Радин - Лена Элтанг

Радин уверил отель, что разберется с оплатой к вечеру, и решил было позавтракать как следует, но едва смог запихнуть в себя пару черносливин. Уходя из ресторана, где торопливо ели запоздавшие постояльцы, он прихватил свежую пышку с керамического блюда, расписанного ящерицами.

Зачем я понадобился Варгас? Почему меня преследует чувство, что мной как-то бездарно воспользовались? Почему Салданья бросил трубку? Вернет ли он тетрадь? Заплатит ли за номер и бар? Где бы прямо сейчас раздобыть аспирину?

* * *

– Вы говорите, что ваш ассистент пропал в начале января. Но ведь он мог просто уехать из страны. Почему вы только теперь забеспокоились?

Радин сидел в знакомом кресле, похожем на две автомобильные шины, и не верил тому, что слышит. Ему только что предложили пять тысяч за неделю работы. Пять тысяч? Можно снять квартиру с террасой, купить ящик граппы и недели две вообще не выходить. Но какой к черту из меня детектив? Я человек без лица, бездомный романист сорока с лишним лет. Автор рекламы молочного сахара.

Варгас выглядела так, будто тоже провела бессонную ночь: синие перья топорщились, смуглое лицо казалось еще темнее. Некоторое время она молча прихлебывала из чашки, искоса поглядывая на Радина. Кофе ему не предложили.

– Вы ищете русского юношу, а я хочу выяснить, где мой помощник. Раз вы утверждаете, что зимой их видели вместе на бегах, то есть надежда, что вместе они до сих пор. Для вас это выгодно, детектив, никаких лишних хлопот. Договор можем не подписывать, оплата наличными.

– Был бы рад помочь, но завтра утром я уезжаю.

– Глупости, вы ведь только начали. – Она встала и открыла окно, в кабинет ворвались гудки автомобилей и собачий лай. – Я знаю, что детективы не любят вести два дела сразу, но эти дела крепко связаны, разве нет? В любом случае я покрою ваши расходы. Вы ведь не на Интерпол работаете, а на частное лицо?

– На частное лицо, – сознался Радин.

– Еще мне нужна книга, над которой Крамер трудился целый год. Мы не успеем ее издать, но я смогу разослать текст участникам аукциона, который начнется в конце недели. Все права на книгу принадлежат мне.

– Вы уверены, что эти двое сбежали вместе?

– Сбежали? Нет, австриец был не такого сорта. Он работал у нас не столько ради денег, сколько ради нужных знакомств и доступа к архивам. Я была уверена, что к выставке он вернется с готовой рукописью, чтобы снискать себе славу. Кристиан Крамер – очень расчетливый юноша, понимаете? Этой возможности он бы не упустил.

– А в сыскное агентство вы не хотите обратиться?

– Я не могу себе позволить ни малейшей утечки, а сыщик непременно продаст информацию журналистам. Вокруг выставки Понти клубится целое облако слухов, публика заинтригована, но известие о пропаже молодого искусствоведа загубит аукцион. Детектив-иностранец, который ни с кем не знаком и тихо уедет сразу после дела, – это тот, кто мне нужен. Поэтому я не скуплюсь, как видите.

– А чего вы больше хотите, найти парня или найти монографию? – Радин выбрался из кресла и прошелся по комнате. Все в этом здании было железным или кожаным. Не галерея, а головной убор викинга.

– Найдите все, что сможете. Я дам вам список людей, которых нужно посетить, начните прямо сейчас и строго соблюдайте очередность. – Варгас вырвала листок из блокнота и написала несколько имен. – Первым номером идет вдова Понти, она живет на холме в собственной вилле, это далеко, возьмите такси.

– Почему я должен искать его на вилле? У него не было своей квартиры?

– Разумеется, была! За нее платит галерея, и оплату мы произвели за год вперед. Просто на вилле он проводил больше времени, чем дома: все под рукой, рисунки, дневники, мечта любого биографа. Никому другому вдова архивов не показывала, Кристиан, полагаю, вызвал у нее особое чувство. В ее возрасте женщины доверчивы как божьи коровки.

– Она вам не слишком нравится, верно?

– При жизни Алехандро ее даже по имени никто не знал, а теперь она владелица всего архива и вот этих работ с эстимейтом в четверть миллиона. – Варгас махнула рукой в сторону зала.

– Они продадутся?

– Не сомневайтесь. Купить можно только всю серию целиком, так что мы ждем солидного посредника. Но вернемся к делу. В январе я позвонила на виллу, и мне сказали, что Кристиан не появлялся там больше недели. Консьержка в его доме говорит, что он долго болел, даже продукты заказывал с доставкой. Потом он внезапно уехал, не оставил даже адреса для пересылки почты.

– Почему вы не обратились в полицию?

– Вы уже спрашивали. Я предпочитаю заплатить профессионалу, наши копы только митинги умеют разгонять и брызгать мыльной пеной. – Она подвинула к нему связку ключей, будто шахматную фигуру. – Живите в его квартире, я не намерена платить за ваш отель. Если найдете там книгу или хотя бы черновик, сразу везите сюда. И не забудьте, что начинать следует с виллы Понти!

Слишком все гладко, думал Радин, разглядывая связку с брелоком в виде морской звезды. Чем дольше он оставался в этом кресле, тем глубже увязал в неприятной роли. Теперь еще и квартира. Я уже влез в чужую историю шесть лет назад и так вывалялся в дегте и куриных перьях, что целый год не мог смотреть на женщин без содрогания.

– Я могу выдать вам аванс. – Варгас достала из ящика желтый конверт. – С условием, что вы начнете прямо сейчас. Здесь ровно тысяча.

Радин помотал головой, в горле у него пересохло. Извиниться и покинуть помещение. Стоит мне взять у нее деньги, и я выйду чистой воды мошенником. Если не брать денег, мистификация останется в области розыгрыша. Я еще успею на трехчасовой.

Часы на колокольне пробили одиннадцать, и сразу послышался свежий, шелестящий звук поливальной машины. Радин подошел к открытому окну и увидел два сверкающих на солнце водяных веера, крутившихся посреди газона. Мокрые бархатцы казались примятыми, рыжие tagétes, сложноцветные. Из земляной борозды на газоне медленно поднимался мальчик с лицом старика, Радин знал, что зовут его Тагес и он вот-вот дарует миру искусство гадать по внутренностям.

– Так вы беретесь или нет? – спросил кто-то у него за спиной.

Мальчик держал в руках баранью печень, сделанную не то из бронзы, не то из глины, Радин знал, что линии разделяют ее на шестнадцать частей, потому что небесный свод населяют шестнадцать богов. Поливальные веера остановились, и трубки сразу ушли в землю, будто два золотых жезла, указавших место закладки города.

Нет, погоди, жезлы были у инков, а здесь этруски! Радин вернулся к столу, улыбнулся женщине с синей челкой, взял морскую звезду с ключами, сунул ее в конверт и положил конверт себе в карман.

Доменика

Когда тебя хоронили, вернее, хоронили пустой гроб, народу было так много, что кладбищенский сторож жаловался мне на затоптанные цветы на чужих могилах. Люди толпились вокруг креста, как бараны вокруг пастуха, которого поразила молния, они принесли розы и орхидеи, а я принесла зеленые лютики, ранункулюсы. Ты их любил, они нравились тебе своей бесцветностью. Я ушла оттуда и бродила по городу, в конце концов меня вынесло на руа до Оро, и я поняла почему.