Третья попытка - Андрей Величко

В следующий заход я притащил на остров заряженный автомобильный аккумулятор и небольшой движок постоянного тока, свинченный на работе с какого-то допотопного списанного устройства, валявшегося в подвале. Из него я собирался сделать ветрогенератор для зарядки. Сам же аккумулятор нужен был для света, а то батарейки все-таки хоть и не очень быстро, но садились.

Тем временем продолжительность дня удлинялась все медленнее, и наконец наступило летнее солнцестояние. Определив угол максимального подъема солнца и вычтя из него широту тропика, я получил одну из координат места, куда меня закидывало кольцо, – тридцать семь градусов северной широты плюс-минус градуса два в любую сторону. То, что полушарие северное, я знал со второго посещения, ведь солнце было на юге, да и не увидел бы я Большую Медведицу из южного полушария. Но в отличие от героев Жюля Верна мне не было нужды хотя бы мысленно исследовать всю тридцать седьмую параллель в поисках искомой точки. Я и так понял, что нахожусь в Средиземном море, причем скорее всего в той его части, что называется морем Эгейским. Об этом мне сказало отсутствие хоть сколько-нибудь заметных приливов и отливов. То есть мой остров лежал посреди какого-то достаточно хорошо закрытого соленого моря, а на северной тридцать седьмой параллели оно только одно. Относительно Эгейского – это была моя догадка, основанная на том, что там до фига островов любых размеров, чем не могут похвастаться прочие области Средиземного моря. Впрочем, это только в двадцать первом веке, а что было в минус сороковом тысячелетии, мне выяснить не удалось, да и не больно-то хотелось. В конце концов, «где-то в Средиземном море» – это достаточно точный адрес, а уточнять его все равно придется самому и по месту.

В принципе оставался еще один вопрос, подлежащий уточнению. Выглядел он так – а что мне теперь делать с этим островом, который я уже считаю своим? Да и с самой возможностью посещать прошлое тоже.

Первый раз я сунулся сюда из азарта, усиленного любопытством. Во второй – просто сделал то, что вообще-то собирался в первый, но у меня не получилось. То есть слегка разобрался, что это за мир такой, и минимально в нем обустроился. Однако теперь следовало решить, что делать дальше.

К моей чести, у меня даже не мелькнуло мысли поделиться тайной с бизнесом или, упаси господь, с властями. Она только попыталась мелькнуть, но тут же с жалобным писком издохла под напором неопровержимых аргументов. Итак, например, я напишу письмо президенту. Потом еще одно. После какого-то по счету очередного приедут санитары.

Предположим, мне как-то удастся убедить власти дать возможность доказать, что мои утверждения – это не бред. Например, притащить им голубя размером с курицу, в двадцать первом веке таких уже нет. Тогда в самом лучшем случае меня попросят снять кольцо. Услышав, что оно не снимается, предложат лечь на операцию. Если откажусь, то операция пройдет без моего согласия, только и всего.

А потом возможны только два варианта.

Или кольцо, снятое вместе с пальцем и освобожденное от его останков, будет нормально работать на другом носителе. Тогда я мирно умру от послеоперационного осложнения, потому как на фига им живой свидетель в таком наиважнейшем деле? Да к тому же враждебно по отношению к ним настроенный.

Или оно напрочь откажется работать на ком-то другом, и тогда мне на всю оставшуюся жизнь уготована роль подопытного кролика в каком-нибудь достаточно хорошо охраняемом месте.

Ясное дело, что ни один из этих вариантов меня совершенно не устраивал. А это означало, что с островом в частности и миром в целом придется разбираться самому.

Можно, например, сплавать куда-нибудь в Южную Африку и набрать там золота и алмазов. Но, во-первых, это, наверное, надо уметь, вряд ли они валяются там просто так на самом виду. Во-вторых, на чем плыть? Меня брали сомнения, что кольцо утащит в прошлое пароход или хотя бы яхту, да и не умею я с ними обращаться, ибо до сих пор самостоятельно управлял только одним плавсредством – надувным матрасом. Да и то это было давно, еще в детстве.

