Прорывные экономики. В поисках следующего экономического чуда - Ручир Шарма

Конечно, находятся и совсем уж причудливые страны вроде Венесуэлы, которая, по сути, по собственной воле предпочла отказаться от статуса нормального развивающегося рынка, вместо того чтобы идти по более спокойному пути развития. Уго Чавес весьма «талантливо» привел Венесуэлу к вводу ограничений входящих и исходящих потоков капитала и упорно продолжает закапывать свой народ в яму дурной славы. Так, например, недавно он ввел 95-процентный налог на доходы от нефти свыше 100 долларов за баррель – практически сразу же после того как цена на черное золото достигла этого уровня. А поскольку львиная доля нефтяных денег и так идет на финансирование всевозможных расходных программ президента, новый налог вполне логично воспринимается как весьма прозрачная попытка Чавеса захватить полный контроль над доходами от нефти в преддверии президентских выборов 2012 года.

Нет ничего удивительного в том, что пограничные рынки зачастую не способны решить основную задачу любого рынка, которая теоретически заключается в том, чтобы благодаря свободной дискуссии, позволяющей договориться о справедливой цене, согласовывать интересы покупателей и продавцов. Когда вместо информации используются слухи, а правила не имеют никакой силы, ценообразование тоже происходит бессмысленно. Инвесторы, оказавшиеся в нужном месте в нужное время, могут воспользоваться ситуацией и в результате удвоить, а то и утроить вложенный капитал, но с такой же легкостью они могут и в одночасье всего лишиться.

Впрочем, деспотический менеджмент по бессистемным правилам вряд ли следует считать основным риском четвертого мира. Это сущая ерунда, если учесть, что в некоторых странах этой категории по городам можно перемещаться только в бронированном автомобиле с вооруженной охраной. В нашей инструкции по обеспечению безопасности для приезжающих в Пакистан мы предлагаем ряд весьма полезных советов. Например, находясь в вестибюле отеля, всегда садитесь на стул, а не на диван, чтобы в случае взрыва было чем закрыться от осколков и обломков. Именно благодаря этой «черепашьей» тактике один из наших охранников остался невредим, когда в 2008 году страшный взрыв в полицейском участке в Карачи выбил все окна в расположенном неподалеку отеле Sheraton. А в Нигерии прилетевшим в страну бизнесменам рекомендуется с особой осторожностью относиться к водителям, встречающим их в аэропорту, даже если они держат табличку с их именем. Это просто необходимо после целого ряда случаев, когда бандиты останавливали автомобиль по пути в аэропорт, отбирали у таксиста табличку и, используя ее, завозили иностранцев в безлюдное место и грабили. Вот почему в нашей компании каждому командировочному, отправляющемуся в Нигерию, в числе других проездных документов выдается фото водителя, который будет встречать его в аэропорту.

Сегодня на пограничных рынках четвертого мира проживает один из шести миллиардов жителей Земли, но на эти рынки приходится всего 5 процентов от мирового ВВП, и привлекают они всего 0,5 процента общемировых инвестиций. Почти все специалисты убеждены, что со временем столь огромная пропасть исчезнет, эти страны получат более справедливый кусок пирога мировой экономики и объем инвестиций в них серьезно вырастет. И, судя по всему, так и случится, хотя процесс этот, скорее всего, будет крайне неравномерным. Приведу всего один пример: всем известно, что именно пограничные рынки понесли самые большие потери в результате глобального кризиса 2008 года: экономика пострадавшей сильнее других Украины сократилась больше чем на 20 процентов, а ее фондовый рынок «упал» на целых 90 процентов. Да и политические риски на пограничных рынках огромны – не меньше, чем проблемы с пониманием ситуации. В 2009 году «пузырь» огромных долгов в Дубае лопнул всего через несколько дней после того, как правящий шейх лично с огромным энтузиазмом заверил инвесторов, что проблемы Эмиратов сильно преувеличены. Тем не менее именно тут, на пограничных рынках, мир, скорее всего, станет свидетелем самого стремительного роста следующего десятилетия. В странах, сумевших правильно понять некоторые базовые принципы и задачи, их проницательность сыграет поистине судьбоносную роль. В первую очередь это относится к государствам, которые в последнее время серьезно страдали от межнациональной розни (например, Кения) и гражданских войн (Шри-Ланка). Тут одно лишь отсутствие жестоких конфликтов может стать мощным фактором экономического роста.

Можно привести также не менее поразительные примеры наций с огромным потенциалом, которые по-прежнему практически закрыты для внешнего мира. Ангола, вторая по объему нефтедобычи страна в Африке с экономикой в 100 миллиардов долларов, не считается пограничным рынком только потому, что тут нет своей фондовой биржи. Но ситуация может измениться в ближайшее время, ведь об открытии рынка тут говорят уже не первый год. Сделав это, страна мгновенно привлечет огромное внимание инвесторов, как отечественных, так и зарубежных. Это касается также Ирана и Кубы, которые пока тоже надежно изолированы от внешнего мира, хотя и не в такой мере, как Монголия двадцать лет назад, когда она впервые открыла свой рынок для иностранцев. А ведь сегодня общая стоимость фондового рынка Монголии составляет миллиард долларов.

Пограничные рынки – крайне нестабильный мир. Всего несколько лет назад многие специалисты считали Вьетнам очередным Китаем, а сегодня эта страна скорее напоминает пародию на своего северного соседа; а вот Шри-Ланка, выйдя из длительного периода гражданской войны, быстро достигла былого уровня экономического чуда, которым она перестала быть несколько десятилетий назад. В следующих разделах мы подробнее обсудим эти и другие сюрпризы пограничных рынков.

Впервые я посетил Шри-Ланку в 1997 году, вскоре после того как в результате бомбардировок повстанцами штаб-квартиры центрального банка финансовая система страны оказалась повергнутой в полный хаос. Многочисленные военные контрольно-пропускные пункты превратили передвижение по столице страны, Коломбо, в настоящий бег с препятствиями. Однако на меня намного более сильное впечатление произвела природа совершенно очаровательного острова и талантливый народ, завязший в трясине бесконечной гражданской войны.

В следующий раз я приехал в Шри-Ланку в 2011 году. Гражданская война закончилась, и я специально выделил целый день, чтобы лучше рассмотреть эту страну, в том числе огромные территории, которые во время моей первой поездки находились под властью повстанцев. На первый взгляд это представлялось довольно легкой задачей, ведь тамильская культурная столица Тринкомали находится всего в 160 километрах от Коломбо. Но новые дороги еще только строились, а лучший в Коломбо отель не мог предоставить мне надежного автомобиля. Из воздушного транспорта мне предложили вертолет с одним двигателем – ту самую модель, которая, как мне известно из печального опыта, слава Богу не собственного, в соседней Индии имеет обыкновение регулярно падать. В итоге мои любезные хозяева договорились с ВВС, и военные взяли меня в свой вертолет с двумя двигателями. Должен сказать, путешествуя по развивающимся странам с их отвратительными транспортными системами, я часто пользуюсь этим средством передвижения, и, как правило, для меня это служит четким показанием для негативной оценки инфраструктуры государства. Но потрясающие виды многочисленных строящихся скоростных магистралей, пышных зеленых плантаций и новых корпусов отелей, окнами выходящих на прекрасные бирюзовые воды, окружающие остров, быстро убедили меня, что Шри-Ланка перешла на принципиально новый этап развития.