Мы знаем, что ты помнишь - Туве Альстердаль

отгоняя наваждение. Сделала пометку в блокноте.

– Когда вы видели его в последний раз?

– Очень давно.

– Он чем-нибудь болел?

– Мы не общались… Я ничего не знал.

Маленькие, глубоко посаженные глаза на круглом лице. Когда он смотрел на нее, то его взгляд задерживался где-то ниже ее подбородка. Мысль о том, что он пялится на ее грудь, чертовски ее раздражала.

– Нам нужно попасть в дом, – сказала Эйра. – Он не заперт?

И стремительно попятилась, когда дверца машины распахнулась. Ее напарник заметил движение и через мгновение был уже рядом с ней, но Улоф Хагстрём из машины не вышел. Только наклонился вперед и показал пальцем.

Круглый камень у порога, отличающийся от остальных камней. Эйра надела перчатки. Прятать ключ под камнем почти так же глупо, как совать его в кашпо на веранде или в ношеную тапку. Люди что, в самом деле думают, что грабители полные идиоты? Впрочем, и такое бывает.

– Что ты о нем думаешь? – тихо спросил напарник.

– Я пока ничего не думаю, – ответила Эйра и отперла входную дверь.

– Тьфу ты, вот гадость! – Стоило им войти, как Август тут же закрыл лицо рукой. Воняло собачьим дерьмом. Никакого чрезмерного скопления мух не наблюдалось, разве что ужасно много хлама на полу в прихожей: поставленные друг на друга ящики с газетами и бутылками, валяющиеся бензопила, газонокосилка, металлическая канистра и просто мусор. Эйра старалась дышать ртом – в конце концов, бывало и хуже. Однажды ей довелось иметь дело с трупом, который пролежал полгода, прежде чем его обнаружили.

Придя работать в полицию, она сталкивалась в основном с насилием, а не с одиночеством. Эта мысль больно уколола ее. Сколько еще таких домишек, чьи обитатели зачастую уходят на тот свет без всяких свидетелей.

Она сделала пару шагов по кухне, следя за тем, куда ставит ноги.

Псина все заляпала своими фекалиями. На полу – разгрызенные и распотрошенные упаковки с едой.

Эйра мечтала стать таким полицейским, который, осмотрев место преступления, способен интуитивно понять, что здесь произошло, но пока ей было до этого далеко. Она могла уповать лишь на свою тщательность и аккуратность. Наблюдать, заносить каждую мелочь в протокол, связывать одну деталь с другой.

Остатки кофе на дне чашки подернулись пленкой. Пустое блюдечко с крошками от съеденного бутерброда. Разложенная на кухонном столе газета датирована понедельником. То есть четыре дня назад. Последним, что читал в своей жизни Свен Хагстрём, была статья о взломах летних домиков в их округе. Подозревались несколько местных наркоманов, выпущенных на свободу после прохождения курса лечения. Ей было это известно, равно как и то, что пока газетчики строят догадки по поводу воровских шаек, прибывших к нам в страну из-за Балтийского моря, краденые вещи, скорее всего, хранятся в каком-нибудь сарайчике в Лу.

Когда же они двинулись в ванную, Август Энгельгардт старался держаться позади нее. Ничего, привыкнешь, подумала Эйра, и гораздо быстрее, чем думаешь.

Перед распахнутой дверью образовалось небольшое озерцо.

В том, что предстало их взору, было что-то неизъяснимо печальное. Мужчина выглядел таким беззащитным в своей наготе. Его белая кожа напоминала мрамор.

Еще до того, как Эйра прошлой зимой переехала жить обратно в свой родной Одален, ей пришлось иметь дело с трупом, который две недели пролежал в ванной одной из квартир в Блакеберге. Когда криминалисты дотронулись до него, кожа самостоятельно отделилась от тела.

– Разве нам не следует пригласить врача? – раздался голос Августа за спиной.

Она пропустила его вопрос мимо ушей. А ты что думал, парень, разве это не наша работа – выяснить, что здесь произошло, иначе зачем я тогда тут торчу, уткнувшись носом в труп нескольких суток давности? Вдыхаю трупный смрад и вонь разложения, которое началось, едва выключили воду.

Эйра осторожно повернула стул, на котором сидел старик. Один из тех стульчиков, которыми обычно пользуются в больницах, чтобы мыть под душем тех, кто на своих ногах не держится. Сталь и пластик. Отверстие в сиденье.

Стараясь рассмотреть живот и грудную клетку, она обогнула труп на полусогнутых. Крови не было, и все же рана была глубокой. Разрез поперек верхней части живота. Эйра могла различить края раны и видневшиеся внутри органы.

Приступ головокружения настиг ее, стоило ей выпрямиться.

– Что думаешь? – спросил напарник, когда они снова оказались в гостиной.

– Из того, что мне удалось разглядеть, только одна-единственная рана.

– Хочешь сказать, сработал профессионал?

– Пожалуй.

Эйра изучила входную дверь, но никаких видимых следов взлома не обнаружила.

– Думаешь, это сделал кто-то знакомый? – спросил Август и попятился к окну, из которого была видна подъездная дорожка и стоявшая на ней американская тачка. – Кто-то, кто мог запросто сюда войти. Следов взлома, судя по всему, нет, но, быть может, злоумышленник знал, где лежит ключ.

– Если это случилось в понедельник, – сказала Эйра, – то в тот день старик выходил из дома, чтобы забрать газету. После этого он мог оставить входную дверь незапертой. А замок в туалете легко открыть с помощью ножа или отвертки, если старик вообще его запирал. Впрочем, зачем ему это делать, если он жил один?

– Вот черт!

Август вылетел из гостиной в прихожую, а оттуда во двор. Эйра успела догнать его на крылечке. Улофа Хагстрёма больше не было в машине. Дверца со стороны водителя стояла распахнутой.

– Я не увидел его в окно, – запыхавшись, объяснял напарник. – Смотрю, машина стоит пустая. Он не мог далеко уйти, только не с такими габаритами.

Разве они не просили соседей разойтись по домам? Как бы то ни было, Кьелль Стринневик не послушался, и теперь они были этому только рады. Старик стоял чуть подальше на дороге и при виде полицейских показал им вниз, на лес, тянувшийся в сторону реки.

– Куда он направился?

– Сказал, что ему нужно отлить.

Они обогнули дом, каждый со своей стороны. Улофа Хасгтрёма нигде не наблюдалось. За домом скала резко обрывалась вниз и дальше начинался лес, густой, светло-зеленый, еще совсем молодой лес, выросший здесь после вырубки примерно двадцатилетней давности, вперемешку с зарослями малинника и иван-чая. Эйра на ходу вызвала подкрепление, пока они, спотыкаясь и соскальзывая, в спешке спускались со склона, огибая каменные глыбы и заросли.

– Мой косяк, – призналась Эйра. – Я сочла его не склонным к побегу.

– Зачем же тогда он дожидался нас, если хотел сбежать?

Эйра выругалась, когда ветка упавшего дерева больно оцарапала ей лодыжку.

– Добро пожаловать в реальный мир, – иронически откликнулась она. – Здесь не все поддается законам логики.

Сначала они увидели пса. Тот стоял позади березовой рощи, зайдя на несколько метров в