Наконец, если даже я как-то доберусь до места и найду искомое, то что с ним делать дальше? Просто так его не продашь, а не просто – это значит связываться с криминалом, что весьма и весьма чревато. Нет, планы быстрого обогащения лучше пока не вынашивать. Но чем заняться вместо этого?

Вообще-то один вариант применения острова мне пришел в голову почти сразу, как только я вспомнил, что происходило перед «концом света» в декабре двенадцатого года. Во всяком случае, один из моих знакомых построил под дачей какое-то бомбоубежище, натаскал туда продуктов и просидел там весь так называемый конец, а потом, похоже с разочарованием, вылез. Но погреб на случай апокалипсиса у него теперь имеется, что позволяет ему смотреть в будущее с чуть большим оптимизмом, чем до того. И он не одинок – у многих олигархов есть гораздо более защищенные и комфортабельные убежища. Так вот, мне теперь не страшен вообще никакой апокалипсис, если он придет не мгновенно, а окажется растянут хотя бы на пять минут. И доживать свой век я буду в куда лучших условиях, чем любой президент или даже председатель совета директоров ФРС, или как там еще у них называется самый авторитетный в этой банде.

Однако особого энтузиазма это соображение у меня не вызвало, потому что в быстрый апокалипсис я как-то не очень верил. Нет, он, ясное дело, наступит, но не так скоро, а поколения через два-три. Если, конечно, человечество не одумается и не перестанет ставить во главу угла неограниченное повышение качества жизни каждой отдельной личности, имеющей деньги, но такое больно уж маловероятно.

В общем, после недолгих раздумий я пришел к выводу, что в моем владении находится нечто достаточно ценное, и осталось только понять, в чем именно эта ценность заключается. То есть по возможности разобраться как со свойствами кольца, так и того мира, в который оно переносит мой организм и непосредственно касающиеся его предметы. Например, почему там мне все время хочется жрать? А через час после того, как набью брюхо так, что больше уже не лезет, тянет на физические упражнения. В последний раз вместо очередного обхода острова я взял топор и, как какой-нибудь потомственный лесоруб, свалил молодой кедр диаметром ствола сантиметров тридцать и высотой около пятнадцати метров. А потом стоял около него и соображал – дальше-то что с ним делать? Пустить на дрова – жалко, на доски – нечем, хотя Робинзон Крузо вроде как-то ухитрялся тем самым топором сделать из бревна доску.

Зато как вернусь в свое время – сразу и аппетит пропадает, и двигаться лень. Через пару дней все вроде возвращается в норму, но не до конца. Во всяком случае, в прошлом самочувствие всегда лучше, чем в настоящем. А что это означает? То, что в поисковике надо набрать слова «купить белую крысу в Москве». Желательно с доставкой на дом. Мне нужно много крыс – больных и здоровых, молодых и старых. Вот на них и посмотрим, как в долговременной перспективе на организме сказываются путешествия во времени.

И, пожалуй, еще надо как-то выяснить, каковы предельные размеры и вес того, что кольцо может переносить на остров.

Сталинский дом на Ломоносовском проспекте, где я теперь жил, заметно отличался от пятиэтажки в Новых Черемушках, причем в лучшую сторону. В частности, в нем был лифт. Но, правда, всего один на подъезд, что создавало определенные неудобства. Например, когда он однажды встал, то пришлось тащиться на шестой этаж пешком. Я потащился, по пути уныло рассуждая о несовершенстве мироздания. Вот нет чтобы подобному случиться на моем острове, да после хорошего обеда! Когда меня прямо распирает от желания куда-то приложить мышечную энергию. Да я бы до чердака галопом домчался не запыхавшись! А тут приходится переставлять ноги, хотя больше всего хочется упасть в кресло и неспешно подумать о чем-нибудь возвышенном.