Эверест. Кому и за что мстит гора? - Джон Кракауэр

– Для стареющих людей наподобие Уолтера Митти{13}, то есть для таких, как я, Дик Басс стал, бесспорно, примером для подражания, – с ярко выраженным техасским акцентом говорил Сиборн Бек Уэтерс, когда в апреле прошлого года мы шли к базовому лагерю на Эвересте.

Беку было сорок девять лет, и работал он патологоанатомом в Далласе. В экспедиции Роба Холла 1996 года он стал одним из восьми платных участников.

– БАСС ДОКАЗАЛ, ЧТО ЗАБРАТЬСЯ НА ЭВЕРЕСТ ВПОЛНЕ ПОД СИЛУ ОБЫЧНЫМ ЛЮДЯМ. ЕСЛИ ТЫ В НОРМАЛЬНОЙ ФИЗИЧЕСКОЙ ФОРМЕ И РАСПОЛАГАЕШЬ СВОБОДНЫМИ СРЕДСТВАМИ, ТО, ПОЖАЛУЙ, САМЫМ ТРУДНЫМ ДЕЛОМ ДЛЯ ТЕБЯ БУДЕТ ОТПРОСИТЬСЯ С РАБОТЫ И ДВА МЕСЯЦА ПРОВЕСТИ В РАЗЛУКЕ С СЕМЬЕЙ.

Как показывает практика, для огромного числа альпинистов ни отрыв от будничной жизни, ни серьезные финансовые затраты не становятся непреодолимым препятствием. За последние пять лет количество восхождений и попыток восхождений на Семь вершин, в особенности на Эверест, возросло до невероятных масштабов. И, как следствие растущего спроса, в той же пропорции возросло и количество коммерческих фирм, предлагающих услуги проводников для восхождения, в особенности на Эверест. Весной 1996 года на склонах высочайшей горы мира находилось тридцать экспедиций, как минимум десять из которых были организованы на сугубо коммерческих началах.

Правительство Непала пришло к выводу, что толпы стремящихся на вершину Эвереста альпинистов создают серьезные проблемы с точки зрения безопасности, воздействия на окружающую среду и не лучшим образом отражаются на эстетическом восприятии склонов. Непальские министры обсудили этот вопрос и приняли решение повысить плату за пермит на восхождение. Таким образом, правительство одним камнем убивало сразу двух зайцев: оно ограничивало количество альпинистов и одновременно увеличивало приток иностранной валюты в опустевший бюджет страны.

В 1991 году непальские власти брали 2300 долларов с человека за разрешение, позволявшее подняться на Эверест в составе экспедиции с неограниченным количеством участников. В 1992 году плату за пермит увеличили до 10 000 долларов для экспедиции численностью до девяти человек плюс 1200 долларов за каждого дополнительного альпиниста.

Несмотря на увеличения стоимости, к Эвересту «не зарастала народная тропа». Весной 1993 года, в сороковую годовщину первого восхождения на Эверест, с непальской стороны гору штурмовало рекордное число экспедиций, а именно – пятнадцать команд общей численностью 294 человека.

Осенью того же года непальское министерство по туризму снова повысило плату за разрешение на восхождение, которая теперь составила заоблачную сумму в 50 000 долларов для экспедиции не более пяти человек плюс 10 000 долларов за каждого дополнительного участника. При этом общая численность иностранцев в экспедиции не могла превышать семи человек. Также правительство постановило, что в течение одного альпинистского сезона с непальской стороны к восхождению будет допущено максимум четыре экспедиции.

