я просто с ног валюсь, — заверила я ее, темболее что Кристиана мой уход явно не слишком огорчал. — Увидимся утром.

Я двинулась к выходу, но Лисса окликнула меня:

— Роза? Ты… Ты уверена, что с тобой все в порядке?После всего?

Я посмотрела в ее зеленые глаза. Ее беспокойство было стольсильным и глубоким, что у меня заныло сердце. Может, ближе меня у нее и нетникого в мире, но я не хочу, чтобы она тревожилась из-за меня. Это моя работа —защищать ее, а не ее — защищать меня, и нечего ей по этому поводу париться. Вособенности если стригои внезапно решили выкорчевать все королевские семьи. Яулыбнулась ей самой ослепительной улыбкой, на какую была способна.

— Я в порядке. Меня беспокоит лишь, чтобы вы, ребята,не начали срывать друг с друга одежду еще до того, как я уйду.

— Тогда тебе лучше поторопиться, — сухо заметилКристиан.

Она подтолкнула его локтем, и он закатил глаза.

— Доброй ночи, — пожелала я.

Едва я повернулась спиной к ним, моя улыбка погасла. Я шла ксебе с тяжелым сердцем, от всей души надеясь, что Бадика не явятся мне в ночномкошмаре.

Вестибюль моего спального корпуса гудел от скопления народа,когда я мчалась вниз по лестнице перед началом уроков на тренировку. Суматохане удивляла меня. Добрый ночной сон отчасти смыл жуткие образы вчерашнего дня,но, без сомнения, ни я, ни мои школьные товарищи не забудем то, что произошлонеподалеку от города Биллингса. И все же, вглядываясь в лица других новичков, язаметила нечто странное. Страх, напряженность — все это по-прежнемуприсутствовало, но появилось и кое-что новенькое: возбуждение. Двепервокурсницы почти визжали от радости, хриплым шепотом обсуждая что-то.Неподалеку от них собравшиеся группой парни моего возраста, разговаривая,яростно жестикулировали, а на их лицах расплывались полные энтузиазма улыбки.

Наверное, я что-то пропустила — если только случившеесявчера не было сном. Мне понадобилось все мое самообладание, чтобы не подойти ккому-нибудь и не спросить, что происходит. Если я задержусь, то опоздаю натренировку. Тем не менее я сгорала от любопытства. Может, стригоев и ихпомощников-людей нашли и убили? Это, без сомнения, было бы замечательнойновостью, но мне в такой исход не верилось. Открывая наружную дверь, ясокрушалась, что теперь придется ждать до завтрака.