Правители России. XX век - Андрей Андреевич Данцев

были предоставлены. Словом, не генерал Корнилов, а он, Керенский, официально заполучил права диктатора.

Утром 27 августа в Ставку была направлена правительственная телеграмма, в которой сообщалось об отзыве генерала Корнилова с поста Верховного Главнокомандующего. В Петрограде спешно были созданы мощные силы защитников революции с участием вооруженного населения. Они были готовы дать отпор корниловским частям, направлявшимся к столице в воинских эшелонах. Вскоре эти части были остановлены и, как сообщалось в газетах, «рассеяны». В дальнейшем был арестован и сам Корнилов.

Тридцатого августа Керенский взял на себя функции Верховного Главнокомандующего («назначил сам себя» — как острили в некоторых публикациях). Однако его положение в качестве главы правительства оказалось довольно неопределенным. Кабинет министров по существу распался после того, как входившие в него представители кадетов не пожелали потакать Александру Федоровичу в его действиях против Корнилова. Тогда Керенский пошел на неординарный политический шаг, объявив 1-го сентября о создании переходного кабинета министров — Совета пяти. Был использован опыт Великой французской революции: в конце XVIII века во Франции существовало правительство республики, включавшее в себя пять человек и именовавшееся Исполнительной Директорией.

В директорию Керенского помимо него самого вошли также члены предыдущего состава правительства — М. И. Терещенко и А. М. Никитин, а также генерал-майор А. И. Верховский и контр-адмирал Д. Н. Вердеревский. Большевистский «Рабочий путь» негодующе констатировал: «… «директория» из пяти — такова «новая» власть, избранная Керенским, утвержденная Керенским, ответственная перед Керенским».

Первое сентября было богато на события: Россию, наконец, официально провозгласил!! республикой, Керенскому было поручено сформировать новый состав Временного правительства, который оказался и последним. Мандат на формирование этого кабинета был предоставлен Александру Федоровичу в ночь с 1 на 2 сентября на продолжавшемся двое суток совещании руководителей эсеров и меньшевиков, имевших широкое представительство в Советах. Решению задачи формирования нового правительства должен был способствовать и верховный форум общественных сил России, вскоре организованный в северной столице.

Точнее, 14 сентября в Петрограде начало работу Всероссийское демократическое совещание, созванное взамен отложенного на 20 октября Всероссийского съезда Советов. На повестке дня этого совещания был практически лишь один вопрос — о власти. Осуществляя курс на формирование нового кабинета, Совещание выработало платформу для складывавшейся правительственной коалиции. Соглашение о ней было заключено 23 сентября — на следующий день после окончания всероссийского форума.

Основная сложность заключения новой коалиции состояла в том, что Совещание высказалось против сотрудничества с кадетами. Однако принятое решение оказалось пустой декларацией: кадеты были включены в правительственную коалицию. Этому не воспрепятствовало далее создание на Совещании Временного Совета Российской республики (Предпарламента), наделенного правом контроля над правительством вплоть до созыва Учредительного собрания. Проконтролировать исполнение принятого Совещанием решения Предпарламент не соблаговолил.

Другим камнем преткновения в переговорах по формированию нового правительства стало категорическое несогласие представителей буржуазии с признанием права ответственности кабинета перед Предпарламентом. Очередным компромиссом стало заявление меньшевиков о необходимости «лишь добиваться этой ответственности в будущем».

Переговоры о создании нового правительства проходили в Зимнем дворце. Сообщая об этом, «Рабочий путь» иронизировал: «Соглашательская машина заработала. Зимний дворец, этот политический дом свиданий, полон гостей». Основными фигурантами переговоров были члены Директории, участники комиссии Демократического совещания, члены ЦК партии кадетов, представители московских промышленников.

Вечером 25 сентября повое правительство было окончательно сформировано. Правда, в некоторых газетах утверждалось, что «новое» правительство основано на «старой», «отжившей и истрепанной коалиции».

Символично, что переговоры но формированию этого кабинета министров проходили в Малахитовом зале Зимнего дворца. В дальнейшем он был местом проведения заседаний правительства. Причем именно в этом зале члены кабинета Керенского находились и во время осады дворца силами большевиков 25 октября 1917 года. Лишь незадолго до штурма они перебрались в расположенную рядом бывшую Малую столовую Николая II. Словом, там, где «родилось» последнее досоветское правительство России, там оно и прекратило свое существование.

Керенский создал правительство, просуществовавшее всего месяц: с 25 сентября по 25 октября 1917 года. Оно стало своеобразным памятником Керенскому-политику. Это правительство явилось не только плодом компромиссов, уступок и отступлении от ранее принятых принципиальных решений. Оно оказалось не только дискуссионным клубом, не имевшим сколько-нибудь эффективного воздействия на ход событий в стране. Оно, это последнее правительство, стало вечным напоминанием о слабой, беспомощной, обреченной власти. И Керенский сполна отразился в этом своем детище.

Видный меньшевик Ираклий Церетели справедливо заметил: «Замечательно, что Керенский, имя которого впоследствии стало символом слабого, безвольного правителя, имел большие субъективные наклонности к сильной власти, к диктаторству. Если бы с этими наклонностями он соединил силу характера и организаторские способности, он смог бы играть в событиях революции гораздо более существенную и положительную роль, чем та, которая выпала ему на долю».

Примечательно, что среди вопросов, которые курировало созданное Керенским правительство, была разработка конституции России как буржуазной республики во главе с президентом. Этой работой была занята Особая комиссия по составлению проекта основных государственных законов. Керенский был в курсе этой работы, и у исто наверняка вызревали президентские амбиции.

…Если подходить строго формально, то непосредственно после Николая II первым лицом в повой России, возникшей в сполохах Февральской революции, стал князь Георгий Евгеньевич Львов, возглавивший только что созданное Временное правительство 2 марта 1917 года. Однако его едва ли можно отнести к тем фигурам отечественной истории, которых позволительно считать общенациональными лидерами или хотя бы теми, кто реально пытался ими стать. К числу последних, без сомнений, относится Керенский, а не его предшественник.

Конечно, князь Львов был хорошо известен в стране, будучи видным деятелем земского движения, одним из инициаторов проведения всероссийских благотворительных акций. Однако, возглавив Временное правительство, князь не рискнул подняться над рутиной повседневных дел. Он был лишь чиновником номер один. О его премьерстве весьма удачно сказал управляющий делами. Временного правительства видный кадет В. Д. Набоков: «…князь Львов не только не сделал, но даже не попытался сделать что-нибудь для противодействия все растущему разложению. Он сидел на козлах, но даже не пробовал собрать вожжи».

Керенскому же, напротив, активности было не занимать. Правда, его активность работала прежде всего на упрочение собственной популярности, собственного, как принято ныне выражаться, имиджа. Он вел себя как герой толпы, как оракул, вещающий в гуще клокочущей людской стихии. Он видел себя поводырем прозревающих под воздействием его речей масс, вождем, указующим своим словом верный путь к великому будущему. Недаром на склоне лет опт убежденно заявил: «Я был лучшим оратором двадцатого века».

Словом, Керенский претендовал на мессианскую роль вождя-провидца, вождя-златоуста. И эти его черты и претензии были, кстати, унаследованы в дальнейшем некоторыми отечественными политиками, включая современных.

Вождизм Керенского носил гротесковый, порой карикатурный характер. Такая карикатурность проявилась в примитивных приемах создания культа собственной