Однако непальцы не учли, что власти Китая брали за разрешение на подъем со стороны Тибета всего 15 000 долларов, не ограничивая ни численного состава команды, ни количества экспедиций в течение сезона. Очень быстро поток желающих подняться на Эверест переключился с Непала на Тибет, после чего сотни непальских шерпов остались без работы. Непальские шерпы и предприниматели, теряя деньги, подняли страшный шум, и весной 1996 года Непал в срочном порядке отменил наложенное ранее ограничение максимального количества экспедиций до четырех в сезон. Ну, и как водится, раз уж этим вопросом занялись, то и в очередной раз подняли плату за разрешение на подъем – на этот раз до 70 000 долларов для экспедиции максимум из семи человек плюс еще 10 000 долларов за каждого дополнительного альпиниста.

Однако, судя по тому, что весной 1995 года шестнадцать из тридцати экспедиций поднимались на Эверест со стороны Непала, высокая плата за разрешение на восхождение никак не уменьшила количество желающих покорить главную вершину планеты.

Еще до трагического завершения предмуссонного альпинистского сезона 1996 года резкое увеличение количества коммерческих экспедиций за прошедшее десятилетие стало весьма сложным и щекотливым вопросом.

ТРАДИЦИОНАЛИСТЫ ОСКОРБЛЯЛИСЬ, ЧТО САМУЮ ВЫСОКУЮ ГОРУ В МИРЕ ПРОДАВАЛИ БОГАТЫМ ВЫСКОЧКАМ, НЕКОТОРЫЕ ИЗ КОТОРЫХ БЕЗ ПОМОЩИ ПРОВОДНИКОВ ВРЯД ЛИ ПОДНЯЛИСЬ БЫ ДАЖЕ НА ВЕРШИНУ ТАКОЙ «ПУСТЯЧНОЙ» ДЛЯ ОПЫТНОГО АЛЬПИНИСТА ГОРЫ, КАК РЕЙНИР{14}. ПРОИСХОДИТ ПОЛНАЯ ПРОФАНАЦИЯ ЭВЕРЕСТА, ГОРУ ОСКВЕРНИЛИ, ВТОРИЛИ ИМ ПУРИСТЫ.

Критики также обращали внимание на следующий факт: коммерциализация Эвереста привела к тому, что эта некогда священная гора погрязла в дрязгах американского правосудия. Некоторые клиенты, заплатившие весьма внушительные суммы за эскорт-сервис на вершину, не вышли на самую высокую точку мира, после чего подали на своих проводников в суд.

– Иногда может попасться клиент, который совершенно уверен, что купил гарантированный билет на вершину, – говорил Питер Этанс, известный и уважаемый проводник, который участвовал в одиннадцати экспедициях на Эверест и четыре раза сам поднялся на вершину{15}. – Некоторые просто не в состоянии понять, что экспедиция на Эверест – это вам не на швейцарском железнодорожном экспрессе прокатиться.

Как это ни печально, но необходимо признать, что часть судебных исков была полностью обоснованной. Неоднократно случалось, что пользующиеся плохой репутацией или некомпетентные компании не выдерживали данных ими обязательств и не могли решить такие логистические вопросы, как, например, доставка необходимого кислорода. Проводники в некоторых экспедициях бросали клиентов, заплативших им серьезные деньги, а сами поднимались на вершину. И озлобленные заказчики справедливо делали вывод, что их взяли с собой только для того, чтобы оплатить восхождение безответственного гида. В 1995 году руководитель одной из коммерческих экспедиций бесследно исчез в неизвестном направлении еще до начала восхождения вместе с полученными от клиентов десятками тысяч долларов.

В марте 1995 года мне позвонил редактор журнала Outside и предложил присоединиться к коммерческой экспедиции на Эверест, которая стартовала через пять дней. После возвращения я должен был написать статью о коммерциализации горы, а также о проблемах, которые с этим связаны. По мнению редакции, сам я не должен был подниматься на Эверест. Редактор говорил, что я буду находиться в базовом лагере на леднике Восточный Ронгбук у подножия горы со стороны Тибета. Мне очень хотелось поехать. Дело дошло до того, что я даже заказал авиабилеты и сделал все необходимые прививки, – но в последний момент отказался от предложения журнала.