Обрученные Венецией - Мадлен Эссе

– Откуда тебе это известно? – выдохнула Патрисия и тут же смолкла.

Она с тревогой и в то же время восхищением смотрела, как Каролина исполняла все описанные ею движения, и последняя фраза сошла с ее уст столь взволнованно и столь искренне, что слезы, наполняющие небесно-голубые глаза Патрисии, засверкали в ярком свете зажженных свечей. Нет! Каролина не сможет смириться с волей отца и принять женскую судьбу как должное! Эти мысли вызывали в Патрисии нотки ужаса: страшно подумать, что младшая дочь может предпринять во имя своего счастья.

В преддверии свадьбы Изольды с кондотьером Брандини Лоренцо заботился не только о предстоящем торжестве, но и о том, чтобы выгодный союз с миланским вельможей благоприятно отразился на делах, как его личных, так и государственных. Знатность рода Брандини, безмерное состояние и радужное будущее Леонардо, которое ему сулила карьера военачальника, помогут не только в развитии владений да Верона. Лоренцо возлагал надежды и на вклады миланцев в развитие Генуи, Дож и сенат которой очень даже приветствовали такое объединение сил: оно пророчило новые положительные события в политике и торговле. Именно для того, чтобы осуществить свой, хотя и не очень значительный вклад в развитие страны, Лоренцо тщательно отбирал жениха для старшей дочери.

И в попытках добиться расположения миланского общества ему пришлось изрядно постараться. Хотя герцог да Верона не относился к тем представителям дворянства, которые привыкли лебезить и разбиваться в лепешку для того, чтобы добиться расположения нужных людей, он все же прекрасно понимал серьезность политической и экономической ситуации, которая сгустилась сейчас над Генуей, подобно грозовому облаку.

Достигнув господства на важных торговых точках Адриатического и Средиземного морей, Генуя Великолепная прославилась как могущественная держава в Западной Европе – с развитым мануфактурным производством и рядом преимущественных позиций в экономике. Именно поэтому она подвергалась неоднократному нападению со стороны соседних держав.

А несколько лет назад ей довелось пережить политическую зависимость от Франции, которая оставила свой отпечаток на развитии государства. Так или иначе, Генуя высвободилась от этой зависимости, как нищий в оборванных лохмотьях, пытаясь приодеться в привычные шелка и меха. В течение последних десяти лет власть державы упорно занималась восстановлением «покусанного» мануфактурного производства и обглоданных французами фабрик.

Персона Лоренцо да Верона обрастала завистью многих генуэзских вельмож – его производство не просто оказалось нетронутым в тяжелый период господства Франции, но и находилось на стадии расцвета и прибыльности. И все дело в родственных корнях, которые связывали герцога с французскими дворянами – Патрисия являлась француженкой, и ее дядя, весьма представительный человек в высшем обществе Франции, побеспо коился о том, чтобы торговый союз с Лоренцо был продуктивным для обеих сторон. Этими связями и пользовались многие сторонники герцога да Верона, в числе которых был и сам Дож. Остальных же бесило превосходство герцога – он одна из тех немногих личностей, умеющих талантливо выкарабкиваться из самых затруднительных ситуаций.

Нужно отметить, что именно благодаря недюжинным способностям Лоренцо вести дела, его предприимчивости и гибкому разуму, многие генуэзские аристократы закрывали глаза на скупость и резкий характер герцога и с радостью имели с ним дело. Все, кто сотрудничал с ним, имели возможность поднять развитие своего производства и обеспечить себя стабильным достатком.

Так или иначе, пережив господство Франции, Генуя ощутила, как над ней сгустились облака новой угрозы, – в обществе время от времени вспыхивали слухи о территориальных претензиях Миланского герцогства к государству. Это могло стать поводом для нового конфликта и неудачи республики: не окрепнув должным образом после французского вмешательства, Генуя рисковала быть окончательно раздробленной. Такая угроза заставляла представителей генуэзской власти быть предусмотрительными в выборе партнеров. Именно поэтому контракты между Миланом и Генуей могли стать спасательным кругом для утопающего государства – выгодное сотрудничество на четко оговоренных в договоре условиях помогло бы исключить возможный конфликт и зависимость одной страны от другой.

В то же время заклятым соперником и вечным врагом Генуи оставалась Венеция. Несмотря на то, что и культурное развитие, и торговля, и промышленное производство в обеих странах развивались преимущественно в одном направлении, обеих держав связывали не успешное сотрудничество, а долгие и утомительные годы кровопролитных войн. В частности, их интересовала одна цель – выгодные торговые пути в Средиземном и Черном морях.

После последней войны за торговый город Кьоджа в 1381 году между странами был заключен мирный договор, который в представительствах обеих держав сохранял сомнения по поводу его соблюдения. Все эти причины, подрывавшие развитие Генуэзской республики и ее положение на международной арене, призывали державу искать поддержки у соседних стран, а нередко – и у собственных врагов.

Что касается Лоренцо да Верона, то последствия поражения войск его отца в последней битве с Венецией привели к тому, что их герцогскую светлость лишили командования военным арсеналом, оставив в распоряжении купечество и земледелие, что, кстати, получалось у династии Диакометти куда лучше.

Герцог да Верона восседал в своем огромном кресле за дубовым столом в ожидании виконта Джованни Альберти, изучая бумаги для свадебного контракта. Лоренцо имел честь еще работать совместно с дядей виконта – Самуэлем Альберти, который скончался во время эпидемии чумы еще при французах. Дружба с ним и плодотворные совместные дела открыли новые возможности для сотрудничества с отцом Джованни – графом Альберти, имевшим в своей власти часть судов, размещенных в городском порту. Назначив старшего сына поверенным в делах с герцогом, граф Сальватор Альберти довольствовался прибылью, которую приносил этот выгодный союз.

Явившись в предместье, расположенное к востоку от городских стен Генуи, Джованни сразу направился к герцогу, как только смог получить сведения о работе торговых точек в городе.

– Ваша светлость, – виконт отдал честь Лоренцо и после его приглашения присел в кресло напротив герцога.

– Что там слышно, Джованни? – спросил задумчиво герцог и посмотрел на Альберти.

– Извольте не принимать за дерзость вступление моей речи со сплетен, которыми бурлит город.

Герцог удивленно приподнял брови.

– И о чем судачит наше неугомонное общество?

– В городе ходят слухи о том, что Миланское герцогство намеревается захватить власть в Генуе. Сенатор Бертоли утверждает, что вы вовремя решились на сближение с этой страной.

– Пусть еще назовет меня предателем, – резко возмутился Лоренцо.

– Но ведь брак синьорины Изольды с миланским кондотьером был заранее одобрен нашим Дожем, правильно я понимаю? – поинтересовался Альберти.

– Сейчас любые международные контракты должны заключаться только с согласия правительства, – монотонно произнес герцог. – Что еще говорят?