Мерзавец и Маргарита - Юлия Гауф

Но едва я оказываюсь лежащей на кровати – эта мысль – несомненно важная – ускользает от меня, как не бывало. Мужчина придавливает меня к кровати своим крепким телом, и я дрожу от жажды почувствовать его руки на своем теле. Выгибаюсь ему навстречу, безмолвно крича: «Раздень меня! Давай же!», но он медлит.

Макс обхватывает мой подбородок ладонью, и ловит взгляд, стремящийся ускользнуть. Сосредоточиться сложно, но я заставляю себя взглянуть в его глаза – темные и строгие.

– Марго, ты под кайфом? – вдруг спрашивает он.

– Н-нет, с чего ты взял?

Он отстраняется от меня. Садится на кровати рядом со мной, и вдруг хватает левую руку. Рассматривает внимательно… что? Зачем?

– Ширяешься? Нюхаешь? – допытывается Макс, снова ловя мой взгляд. – Или на таблетках? Отвечай!

Зажмуриваюсь, в надежде вернуть рассудок.

Что вообще происходит?

– Я не понимаю…

– Зато я понимаю, – перебивает Макс. – Ты загашенная, потому я и спрашиваю – чем долбишься?

Слова доходят до моего сознания, но в предложения не складываются. Глаза начинают слипаться, и меня с дикой силой клонит в сон. Последнее, что я говорю, зевая, это:

– Ненавижу сленг, не мог бы ты говорить по-русски…

И уплываю в сон.

Действительно, уплываю. Тело расслабленно, и его будто волны несут – такое бывает, когда лежишь в воде на спине, и отдаешься на милость стихии.

Приятно до одури! Ласковое чувство, родное!

Но сменяется оно привычным кошмаром.

Мне никогда не снится отец, не снятся даже их скандалы с матерью, или Давид… мне снится одиночество!

Темнота снится, и я в этой бесконечной, безбрежной тьме совсем одна. И не знаю как выбраться, ведь дороги не видно, да и нет ее – какая дорога может быть во тьме? Из ниоткуда и вникуда...

Не видно земли и неба, не видно и меня, и я чувствую, как исчезаю сама – растворяюсь в этой тьме, сливаясь с нею… это смерть?

Просыпаюсь резко – как обычно, но кошмар и не думает прекращаться. Тело не слушается команд, глаза сомкнуты, и как бы я не силилась напрячь хоть одну мышцу, или голову повернуть – я даже закричать не могу, а ведь ужас переполняет!

Однако, я не одна.

– Марго, – чувствую, как мое плечо сжимает теплая ладонь. Сильная, крепкая, напоминающая, что я рядом с живым человеком, и сама я жива.

Это всего лишь сонный паралич! Всего лишь…

Меня отпускает, и я резко сажусь на кровати. Дыхание загнанное, сердце колотится в бешеном, но сбивчивом ритме, и я пугаюсь – меня же сейчас удар хватит!

Давно у меня паралич не случался! А ведь он обычно от стресса у меня…

– Марго, что с тобой? Ты так дышала… плохо, да? – беспокоится Макс, который каким-то чудом оказался в моей кровати. – Вызвать врача?

Качаю головой, и убираю ладони с лица, и вспоминаю некоторые отрывки из прошлого вечера. Прикусываю губу, и привкус крови во рту несколько отрезвляет… какой кошмар!

Это не Макс в моей кровати, а я – в его!

– Макс, я… мы…

– Ничего не было, – строго отвечает он. – Не такая я мразь, чтобы обдолбанной девушкой воспользоваться! Сидел, пульс считал, думал уже скорую вызывать, но тебе лучше стало. Решил не рушить твою карьеру, ведь поперли бы со службы за наркоту!

– Я не наркоманка! – возмущенно отвечаю я, развернувшись к мужчине лицом. Правда, в комнате так темно, что вижу я лишь его силуэт – лежит, скрестив ладони за головой. Одет лишь в широкие штаны, а я в мятой форме и взлохмаченная…

Хорошо, что темно!

– Ну да, – фыркает Макс.

– Серьезно! – мне почему-то важно донести до него, что я бы никогда не решилась на подобный шаг. – Мне новое лекарство прописали, и оно так подействовало…

– Что за лекарство? – вдруг интересуется Макс, приподнимаясь на кровати.

Самой бы знать!

Антидепрессант какой-то, но про депрессии свои рассказывать стыдно.

– Гормональное, – отвечаю я таким тоном, из которого Макс должен сделать вывод, что я не желаю распространяться о своем нездоровье.

И вывод он делает. Кивает сам себе, и хлопает по простыне рядом с собой.

– Ложись, отдохни! Приставать не буду – не бойся!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Кошмар!

Именно эта мысль пришла мне в голову, едва я проснулась – кошмар и ужас!

Вешалась на мужчину, себя предлагала, ненормальная! А ведь Макс мне понравился – есть в нем что-то такое… с перчинкой. С червоточинкой, которая не портит, а добавляет запретности и притягательности в его облик.

А мой облик для него – шлюха и наркоманка. Очаровательно!

Тихо поднимаюсь с кровати, и неслышно крадусь к двери. Ходить тихо я умею с детства – я была бы идеальной наемной убийцей! Крадущийся тигр, затаившийся дракон…

Ха!

Ловлю такси по старинке – вытянутой рукой, и тороплюсь домой. Переодеться, помыться, и на работу. Но сначала…

– Привет, – забегаю я к Лёве. Повезло мне, что он решил прийти на работу пораньше, что бывает с ним крайне редко. – Что за таблетки ты мне дал?

Трясу перед ним странной упаковкой, злюсь. Швырнуть в него хочу ими, ведь никогда со мной такого не было! А вчера меня унесло, и Макс правильно предположил – как наркоманку вштырило от дозы!

– Антидепрессант, – удивляется Макс. – В США он одобрен, у нас пока нет. А что?

– Что? – повышаю я голос. – А то, что вчера я приняла эту чудо-таблетку, и вела себя как первокурсница под экстази на посвящении студентов!

Лёва как всегда спокоен. Сдержанно кивает, садится за стол, и кивает мне на стул – садись, мол, и охолони.

– Я приняла одну таблетку после того, как перекусила, – уже спокойнее поясняю я. – И минут через десять началось!

Описываю Льву свои ощущения, и некоторые последствия от приема этого антидепрессанта. Про Макса не рассказываю, зная, что Леве это не понравится.