Сестра моя - смерть - Наталья Александрова

В конце концов врачи отступились. Можно было бы попробоватьпоехать в Москву, но операция там стоила безумных денег, которых не было.

Два года больниц и операций не прошли даром. Лена оченьподурнела, стала нервной и раздражительной.

Если бы ты в свое время послушалась меня, твердил отец, ипошла в нормальный вуз, то ничего бы этого не было. Ты вообще не сломала быногу, а даже если бы и сломала, это не помешало бы тебе остаться полноценнымчеловеком.

Отец ее любил, это верно. Беспокоился за нее, но утешать иподдерживать дочь в трудную минуту он никогда не умел.

После лечения Лена не хромала, и боли в ноге прошли, нодиагноз врачей был таков: танцевать она не сможет никогда.

Кому нужна балерина, которая не может танцевать? Кто возьметее на работу, если кроме танцев она ничего не умеет? Вести кружок хореографиипри жилконторе? На это не проживешь. У Лены началась депрессия, они сильноссорились с отцом, а потом он слег в, больницу и через месяц умер.

Дней через десять после похорон, разбирая бумаги отца, Ленанашла какую-то справку, не то бумаги о разводе, не то что-то по поводу ее,Лены. Там был адрес и имя — Синицына Алла Борисовна, — и Лена поняла, чтоэто ее мать.

Она подумала и послала письмо наугад по старому адресу, непредставляя себе, жива ли мать вообще и помнит ли отца и ее, Лену. Через неделюона забыла о письме, потому что накатило одиночество. Было ужасно просыпатьсяодной в пустой квартире, вставать, зачем-то тащиться на кухню, не потому чтохочется завтракать, а чтобы занять себя чем-то. Лена очень похудела, хотя ираньше была худенькая, и три года без танцев веса ей не прибавили. , После отцаосталось немного денег, хватило на похороны, поминки и еще на два месяцаскромной жизни. Вопрос о том, что делать дальше, уже не маячил где-то вдалеке,а стоял на пороге. Лена вяло подумывала о самоубийстве — это решило бы всепроблемы. И в это время в ее жизнь незаметно вошла Раиса. Жила она на ихлестничной площадке в двухкомнатной квартире с полупарализованной матерью идвумя мальчишками-близнецами десяти лет. Занималась мелкой торговлей на рынкеили ездила в Польшу и на Украину за вещами и продуктами. Содержала семью одна —про отца мальчишек не было ни слуху ни духу. Она зачастила к Лене вечером наогонек, приносила то банку кофе, то бутылочку сладкого вина.

Понемногу одна комната в Лениной квартире оказаласьполностью забита свертками и коробками, и Лена начала потихоньку помогатьРаисе. Бизнес у Раисы был семейным: Паша, ее брат, водил неказистые «Жигули»,на которых они возили товар. Лена помнила его смутно, потому что в последниетри года он куда-то исчез, а теперь вдруг снова объявился.

Паша ходил, в тельняшке с отрезанными рукавами, чтобы всевидели его мощные бицепсы с наколками. К Лене он относился покровительственно,часто похлопывал по плечу, один раз ущипнул. Лена от него не шарахалась — всеже не девочка, двадцать девять лет, замужем была, — но Паша был ейнеприятен. Неприязнь усилилась после того, как соседка с первого этажа,вездесущая тетя Валя, рассказала ей, что Пашка отсутствовал три года, потомучто сидел за хулиганство и кличка у него там, в лагере, была Паша Яйцеглист.

Выбора не было, нужно зарабатывать на жизнь, и Ленапонемногу втягивалась. Съездили на машине в Польшу, привезли кое-что из шмоток.После приезда устроили у Лены сабантуй, чтобы отметить, как выразилась Раиса,ее боевое крещение. Были они трое, Райкин хакаль. — смирный, малопьющийДима, и подруга с мужем. Так получилось, что Лена много пила и мало ела,пробовала курить, потому что вся компания усиленно дымила, и она чувствоваласебя белой вороной. Больше она ничего не помнит, а утром, проснувшись, онаувидела рядом с собой голого волосатого Пашу, который к тому же еще ужаснохрапел. В квартире был жуткий свинарник — на неубранном столе кисли недоеденныесалаты и винегреты, тошнотворно пахло сигаретами и сивухой. Взглянув на все этои на голое Пашино пузо, Лена едва успела добежать до ванной. Ванна тоже былазагажена — кому-то из гостей стало плохо еще вчера. Проведя в ванной сорокминут под душем, Лена вошла в комнату, вылила на Пашу кастрюлю воды и, когда онприподнялся на кровати, сунула в руки одежду.

— Убирайся из моей квартиры сию же минуту!

Паша быстро пришел в себя и в бешенство.

Натянув все же штаны, он обложил Лену нецензурными словами инадавал оплеух, намереваясь раз и навсегда показать этой шалаве, кто тутмужчина и хозяин. Рука у него была тяжелая, но он не представлял, как Ленавынослива и насколько сильное физическое отвращение она к нему испытывает.Почувствовав на щеке кровь, Лена не испугалась, а пришла в неистовство. Онаметнула в Пашу хрустальную салатницу с остатками салата. Паша увернулся,салатница попала в зеркало и разбила его на сто кусочков. Пока прибалдевшийПаша стоял, закрывая лицо руками, ожидая продолжения, Лена успела выскочить вприхожую и открыть дверь на лестницу. Из своей квартиры выползла заспаннаяРаиса с размазанным макияжем и все порывалась схватить Лену за руку.

На стук и грохот явилась вездесущая тетя Валя и находчивопредложила вызвать милицию. При этом слове озверевший Паша мгновенно присмирели дал Раисе себя увести. Попадать в милицию ему было никак нельзя — запростоупекли бы снова на зону.

Когда все ушли, Лена без сил повалилась на стул, кровать,после того, как в ней спал Паша, вызывала у нее отвращение. До вечера онапотихоньку приводила квартиру в порядок. Позвонила Раиса — Лена ее не впустила.

Она просидела до утра в папиной комнате, тупо глядя в однуточку.

На следующий день Раиса все же прорвалась. Она успокоилаЛену, заболтала ее бесконечными разговорами. Паша приходил извиняться. Ленаглядела на его наколки и представляла, как он хватал ее этими липкими пальцами.Тем не менее они все трое помирились. И все пошло по-прежнему — работа естьработа. Ночами Лена отстранение думала, что очередное появление Паши в еепостели — только вопрос времени.

И однажды пришло письмо из далекого Санкт-Петербурга отсестры. Так и было подписано: «Твоя сестра Ольга». Лена все время перечитывалаэти слова.

Ольга писала, что очень рада была получить от нее письмо,что мать их жива, но не совсем здорова, а она, Ольга, замужем, детей нет.

Она расспрашивала Лену о семье и о занятиях, очень просилапоскорее ответить. В конце концов, писала Ольга, какое нам дело до того, какони расстались, мы с тобой родные сестры и ни в чем друг перед другом невиноваты.

И Лена написала сестре обо всем. О балете и о сломаннойноге, о страшном одиночестве после смерти отца и о тоске. Не написала только отом, что нет денег, и о мыслях про самоубийство. Ответ на это письмо пришелочень быстро. Приезжай, писала Ольга, приезжай хоть ненадолго погостить. А еслипонравится, можешь пожить подольше. Мать живет одна в трехкомнатной квартире.Человек она, конечно, со сложным характером, но будет рада тебя видеть. А она,Ольга, со своей стороны сделает все, чтобы скрасить Ленину жизнь, ведь ониродные сестры.