Серая мать - Анна Константиновна Одинцова

козла, планы какие-то построил… Впрочем, открывать дверь Олеся все равно не собиралась.

– Не подскажете, где его можно найти? – с надеждой в голосе спросил незнакомец.

– Понятия не имею, – ответила Олеся.

Вышло резковато, но она ведь действительно не знала. И не хотела знать.

– Извините, что беспокою. Можно еще один вопрос? – Парень с рюкзаком казался теперь вконец удрученным. – Тут поблизости есть какая-нибудь гостиница?

Олеся ненадолго задумалась. Она знала пару гостиниц в центре города, но точно не в этом районе. Сюда и туристы-то, наверное, никогда не забредают.

– Ммм… Честно говоря, поблизости не знаю ни одной, – ответила она наконец. Разговор через дверь с незнакомцем начинал надоедать. – Поищите в Интернете.

На этом можно было остановиться. «Простите, но я занята. Ничем не могу помочь». Но вместо этого Олеся продолжала молча смотреть в глазок. Пару секунд брюнет переминался с ноги на ногу, а потом опять заговорил:

– Еще раз извините за беспокойство, – его рука вновь потянулась к затылку, – у меня разрядился телефон, и я не могу выйти в Интернет. Можно позвонить от вас или подзарядить у вас мобильник? Я не буду заходить в квартиру, – он поднял руки с раскрытыми ладонями в предупредительном жесте, – могу оставить телефон и зарядку здесь, у двери, и подождать на лестнице. Просто… Я из другого города и рассчитывал только на Васю, а тут… Вот так получилось.

Олеся замялась. С одной стороны, человек действительно попал в неприятную ситуацию, а с другой… Вдруг это какой-то мошенник или преступник? А она уши развесила, как пенсионерка! Хотя откуда тогда он знает Васю?

На раздавшийся гул лифта Олеся внимания не обратила. Звук был слишком привычным.

Приникнув к глазку, она рассматривала человека за дверью, взвешивая все «за» и «против» и в итоге склоняясь к мысли, что открывать незнакомцу поздним вечером – не лучшая идея. Сам факт того, что она вообще всерьез раздумывает над этим, вызывал досаду и раздражение. Как будто она чем-то обязана всем и каждому!

Тем временем створки лифта за спиной незнакомца разошлись. Внутри стояла знакомая старуха. Ее плащ на груди был чем-то запачкан.

Брюнет оглянулся и замер, вцепившись в лямки своего рюкзака. Олеся подумала, что старуху он видит не впервые. Скорее всего, по пути она уже успела ему нагрубить.

Впусти его.

Откуда взялась эта бредовая мысль? Олеся не собиралась делать ничего подобного.

Старуха тем временем продолжала стоять в лифте. Сморщенный палец (один из шести – вспомнила Олеся) удерживал кнопку, не дающую дверям закрыться. Обведенные розовым губы растянулись в стороны.

Впусти его.

Пальцы Олеси потихоньку коснулись защелки, но не повернули ее. Отпирать девушка не собиралась. Подсказываемая внутренним голосом мысль была одним из тех странных импульсов, которые время от времени посещают любого и которым нормальный человек никогда не поддастся. Вроде порыва прыгнуть вниз, когда стоишь на мосту. Бред, одним словом.

От незнакомца, замершего под дверью Олесиной квартиры, старуху отделяли от силы полтора метра пустого пространства. Всего два-три шага, а потом…

Впусти его. Скорее.

Что потом? Старуха снова примется говорить гадости? Плюнет в него, вцепится в лицо? Это просто сумасшедшая бабка! Парень справится с ней одной левой, если потребуется. И если он перестанет смотреть на нее как загипнотизированный.

Почему он по-прежнему не шевелится? Почему не перестает таращиться на старуху?

А она? Почему она просто торчит в лифте и смотрит? И это пятно на ее плаще…

«Это что, кровь?!»

Впусти его! Скорее!

Гладкий металл задвижки нагрелся под пальцами. Олеся загрохотала замком.

В конце концов, парню всего-то и нужно – позвонить. Ничего страшного. Вызовет такси и поедет в гостиницу. Всяко лучше, чем стоять в чужом подъезде наедине с психической старухой!

– Проходите, – вымолвила Олеся слегка онемевшими губами, отворив перед незнакомцем дверь, и опустила глаза. Что бы там ни произошло с этой бабкой или при ее участии, встречаться с ней взглядом девушка не желала.

Когда парень с рюкзаком, поблагодарив, переступил порог ее квартиры, створки лифта захлопнулись. Голову Олеси наполнило гудение, которое она приняла за гул удаляющегося лифта.

4

Семен вошел в квартиру, борясь с подступающей дурнотой. Он жалел, что съел тот сэндвич в кафе. Жалел, что вообще приехал сюда. В прошлый раз этот город принес ему одни неприятности, так с чего он взял, что сейчас будет иначе?

Кому ты здесь нужен? Кому ты хоть где-нибудь нужен? Что ты вообще пытаешься сделать? Сбежать? От чего? От зависимости? Это и есть ты. Твоя гнилая суть. А от себя самого не спасет даже могила.

Безрадостные мысли, пугающие своей прямотой, путались, смешиваясь с непрекращающимся гулом в голове. Он появился во время встречи с той чокнутой старухой и усилился, когда она появилась снова. Слава богу, уже без кошки. Если бы Семен еще раз увидел темные вязкие капли, стекающие по слипшейся шерсти, его бы точно стошнило. Он мог вынести многое, но только не это. Не кровь.

И какого черта эта сумасшедшая поперлась за ним?

Оказавшись в оклеенной светлыми обоями прихожей наедине с незнакомой рыжей девушкой, Семен почувствовал себя лучше. Что на него нашло? Взгляд заскользил вокруг, выхватывая детали: чисто вымытый пол, резиновый поддон для обуви, тонкий геометрический орнамент на стенах, какие-то картинки в рамках… Уютная, обжитая квартира. Лучше, чем Ромкина. И гораздо лучше всех тех, где приходилось обитать ему.

Незнакомка прикрыла глаза и потерла переносицу кончиками пальцев, как будто тоже боролась с головной болью, а потом растерянно взглянула на Семена. Скорее всего, она уже жалела, что открыла постороннему человеку.

– Спасибо, что впустили, – еще раз поблагодарил Семен, чувствуя, что пауза затягивается. – Можно я немного подзаряжу у вас телефон? Или позвоню с вашего.

– Можете с моего, – ответила девушка и, убрав с плеча прядь влажных волос, сложила руки перед грудью, явно стесняясь слишком тонкой домашней футболки. – Куда вы хотите позвонить?

Вопрос застал Семена врасплох. Действительно, куда? У него здесь никого нет, кроме Васька. Да и тот… Куда же он делся? Почему ничего не сообщил?

– Скажите, а Вася… Я могу ему позвонить?

– Да. Только…

Договорить девушка не успела: стаскивая натерший плечи рюкзак (и на кой черт, спрашивается? потерпеть не мог?), Семен зацепил шаткую этажерку, смахнув на пол принадлежности для чистки обуви.

Косорукий!

– Извините! – Он принялся неуклюже поднимать вещи, чувствуя себя полным дураком.

Влажноватые пальцы предательски подрагивали.

Едва восстановившееся внутреннее равновесие грозило вновь рухнуть. Хотелось провалиться сквозь землю. Торчок гнилой! Там и останешься – в выгребной яме! – звучал в ушах въедливый голос той старухи. Может, она и права.