Инопланетяне в Гарволине - Иоанна Хмелевская

— И не только управляемость. Если мы хотим, чтобы он летел беззвучно… если выключить звук, боюсь, лететь вообще не сможет. Уж слишком многого вы хотите от вертолета!

Технические трудности не обескуражили автора проекта.

— Значит, надо сделать так, как мы и задумали, — толковал коллегам редактор. — Пролетит минимальное расстояние по прямой, столько, сколько требуется для того, чтобы взлететь и сесть. Стартует… Надо подумать, но взлетать будет из какого— нибудь укрытого места.

И опять разгорелась дискуссия, теперь насчет того, откуда вертолету взлетать. И где садиться. В ходе бурного обсуждения решили: самым идеальным местом для приземления будет центральная, так называемая рыночная площадь в Гарволине, на которой располагается к тому же автовокзал. И в самом деле выбранное место соответствовало самым строгим требованиям.

Во-первых, сам Гарволин. Идеальный городок для проведения эксперимента. Не очень большой, но и не сказать, что совсем маленький. Не центр мировой культуры, но и не отсталая, заброшенная дыра. Пусть не связан с крупными городами железнодорожной линией, зато связан отличным шоссе, по которому курсируют рейсовые автобусы. Базарная площадь достаточных размеров, центр города, окруженная магазинами и прочими злачными местами, тут же, как уже было сказано, автобусная станция, где всегда толпится народ.

Во-вторых. Со всех сторон Гарволин окружают леса, в них легко найти хорошо укрытое место, где можно спрятать вертолет и откуда он может взлететь. Окрестные леса хорошо знал фоторепортер и вызвался завтра же поискать там подходящую полянку.

— Но имейте в виду, все должно содержаться в величайшей тайне! — веско заявил редактор. — Никто не должен ничего знать о готовящемся эксперименте, иначе он просто теряет смысл. Все поняли? Никаких друзей, никаких жен, никому ни словечка. А главное, как огня остерегайтесь прессы.

— А мне казалось, пресса — это мы, — заметил сатирик.

— Надеюсь, вы меня поняли! — загремел редактор. — Забыть о друзьях-приятелях, женах и детях! Никому ни словечка!

— Но ты представляешь, что может получиться? — настаивал сатирик. — Пресса, телевидение, все информационные агентства сразу подхватят… Ведь это же международная сенсация столетия! «Таймс»! «Франс-Пресс»! «Шпигель»!

— Международный скандал столетия, — поправил его фоторепортер. — Слушайте, влетит нам. Нет, мы не можем идти на такое.

Никакие возражения коллег не могли заставить редактора отказаться от осуществления заветной мечты. Не испытывая ни малейших сомнений, он твердо заявил:

— А мы дадим dementi, опровержение, пояснение, как хотите. Свалим все на изучение общественного мнения. На следующий же день все средства массовой информации сообщат правду, и ничего нам не будет. А сейчас за работу, друзья! Столько всего предстоит сделать. Янек, костюмы первым делом!

И в двух государственных учреждениях закипела вдохновенная работа. В Центре по изучению общественного мнения в тайну были посвящены лишь три человека: заместитель директора, заместитель главного бухгалтера и один социолог из отдела срочных и нетипичных исследований. Зама никак нельзя было обойти не только потому, что он все-таки возглавлял организацию в отсутствие директора. Благодаря ему новаторское предприятие становилось легальным, а заму оставалось лишь принять к сведению уже закрутившуюся карусель, его просто поставили в известность перед свершившимся фактом. Поразмыслив, зам смирился и решил, в случае чего, заявить, что в данной ситуации он предпочел быть в курсе развивающихся событий, а не пустить их на самотек. Он всегда считал, что пресса, с одной стороны, совершенно безответственное учреждение, хотя, с другой стороны, и чрезвычайно влиятельное. Здравый смысл возобладал, и зам покорился нажиму, выразив согласие на необычный эксперимент.

Заместитель главного бухгалтера был по натуре человеком угрюмым, молчаливым, необщительным. Ко всему на свете он относился с недоверием и подозрением, никогда ни с кем не делился никакими соображениями и сведениями, так что ему спокойно можно было доверить тайну. А заниматься финансовой стороной дела все равно ведь кому-то надо было.

Что же касается социолога, то его кандидатура с самого начала не вызывала никаких сомнений. Это был тот самый человек из Центра, с которым редактор пообщался по телефону и который с таким энтузиазмом одобрил бредовую идею редактора. Когда ему позвонили и сообщили, что вопрос решен и эксперимент будет ставиться, социолог впал в эйфорию и по секрету признался редактору, что самой горячей мечтой его было увидеть приземление неземных существ. Недаром редактор инстинктивно почувствовал в нем родственную душу!

Редактор встретился с социологом в кафе на Кредитовой, где вряд ли им мог помешать какой-нибудь непрошеный знакомый, ибо поблизости ни один из них не жил. Сели за столик в самом дальнем уголке, и редактор принялся посвящать социолога во все подробности намечаемой операции. На всякий случай они говорили шепотом. Введя социолога в курс дела, редактор в общих чертах описал предполагаемый внешний вид человекообразных астронавтов, а потом опять же шепотом поделился сразу вставшими перед экспериментаторами проблемами технического и транспортного порядка. Одни сплошные проблемы! Взять хотя бы вертолет.

— Понимаете, такое дело, — шептал редактор, озираясь по сторонам и задыхаясь от волнения, из-за чего постепенно выдувал весь пепел из пепельницы в чашку с кофе собеседника, — у нас вертолет есть, но он слишком мал, на двух человек рассчитан, ну, от силы трое поместятся. Значит, надо раздобывать вертолет. Лучше всего попросить у военных, но ведь этого же не сделаешь тайком! А официально… сами понимаете.

Услышав о такой непреодолимой трудности на пути эксперимента, и без того донельзя взволнованный социолог до того разволновался, что от его свистящего шепота остаток пепла покрыл тонким слоем кофе в чашке редактора. А было от чего разволноваться.

— Посссслушайте же, — шептал он в полном восторге. — Ведь мой родной брат — военный летчик. И даже вертолетчик. Полковник авиации.

— Это просто чудо! — воскликнул на весь зал, позабыв о конспирации, редактор и одним духом осушил свою чашку кофе с пеплом.

За подозрительной парочкой в углу уже давно наблюдал весь персонал кафе. Теперь они окончательно решили, что это акулы валютного бизнеса обсуждают свои темные делишки.

Секретарша отдела срочных и нетипичных исследований неожиданно вошла в кабинет своего начальника, социолога Рончека. Она давно и хорошо знала пана Здися, спокойного, уравновешенного человека, поэтому теперь была немало удивлена, увидев следующую картину: сидя за своим письменным столом, пан Здислав, вместо того чтобы спокойно есть завтрак, держал в левой руке бутерброд с плавленым сырком, а в правой — блюдечко из-под стакана. Плавным движением он поднимал блюдечко вверх, слегка наклонял, затем осторожно ставил на середину стола. Несколько раз повторив эти действия, он сопровождал их странными звуками.

— Гооооп! — говорил он, поднимая блюдечко вверх, и, ставя его на стол, с упоением заканчивал: — И фррррр! Гооооп и фррррр!