История военного искусства XVI—XVII вв - Евгений Андреевич Разин

Маршалок «надо всеми полки» вождь и властитель. Поэтому «всякие приточные дела» следует докладывать прежде всего маршалку, который с окольничим обязан «в передовом полку пребывати с тем, чтобы ему во время доброе и разум и промысл объявити, назад ли отъехати, или вперед ехати, ни стану ль ставитися, или стану подыматися, скакати ль, напускати ли, приступати ли, проломитися ли, или выжидати, и инное тому подобно, как пребывати и делати?»[304]. Обязанностью маршалка являлось также обеспечение войска продовольственными запасами.

Маршалок по своим правам и обязанностям являлся своего рода начальником штаба с очень широкими полномочиями. О Михайлов рекомендовал учредить такую необходимую для русского войска должность, но она не была введена. Предложение должности маршалка было направлено против многовластия воевод и сложной системы их подчинения.

Уставом рекомендовалось назначать большого окольничего (своего рода начальника оперативного отдела, судя по его правам и обязанностям), полковых воевод и голов (командиров подразделений).

Назначив командование и военачальников, необходимо «ко всем делам войско устроити, воинскою думою и иными приказными людьми»[305]. Затем воевода должен всем конным и пешим воинским людям «статьи письменные» прочесть, «чтоб всякой ведал по статьям обстояние делу, и на которой мере какому быти, и что кому делати»[306]. Полковые воеводы и головы такие «письменные статьи» (т. е. устав) должны иметь и ежемесячно «на сходах по воеводскому велению памятовати и прочитати для того, что б всякой того не забывал и памятовал»[307].

Михайлов неоднократно упоминал о наемниках. Однако он предпочитал национальное войско, укомплектованное подданными государства, а не чужеземцами, так как «тутошной уроженец мещанин или посаженин… не только за единово себя, но и жену и дети свои и житье и бытье хочет заступити и защитити, а чужеземец домов к себе помышляют и на то не смотрит, что ниделается, лишобы ему деньги взяти, да в свояси уйти»[308].

Государь, бояре, воеводы и всякие «чиноначальники» должны поощрять распространение военных знаний среди подданных, не рассчитывая на чужеземных наемников. Тогда «не ученые люди подле ученых учнут учитися и навыкати, и в таких делех вознесет един другого»[309]. Для успешного овладения наукой необходимо, чтобы «во время потребы на помощь прийти, и друг бы другу помогали…».

Одних знаний военного дела и запасов оружия недостаточно. Необходима постоянная готовность к ведению войны, так как «в нынешния времена явно стало, что война и недружба не начаема и вскоре подвигается и ставается»[310]. Поэтому важно, «что б нам во все времена ото дни до дни ко встречному бою готовым и вооруженным быти»[311].

Войско боеспособно и готово к встрече неприятеля лишь тогда, когда оно обучается ратному делу, так как «ежедневное навыкание дает и приносит мастерство». Мастерство пушкарей, в частности, заключается в том, чтобы они «не далече на ветр стреляли, и порох не даром выстреляли», но чтобы «рассуждение в стрельбе ведали»,

Укомплектованное подданными, организационно устроенное, вооруженное и обученное войско может выступить в поход, о котором говорится в первых статьях устава, озаглавленных: «О обозех и полкохождении и о станех, и как обозы смыкати и в них шанцоватися»[312].

Автор начал изложение воинской науки с вопросов организации похода и расположения для отдыха. Военные историки (Обручев и др.) обычно не обращали внимания на особенность терминологии начала XVII в. и поэтому под термином «обоз» понимали лишь совокупность транспортных средств. Но мы уже видели, что современники обозом называли гуляй-город, для устройства которого на походе и при расположении для отдыха или боя применяли специальные деревянные щиты, транспортные повозки, сани с сеном или соломой.

Онисим Михайлов говорит об обозе, как о боевом средстве (гуляй-городе). Полки укрываются в обозе на марше и при расположении в стане (лагере).

На марше рекомендовалось устраивать однорядные или двурядные обозы из обозных телег. В двурядном обозе телеги двигались в форме прямоугольника. Со всех внутренних сторон шли стрельцы, впереди и позади (внутри обоза) – легкий полковой наряд, внутри прямоугольника – полки и «большой стенобитный проломный наряд».

Войско обычно располагалось на просторном и ровном месте и устраивало вокруг стана обоз по указанию обозного головы. Телеги связывались между собой. Для укрепления обоза Устав рекомендовал «изыскати многие разные пути», т. е. предостерегал от шаблона. «Обоз надобно крепити надолбами и выкопати кругом рвы»[313]. К телегам приставить плетни или «перила», к ним выбрасывать изо рва землю, «и учинити выше грудей бой, да подошвенные стрельные бои».

Внутри обоза по его фасам размещались стрельцы и легкий полковой наряд, вокруг высылались крепкие сторожи (сторожевое охранение). Каждому полку и стенобитному наряду отводилось определенное место для расположения с таким расчетом, чтобы полки могли свободно выходить из обоза на вылазку. Для дневного или ночного «всполоха» (тревоги) отводилось просторное место и определялся порядок построения. С целью обучения ратных людей воевода должен был устраивать «нарочной всполох» (учебную тревогу) и выявлять недостатки изготовления войск к бою с тем, чтобы их устранять.

В Уставе мало уделено внимания вопросам подготовки и ведения полевого боя. Однако указано, что перед боем воевода должен воодушевить ратных людей, напомнив им о воинском долге и требуя смелой и храброй атаки противника, так как «лутче есть честно умрети, нежели с бесчестием жити»[314].

В нескольких статьях Устава говорится о построении боевого порядка, в котором пехота, конница и наряд имеют свое определенное место. «Указ о уряде полков пеших людей» устанавливает размещение в строю копейщиков, алебардщиков, воинов с протазанами и с бердышами. Влево от пехоты, вооруженной холодным оружием, строятся «затинные стрельцы», а по правую сторону «того урядного (построенного по рядам. – Е.Р.) полку пешего доведется устроити полк конных людей»[315]. В полку «конных людей» указано место построения всадников в полном защитном вооружении, рядовых дворян, детей боярских и «иных служивых конных воинских людей». Наряд делился «надвое», а для его прикрытия выделялись «конные самопальники», располагавшиеся справа от батарей.

Устав рекомендовал различные формы построения, т. е. и в этом вопросе предостерегал от шаблона. Особо подчеркивалась необходимость сохранения порядка в бою, а «для того надобно воеводам и головам и всем приказным людям воинских людей укреплять, что б они всегда в своем урядстве стояли, елико возможно»[316]. Еще более важно сохранение порядка при отступлении. Автор Устава предостерегал об опасности нападения засад как при преследовании противника, так и при отступлении.

Статьи Устава о построении боевого порядка еще раз подтверждают, что труд Онисима Михайлова не представляет собой «выборку из иностранных военных книг». Автор исходил из состава, вооружения и организации русского