Само совершенство. Книга 3 - Вупи Голдберг

— Да он на Эпату глазеет, — говорит Джоанна.

— Достаточно, медам, — говорит мисс Деббэ примерно через пятнадцать минут. — Очень хорошо. Александрина, туры у тебя получаются великолепно. Может быть, стоит даже ввести в этот танец дополнительные туры.

Девочки возвращаются на свои места, к нам. Алекс так и светится от радости.

— Вы так здорово танцевали! — говорит Джессика, встает и отряхивает колготки.

— Ага, — говорит Мейсон, — а Эпата — лучше всех!

Он дожидается, пока Эпата сядет, а потом подкатывает поближе свой мяч и устраивается рядом с ней.

— Грасиас, Мейсон, — широко улыбается Эпата. — Шел бы ты тоже в балет, а? Тогда мы бы танцевали вдвоем.

— Э-э… я подумаю, — дипломатично отвечает он. — А может, лучше ты будешь играть в баскетбол? — Тут он веселеет.

Эпата смеется.

— Си, так тоже можно. Но если ты и правда хочешь на мне жениться, придется тебе научиться танцевать. Уж на своей-то свадьбе я собираюсь танцевать до упаду!

Это заявление явно застигает Мейсона врасплох.

— Теперь прошу сюда принцесс, — говорит мисс Деббэ.

Мы с Джоанной и Джессикой выходим на середину комнаты. Вот вам загадка: что хуже, чем учить танец, не имея никакого таланта к этому делу? Отгадка: учить танец, не имея таланта, да вдобавок заниматься этим перед своими друзьями и младшим братом в придачу!

— Итак, для начала я покажу вам основные па, — говорит мисс Деббэ. — А потом будем отрабатывать их вместе.

Танец начинается с того, что мы беремся за руки и водим хоровод. С этим даже я справлюсь. Но потом начинаются шассе, это вроде бега вприпрыжку (и тут можно споткнуться и растянуться на полу, как я). За шассе следуют пируэты — это когда вы крутитесь на месте, выбрасывая вбок одну ногу (и тут можно завертеться не в ту сторону и зацепить ногой Джессику, как я). Потом идут гран жете, прыжки вперед (и тут можно поскользнуться после прыжка и замахать руками, пытаясь обрести равновесие, как я). Каждое новое па повергает меня во все большее отчаяние, и я танцую все хуже. И еще ужасно чешется голова — так бывает всегда, когда я все делаю неправильно.

Мисс Деббэ наблюдает за репетицией. Когда она глядит на меня, на лице у нее появляется такое выражение, какое бывает у людей, вынужденных слушать немузыкальное пение — они вежливо улыбаются, но на самом деле хотят только одного: зажать уши и с воплем выбежать вон.

Мисс Деббэ стучит тростью об пол.

— Мисс Джерзи, — говорит она, — не надо так напрягаться. Если что-то получается неидеально, ничего страшного. Просто гляди на своих сестер и делай как они.

— Но я хочу, чтобы все было идеально, — говорю я.

Она кивает.

— Да, да, но ты слишком сильно напрягаешься. Расслабься. От волнений только вред. Танец должен быть удовольствием. Так, теперь попрошу вас еще раз с самого начала.

Мы танцуем еще раз, с самого начала.

Удовольствия я никакого не получаю.

И уж тем более без удовольствия я слышу, как в конце занятия мисс Деббэ говорит:

— Старайтесь, девочки, старайтесь. В следующий вторник наши занятия посетит мисс Камилла Фримен.

— Правда? А я думала, она придет на концерт, — говорит Эпата.

— И на концерт тоже. Но она хочет посмотреть, как мы занимаемся, — отвечает мисс Деббэ.

Эта новость приводит в восторг всех — разумеется, кроме меня.

После занятия я долго выравниваю петельки на шнурках кроссовок, стараясь, чтобы они были строго одинакового размера. В принципе была вероятность, что ко Дню Благодарения я освою танец — ну, вот как есть вероятность, что когда-нибудь люди станут летать в магазин на космических кораблях. Но выучить танец к следующей неделе…

Должно быть, мои чувства написаны у меня на лице, потому что Джессика говорит мне:

— Не волнуйся так, Джерзи. Мы с Джоанной поможем тебе выучить танец.

Ну да, я знаю, что Джессика хочет обо мне позаботиться, но я тут же ощетиниваюсь. (Слово «ощетиниваться» было у нас в учебном словаре для художественного чтения, мы проходили его на той неделе. Даже когда я бываю расстроена, мне все равно приятно использовать точное слово, пусть и в уме.)

Я запихиваю балетные туфли в сумку.

— Да ладно, я сама, — говорю я.

— Ха! — говорит Джоанна.

Террела и Эпата обмениваются скептическими взглядами. Апекс смотрит в потолок, словно вдруг увидела там что-то интересное. Бренда кашляет (не задом наперед, а по-обычному). Ну, а Джессика смотрит на меня с сочувствием, и это самое неприятное.

— А помните тот концерт два года назад? — говорит Эпата. — Как Джерзи упала со сцены прямо на колени к какой-то тетушке? — Эпата поворачивается ко мне. — Извини, Джерзи, но это было немножко смешно.

— Может, повторим подвиг? — предлагает Джоанна. — Только ты, Джерзи, постарайся упасть на какую-нибудь другую тетушку, а то та, первая, решит, что мы что-то против нее замышляем.

Все смеются.

Даже Джессика смеется!

Вот тут-то я и решаю, что не стану обращаться к ним за помощью. Ни за что на свете не стану.

Я пристроилась в гостиной, в большом коричневом кресле, вооружившись ручкой и блокнотом. Едва мы вернулись домой, как я засела сочинять план КНТ — «Как научиться танцевать», но Мейсон, не переставая, стучит мячом, и в голову мне ничего не приходит. Я уже собираюсь уйти к себе, но тут возвращается мама.

— Как дела? — спрашивает она. — Мейсон себя хорошо вел?

— Нет, — говорю я.

— Да, — говорит он. — Я сидел тихо, только у меня один раз укатился мяч.

Мама снимает пальто и вешает в стенной шкаф.

— Пожалуйста, давайте без подробностей, — говорит она.

— Между прочим, наша соседка, миссис Чанг, присматривает за маленькими детьми каждый день после школы, — говорю я. — Давай будем оставлять Мейсона у нее, а?

— Я не маленький! — говорит Мейсон.

Растянувшаяся на диване Джоанна выглядывает из-за своего футбольного журнала.

— Мейсон себя вел нормально, — говорит она.

— Замечательно, — отвечает мама и тут видит, что Джоанна поставила ноги в кроссовках прямо на светло-бежевую диванную подушку. — Ну-ка, разувайся.

Джоанна сбрасывает кроссовки и снова берется за журнал.

— Джоанна, а что там с книгой, которая была задана? Ты ее уже прочла? — спрашивает мама.