Разминка перед боем - Александр Харников

Если это все суммировать, то эпизод с отказом Дубельта направить жандармов на помощь своему шефу в подобном обрамлении выглядит совсем не случайным. Щукин честно признался, что в его времени человек с таким «букетом» вряд ли смог бы возглавить систему государственной безопасности.

Император, выслушав сказанное по поводу Дубельта, надолго задумался. Умом он понимал, что тот ненадежен и поведение его весьма подозрительно. Но с другой стороны, царь привык к регулярным докладам шефа жандармов, в которых красной нитью проходила мысль о том, что подведомственное Дубельту учреждение надежно охраняет основы самодержавия и не позволит повториться тем событиям, которые произошли 14 декабря 1825 года в Санкт-Петербурге.

Николай вздохнул, посмотрел на Щукина и принял решение.

– Да, Олег Михайлович, вы, пожалуй, правы. Леонтий Васильевич явно не справляется со своими обязанностями. Ему надо подать в отставку, или предложим выбрать другое место службы.

– Ваше величество, – сказал Щукин, – в свое время Дубельт был храбрым воином, сражался с Наполеоном, был ранен под Бородино. Предложите ему отправиться в Оренбург. Пусть поход на Хиву и закончился неудачно, но сие совсем не означает, что Россия будет и дальше терпеть набеги кочевников-работорговцев. Я полагаю, что в предстоящих боевых действиях боевой опыт Дубельта и его умение вести агентурную работу весьма пригодились бы.

А про себя Щукин подумал: там, в отрыве от привычных столичных связей, Дубельту будет трудно вести свою игру и интриговать против графа Перовского. Тот, кстати, Дубельта недолюбливал. А в случае чего Леонтию Васильевичу всегда можно организовать несчастный случай с летальным исходом – укус кобры или отравление несвежим кумысом. Николаю предложение Щукина понравилась. Он повеселел и начал расспрашивать Олега о подробностях вчерашней «контртеррористической операции». Император был возмущен варварством британцев, захвативших в заложники женщин и детей.

– И они еще называют нас дикарями! – воскликнул он. – А сами поступают так, как не позволил бы себе поступить вождь племени людоедов, обитающих в джунглях Африки. Впрочем, Олег Михайлович, я уже имел возможность узнать кое-что о нравах джентльменов из Британии. У них нет ни стыда, ни совести, ни воинской чести.

– А вы молодец, – Николай одобрительно посмотрел на Щукина. – Ловко у вас все получилось. И злодеев захватили, и людей невинных в обиду не дали. Я хотел бы наградить вас и ваших соратников за храбрость. Впрочем, об этом потом.

Как я слышал, вы хотите забрать в ваше время двух оставшихся в живых британцев. Я не против этого. Скажу даже больше – так мне будет гораздо удобнее. Ведь ко мне уже обращался британский посланник, который просил помочь ему в розыске безвестно сгинувших подданных королевы Виктории.

Теперь же я могу, честно глядя ему в глаза, заявить, что по моим данным пропавшие джентльмены покинули пределы моей империи, и местонахождение их неизвестно.

Кстати, господа, когда у вас будет очередная встреча с вашими друзьями? Честно говоря, я уже немного соскучился по господину Шумилину и очаровательной Ольге Валерьевне…

Разговор Шумилина с Антоном получился тяжелым. Узнав о том, что в их общее дело неожиданно вклинились ребята из конторы, он поначалу психанул и даже договорился до того, что, дескать, пошлет всех к чертовой матери и уничтожит установки по перемещению в прошлое. И пусть всё катится к едрене фене.

Потом, немного успокоившись, Антон прикинул, что из связей Олега и возможностей его «богоугодного заведения» можно много чего поиметь. К тому же их полуподпольное предприятие получит «крышу», которую «шатать» вряд ли кто осмелится.

– Тоха, – сказал ему Шумилин, – а я попрошу тебя заняться усовершенствованием нашего агрегата. Попробуй добиться того, чтобы портал в будущее можно было открывать из прошлого. Так, на всякий случай. Ну, ты меня понимаешь?

– Шурик, – Антон хитро улыбнулся и подмигнул приятелю, – а кто тебе сказал, что я этим не занимаюсь? Занимаюсь, и есть кое-какие обнадеживающие результаты. Так что скоро переброшу небольшой агрегат к нашему помещику Сергееву и попробую от него открыть портал в будущее.

И еще. У меня, дружище, похоже, вытанцовывается одна интересная штука. А именно – возможность попасть в более глубокое прошлое, во времена то ли императрицы Елизаветы Петровны, то ли в Смутное время, когда под натиском шведов Россия потеряла все эти места.

Но это чисто теоретически и практикой еще не проверено. Как оно получится, надо будет поглядеть. Только ты, Шурик, пока никому об этом не рассказывай. Нет у меня на этого ни времени, ни сил. Нам с эпохой Николая Павловича дай бог разобраться.

– Ай да Антоха, ай да сукин сын! – восхищенно воскликнул Шумилин. – Да это просто здорово! Если мы наладим с прошлым двустороннее движение, то это будет просто класс! Естественно, что Олегу я об этом пока ничего говорить не буду. Рано еще. Впрочем, как мне кажется, он и так слишком много о нас знает. Как ты считаешь?

– Ну, тут уже ничего не поделаешь, – развел руками Антон, – работа у них такая. Но ведь ты мне не раз говорил, что Олег – порядочный мужик и на подлянку не способный?

– За других мне ручаться трудно. Но моя чуйка опера подсказывает, что он у нас появился не для того, чтобы напакостить. Если бы хотел сделать что-то подобное, то уже сделал бы непременно. В общем, Антон, будем шевелить извилинами…

И еще вот что. Составь-ка ты мне, Тоха, списочек всех необходимых тебе девайсов. Не скромничай и требуй как можно больше. Думаю, что через контору можно получить все, что твоей душеньке угодно будет. Они народ богатый. Все нужное тебе хоть из-под земли достанут.

Посидев еще немного у друга, Шумилин решил нанести визит Ольге Румянцевой и поинтересоваться, как себя чувствует в XXI веке милейший Карл Брюллов. Для того, чтобы своим приходом не застать влюбленных врасплох, он позвонил по мобильнику Ольге и поинтересовался, что купить к вечернему чаю.

Часов в восемь вечера, с тортиком в руках, он появился на пороге ее дома. Ольга была встревожена, Брюллов находился в полной прострации, а в квартире попахивало валерьянкой. Как оказалось, днем Ольга решила сводить своего гостя в Русский музей. Как говорил Виктор Степанович Черномырдин, хотела как лучше, а получилось как всегда.

Поначалу экскурсия по Русскому музею художнику понравилась. Он с удовольствием рассматривал иконы, восхищаясь талантом древнерусских живописцев, их умению отображать суть с помощью цветовой гаммы. В залах, где были выставлены картины предшественников и современников Брюллова, он с нескрываемым интересом обозревал их творения, одобрительно кивая и довольно поглаживая свою рыжеватую бородку.

В зале, где почти полстены было занято его знаменитой картиной «Последний день Помпеи», Карл Павлович с нескрываемой гордостью посмотрел на Ольгу и шепотом поинтересовался:

– Ну, как тебе, нравится?